Ангел Ваня - Люттоли

– Онаил,…останься!

Митятюля давно не испытывал такого блаженства от сна. Он давно проснулся, но продолжал нежиться в постели. Ноздри щекотал приятный запах духов супруги, который буквально впитался в подушки. Самой супруги в спальне не оказалось. По всей видимости, она отправилась готовить детей к школе. Митятюля снова натянул на себя одеяло, собираясь погрузиться в сон, но в этот миг у самого уха раздался удивительно знакомый голос:

– Как тебе ночка, папа?

От неожиданности Митятюля подпрыгнул на постели и быстро обернулся. Ваня лежал на месте жены, подперев голову рукой, и насмешливо улыбался.

– Ты? Что ты здесь делаешь?

– За тобой пришёл! – Ваня поднялся с постели и уже потом продолжил, – вставай, пора делами заниматься.

– Какими ещё делами? – возмутился Митятюля, – у меня сегодня выходной. И вообще, я болен. Меня нельзя беспокоить. Я должен много отдыхать, а ты меня заставляешь работать.

– Когда это я заставляла тебя работать? – раздался рассерженный голос жены. Митятюля и не заметил, как она появилась в спальне. Она была одета в то же простенькое платье, что и всегда. Мягкой улыбки, что радовала Митятюлю весь прошлый вечер, как ни бывало.

– Да я с Ваней, – начал было Митятюля, но тут же осёкся и выдержав небольшую паузу, закончил совсем иначе чем начал, – я имел в виду, что хорошо когда много работаешь. Полезно для здоровья. К примеру, казино,…то есть я хотел сказать,… лестница. Убрал снег и, спина больше не болит. Она потом начала болеть. Но это уже неважно. Главное снег убрать. Всё чисто. Хотя гуся этого жалко. Интересно попал Приам в него или нет? Наверное, не попал,…. Да и…

– Онаил! – одёрнула его жена. На её лице появилась ярко выраженная озабоченность. И следующие слова прозвучали тревожно. – Я всё понимаю. Последствия травмы,…но постарайся себя держать в руках. Не давай,…этому Ване взять вверх над тобой…

– Конечно милая, конечно, – поспешно ответил Митятюля, глядя мимо неё, – я не дам. Нет, не дам. Я его не усыновлю. И в казино ходить не буду. И готовить он меня больше не заставит. И работать не пойду. Останусь в постели и всё,…сто тысяч? Какие ещё сто тысяч?

Жена пристально следила за Митятюлей. Она видела, что его немигающий взгляд направлен на шкаф. И вид у мужа был такой, словно он внимательно кого-то слушает. От неожиданного прозвучавшего крика своего мужа, госпожа Митятюля вздрогнула и невольно попятиласьь к двери.

– Ты что не в своём уме? Отдать сто тысяч на тряпки? – наступила короткая пауза, после которой Митятюля заговорил более спокойным голосом. – Да мне за эти деньги целый год надо работать. Да и что плохого в той, что есть? Старая? А вот ты не знаешь,…старая мебель ценится больше. Да и всё старое имеет хорошую цену. Картины, к примеру,…чего? А почему нельзя их сравнивать с одеждой? На картинах люди иногда тоже в одежде. Я не скупой, мне просто денег жалко. Нет, это не одно и тоже. Как в чём разница? Деньги можно положить в банк и жить на проценты. Он не накроется,…если конечно твой дедушка не поучаствует. Чего? Даже не проси. Я не стану отдавать такие деньги…

– Онаил! – снова одёрнула его жена, – когда ты перестанешь разговаривать сам с собой?

– Милая, – Митятюля обратил к ней несчастное лицо и с таким же несчастным видом спросил: – Ты не хочешь потратить,…пятьдесят… нет? Шестьдесят? Да что в этом плохого? Хорошо, хорошо,…пусть будет сто тысяч…на покупки? Тебе ведь нужна одежда? Да и детям тоже.

– Мы можем позволить такие траты? – госпожа Митятюля не верила своим ушам.

– С натяжкой. Тебе и детям хватит, – ответил, кисло улыбаясь Митятюля, и тут же категорично заявил, – ну на это я никогда не соглашусь. Ещё и детям на одежду сто тысяч? Ты меня по миру пустить хочешь? Ах вот как,…мы заработаем больше? Тогда другое дело. А что надо делать? Чего? Ну нет,…я не согласен,…это что же получается? Они пойдут тратить деньги, а я пойду работать? Даже не уговаривай,… Вимра…

Митятюлю в одно мгновение сдуло с постели. Он поспешно оделся, вытащил откуда – то из шкафа деньги и, сунув их в руки жены, выскочил из спальни. Госпожа Митятюля проводила его глубоко изумлённым взглядом. Не успела она опомниться, как он снова вернулся и, поцеловав её в щёку пожелал «доброго утра». Затем снова вышел и отправился на кухню. Там его встретил укоризненный взгляд Вани.

– Всему надо тебя учить папа. Ну что сложного? Встал, пожелал доброго утра и поцеловал жену в щёчку.

– Прости Ваня, я не подумал, – виновато произнёс Митятюля.

– У меня-то чего просить прощения?

– А у кого?

– С тобой иногда так тяжело, папа! – Ваня подтвердил свои слова, сокрушённым вздохом приправив его выразительным взмахом руки.

– Отца не выбирают, Ваня! Какой есть.

– Ладно, папа. Одевайся, пойдём с тобой в школу!

– В школу? – растерянно переспросил Митятюля. – Зачем? У тебя же документов нет. Тебя не примут сынок. Да и как у тебя уроки спрашивать? Тебя же никто не видит.

– Я не собираюсь учиться, – коротко ответил Ваня, – мне это не надо. Я знаю больше чем все ваши учителя вместе взятые.

– Ах вон как, – протянул Митятюля и тут же растерянно спросил, – тогда зачем туда идти? Я уже отучился.

– Папа, у тебя есть ещё дети. Ты не забыл?

– Так мы к ним идём, – догадался, наконец, Митятюля. От тут же отрицательно развёл руками в сторону и непримиримо заявил: – я не пойду. Дети не хотят меня видеть в школе. Они так и сказали. Если я пойду, они рассердятся.

– Не рассердятся. И хватит разговоров. То деньги не хотел отдавать, то в школу не хочешь идти. Будешь меня слушаться, не то вызову Мандукара. С ним будешь разговаривать.

Не переставая говорить, Ваня вышел из кухни и направился к входной двери. Вслед ему прозвучал осторожный вопрос:

– А кто это такой?

– Обучал инквизицию всяким зверствам. Сейчас он у деда на побегушках.

– Ваня, сынок, – едва смог пролепетать Митятюля.

– Так ты идёшь?

– Конечно, разве я тебя хоть раз ослушался?

Митятюля бросился к вешалке и стал со всей возможной поспешностью одеваться. В этот миг появилась госпожа Митятюля. Она пришла в себя после такого неожиданного подарка. Она обняла мужа и крепко расцеловала в обе щёки, затем помогла одеться. При этом она несколько раз поблагодарила его и с беспокойством осведомилась о его здоровье. И тому имелась причина. Митятюли выглядел слишком бледным после упоминании о Мандукаре. Отговорившись несколькими общими фразами, Митятюли поспешил на улицу. Выйдя на крыльцо, он с облегчением увидел Ваню. Тот стоял у калитки. Спустя несколько минут, двигаясь бок о бок, они уже быстро направлялись в школу.

– И что мы здесь делаем?