Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя - Владимир Калиниченко

Учрежденная по инициативе Безуглова дирекция фонда 20 апреля 1990 года создала еще одну структуру – производственно-коммерческую фирму «Мосспринт», целью которой (на бумаге) было оказание помощи ветеранам и членам семей погибших. Вследствие серьезных нарушений действующего законодательства в регистрации фирмы «Мосспринт» было отказано.

Тем не менее в августе 1990 года директор «Мосспринта» Ахмалетдинов решил создать производственно-экологическую фирму ЭХО и реализовал задуманное. Учредителем очередного «мыльного пузыря» стала его юридически не существующая фирма.

Неприятности с регистрацией не смущали «новых русских». К чему формальности? Словом, когда в Москву приехал политический деятель новой волны председатель правления челябинской областной организации «Демократическая партия России» Андрей Свиридов и предложил создать филиал фирмы ЭХО в своем регионе, возражений не последовало.

Своя рука – владыка. Документы сварганили. Но снова осечка – в Челябинске филиал не зарегистрировали, поскольку сами учредители не являлись юридическими лицами.

И тогда Свиридов создает и регистрирует ассоциацию «Возрождение уральской деревни» – брата-близнеца филиала фирмы ЭХО. Отныне и вплоть до провала сделки в контрактах и иных документах, в зависимости от складывающейся ситуации, фигурируют именно эти две структуры плюс фонд «Вечная память солдатам». Цель одна – продать 140 миллиардов рублей за доллары и получить при этом свою долю, так называемую «дельту». Как любили говорить тогда и впоследствии о таком способе обогащения: наши интересы должны быть учтены.

Не буду утомлять читателя описанием целого ряда махинаций Свиридова с денежными средствами филиала и фонда. Их было предостаточно. Но когда на горизонте замаячили неприятности, каждый стал выкручиваться, как считал нужным.

Однако вернемся к Гиббинсу. Сбежав в ЮАР, он вместе с компаньоном Дэвидом Фраем организовал посредническую фирму «Дов трейдинг интернэшнл». Прослышав о продаже рублей за доллары, Гиббинс по договоренности с Фраем срочно отбыл в СССР. Перед отъездом, за дружеским застольем, он попросил случайных знакомых – жителей Лондона супругов Растин – заняться поиском бизнесменов, способных предоставить крупные долларовые суммы.

Вернувшись в Москву, Гиббинс при содействии ранее упоминавшегося Юрия Козлова первоначально посетил Госбанк и Промстройбанк СССР, где получил разъяснение, что предложенные им условия, а именно покупка 140 миллиардов рублей по курсу 18,5 рубля за один доллар США, неприемлемы и незаконны. 5 декабря 1990 года аналогичные переговоры Гиббинс провел в МВЭС России и получил аналогичные разъяснения. Он не сдавался и нашел-таки в номерах-офисах гостиницы «Россия» человека, пообещавшего через свои связи в правительстве реализовать предложения по сделке.

Это был Свиридов. По его подсказке Гиббинс подготовил письмо на имя Силаева о продаже 140 миллиардов рублей за 8 миллиардов долларов США. По своим каналам Свиридов «протолкнул» письмо лично премьеру, который, в свою очередь, поручил изучить предложение своему заместителю Фильшину. Геннадий Иннокентьевич списал документ президенту компании «Российский дом» Новикову и министру внешнеэкономических связей Ярошенко.

Оба они от участия в проработке сделки уклонились. Однако это не помешало Гиббинсу вступить в переговоры с так называемой «рабочей группой» под руководством Свиридова.

Компания на переговорах в гостинице «Россия» собралась пестрая. Разыскиваемый Интерполом Гиббинс, бывший ортодоксальный коммунист Свиридов, бывший мастер производственного обучения ПТУ Моисеев, некто Бед еров (в прошлом инженер), бывший наш соотечественник, гражданин Израиля Владимир Розенберг, военный переводчик Чернявский и, наконец, бывший партийный функционер, а затем офицер ПГУ[12] КГБ СССР Торосов.

Пройдет время, и после разразившегося скандала все они будут дружно утверждать, что «сделка провалена КГБ с целью дискредитации российского правительства» и даже инспирирована советскими контрразведчиками. Тогда же они активно занимались ее проработкой, одновременно подозревая друг друга и блефуя. Моисеев намеками, а иногда и открыто называл себя полковником КГБ. Когда потребовали доказательства, он развернул красные корочки и показал заполненное на его имя служебное удостоверение с фотографией, где он был в форме полковника госбезопасности. Партнеры забеспокоились. Ясность внес Свиридов, пояснивший, что Моисеев украл мундир майора КГБ Горосова, купил в Военторге дополнительные звезды, нацепил на погоны, сфотографировался и подделал удостоверение.

Из дневника следователя:

«23.05.91 г. Четверг.

Сегодня допросили заместителя директора гостиницы «Россия» Цимбалистова. То, что он рассказывает, вызывает, мягко говоря, недоумение. Оказывается, по просьбе Ельцина Моссовет принял решение, которым обязал управление гостиничного хозяйства выделить Верховному Совету России постоянно в гостинице 560 мест. Это и было сделано, причем вопросы размещения в гостинице решает не ее администрация, а специальная служба Верховного Совета.

Первые полгода в гостиницу поселялись без заполнения анкет вообще. Сейчас за место платят из кассы Верховного Совета 25 рублей, тогда как с иностранцев берут 107 долларов, или 60 рублей. Гостиница несет убытки, а в половине номеров проживают москвичи, имеющие постоянное жилье в столице. В арендуемые номера постоянно подселяются друзья и знакомые депутатов. По словам Цимбалистова, в последнее время там проживало 200 чеченцев. В номерах пьют, водят женщин. Особо отвратительно ведут себя Уражцев из «Щита» и небезызвестный Лев Шимаев[13]. Попробовали их выселить, но последовал грозный окрик Бориса Николаевича: «Оставить в покое!» Так и поступили.

Так во сколько же обходятся налогоплательщикам наши демократы с такими безмерными аппетитами, кстати приобретающие на льготных условиях и без очереди легковые автомобили?! И в больницах 4-го управления лечатся, и на дачах Совмина живут, и спецпайки те же имеют».