Юные богини. Персефона-притворщица - Джоан Холуб

– Извини, что выпроводил тебя вчера, – произнес он, уставившись в тарелку. – Не то чтобы я не хотел тебя видеть. Просто я…

– Я все понимаю, – перебила юного бога Персефона. – Ты правильно поступил.

Аид вздрогнул.

– Что, правда?

Девушка кивнула.

– Мама узнала, что я сбежала, и мы все хорошенько обсудили. Думаю, теперь она мне будет доверять чуточку больше.

– Да ты что! – Темные глаза Аида и светлые Персефоны встретились. Юноша улыбнулся. – Это же здорово!

У Персефоны перехватило дыхание. До чего у него красивые ресницы! А эта улыбка – с ней Аид становился еще привлекательней.

– Да, – согласилась девушка, – здорово.

Наступило долгое неловкое молчание. Аид постукивал вилкой по тарелке, Персефона наматывала локон на палец, стараясь не смотреть в его сторону. Краем глаза возле шкафа с документами она заметила засохшее растение. Мак, любимый цветок мамы.

– Так что ты думаешь о предложении Зевса? – словно невзначай поинтересовался Аид.

– Каком предложении? – Персефона сделала вид, что не понимает, о чем он говорит.

Аид пожал плечами.

– Сама знаешь. Про танцы.

– А, это, – пробормотала Персефона. – Что ты хочешь услышать?

Аид задумался чем-то и замолчал.

– Ты пойдешь со мной?! – вдруг выпалил юный бог.

Персефона улыбнулась. Она уже и не надеялась, что он спросит.

– Конечно. С удовольствием!

Аид широко улыбнулся в ответ, и эта улыбка была самой яркой из всех, что видела Персефона.

Посидев еще немного, они дождались конца перемены. Перед уходом Персефона дотронулась до директорского мака, и его поникшие листья снова налились силой и зазеленели, а алые лепестки раскрылись во всей красе.

– Круто! – восхитился Аид.

Юный бог протянул руку, и пальцы Персефоны переплелись с его. Они вышли, держась за руки.

Вечером Персефона рассказала маме о танцах.

– Аид пригласил меня, – нерешительно договорила она, – и я согласилась.

Деметра напряглась.

– Не думаю, что это хорошая… – начала она, нахмурившись.

– Брось, мама, пожа-а-алуйста. Это всего лишь танцы, – напомнила девушка. – Школьные танцы. Там будут директор Зевс и все учителя, так что мы будем под присмотром.

– Зевс тоже будет там? – Деметра слегка порозовела, и ее глаза заблестели.

– Да, – закивала Персефона.

Не знай она свою маму, подумала бы, что та влюбилась.

– Если это что-то значит, Зевс очень по-доброму относится к Аиду.

– Понятно, – задумалась Деметра. – Что ж, раз уж этот юноша нравится Зевсу, то, наверное, не такой он и плохой.

Персефона обняла маму.

– Совсем не плохой. Честное слово.

Деметра вздохнула.

– Как же быстро ты растешь. Когда-нибудь ты меня покинешь, и я тебе больше буду не нужна.

– Зато ты мне очень нужна прямо сейчас! – воскликнула Персефона, расплываясь в широкой улыбке. – Я ведь совсем не знаю, в чем пойти на танцы.

Рассмеявшись, Деметра крепко обняла дочь.

– Давай посмотрим, что у тебя есть. Если ничего подходящего не найдем, то сошью тебе самый красивый хитон в мире.

Персефона еще не была так счастлива, как этим вечером. Правда, перед тем, как заснуть, она вдруг тревожно распахнула глаза: ее подруги будут приветливы с Аидом, но от других юных богов и богинь этого вряд ли можно было ожидать. Девушка была уверена, что любой, пообщавшись поближе с Аидом, изменит свое отношение. Но вот дадут ли ему на это шанс?

С Аидом и подругами Персефона договорилась встретиться уже на танцах. Но юноша опаздывал, и девушка начала переживать, что он не придет совсем. Что, если он передумал? Или, может, юному богу пришлось отказаться от своих планов из-за срочных дел в Тартаре. Души там постоянно ныли и что-то просили. «Как и при жизни, наверное», – предположила девушка.

– Идите без меня, – предложила Персефона Афродите, Афине и Артемиде, стоя у входа в зал. – Уверена, Аид скоро появится.

– А ты не обидишься? – спросила Афродита.

Она выглядела просто ослепительно в ярком розовом хитоне. Сияющие золотые локоны с вплетенными в них блестящими розовыми лентами ниспадали волнами по спине подруги.

– Ни капли, – успокоила ее Персефона.

Они и без того уже прождали пятнадцать минут, и Персефона знала, как девушкам хочется поскорее войти в зал. А Афродиту и вовсе заждались ее поклонники, чтобы пригласить на танец. Достаточно было только взглянуть на нее, как очередной юноша безнадежно влюблялся.

– Смотрите, там стоит мистер Циклоп! – просияла вдруг Афина. – Может, удастся обсудить с ним мой проект по Героеведению.

Персефона усмехнулась. Похоже, Афину куда больше интересовали разговоры с учителями, чем танцы.

– Что ж, раз ты не против… – заторопилась Артемида, – Аполлон с ребятами, наверное, уже на сцене.

Аполлон с Артемидой были двойняшками. Сегодня на танцах выступала его группа «Над небесами».

– Идите уже! – подгоняла подруг Персефона.

Когда девушки проскользнули в зал, Персефона тоже заглянула внутрь – он был округлой формы, а вместо крыши над головой темнело звездное небо. По периметру на равном расстоянии друг от друга пылали факелы. В центре площадки на возвышении Аполлон играл на семиструнной лире – кифаре, а Дионис аккомпанировал ему на двойной свирели, которую еще называли авлосом.

Персефона закрыла дверь. Прогуливаясь взад и вперед, она решила подождать Аида еще десять минут. Если он не появится, то придется смириться с тем, что ничего не получилось, и пойти одной.

– Привет, Персефона! – воскликнула Фама.

Она спрыгнула с колесницы и заторопилась к входу в зал. Ее белый льняной хитон был затянут на талии тонким серебряным поясом, а рыжие волосы торчали сильнее обычного.

– Кого-то ждешь? – поинтересовалась она.

Слова девушки слетали с губ облачками и быстро растворялись в ночном воздухе.

– Возможно. – Персефона совершенно не собиралась делиться с Фамой подробностями.

– О-о-о, могу поспорить, что юного бога. Как его зовут?

Персефона покачала головой:

– Не скажу.

– Пожалуйста, – умоляла Фама, – я буду молчать как рыба! – И она изобразила, будто закрывает рот на замок.

Персефона закатила глаза.

– Разумеется.

Фама хихикнула и открыла дверь в зал.