Последний мужчина - Михаил Сергеев

«А эти… зачем же эти…» — мелькало в голове. И тут его осенило. Страшная мешанина сильных и безвестных этого мира говорила лишь об одном. О чем-то общем для них. О том, что связывало этих людей крепче родной крови, крепче страха перед самой смертью. Да, да — перед нею. Ибо попасть в эту книгу значило умереть для себя ещё при жизни. Сейчас он был уверен в этом. — Значит, не только успех… нет, стоп, не успех приводит сюда, а они за успехом. Приходят. Или приводят… В этот замок».

От внезапной догадки ему стало страшно. Сергей решительно открыл последнюю страницу и… похолодел. Последняя запись ничем не отличалась от остальных, но то… то, что было под ней, заставило его руки задрожать. В пяти чудовищных словах он узнал… собственный почерк. Под ними стояла его подпись.

— Как видите, Джеймс не сумасшедший.

Сергей вздрогнул. Справа рядом с ним стоял уже знакомый ему маленький человечек.

— Да вы и с сыном моим встречались, — как и вечером, глядя мимо, добавил тот. — Вспомните, Дин Джеймс Хариссон-младший. Ну, — видя его растерянность, произнёс он, — в подвале, под музеем. Они тогда здорово выручили вас. Большое желание имели, не так ли? Все исполнено в точности, — управляющий продолжал стоять, равнодушно глядя на крайний портрет. — Кстати, почему-то вам особая преференция, можете занять его место, — он кивнул на картину.

«Ну где же, где я мог видеть этого мужчину», — ещё раз глянув на портрет, подумал Сергей.

— Впрочем, я догадываюсь, — продолжил человечек, — если, конечно, согласитесь. Но отказов я не припоминаю.

Сергей выдохнул:

— Ах ты сука! — Одним прыжком оказавшись рядом, он схватил говорившего за горло. — Это же ты, ты вписал меня сюда! Говори, что происходит, почему, зачем я здесь? Говори, убью! — Он с силой сжал пальцы.

— Я… я согласен, скажу, — вдруг выдавил человечек. — Только отпустите!

Ошарашенный неожиданным ответом Сергей тут же ослабил руки:

— Ну!

— Одно условие, обещайте выполнить, — затараторил тот.

— Какое?

— Вы всё-таки убьёте меня после этого. Я не хочу, не могу больше оставаться здесь, — вдруг завизжал Джеймс.

— Для чего? И почему «всё-таки»? И я? — Эти и какие-то совершенно нелепые вопросы, расталкивая, перебивая друг друга, в одно мгновение ворвались в его сознание, которое и так едва держалось на грани срыва. — Ладно! — с изумлением слыша свой голос, скорее автоматически закричал Сергей, понимая, что теряет драгоценные секунды. — Говори же!

— Здесь… здесь клан исполнителей. Их цитадель. Они предлагают каждому подписать бумагу… договор с ним.

— С кем? — снова закричал Сергей и осекся. Смысла в вопросе не было.

— Они, подписавшие, получают всё, всё!

— При чём здесь я? — спокойнее, словно понимая что-то, спросил он.

— Вы уже обращались. Они помогли вам и потом…

— Врёшь! Я сам! Я сделал всё сам!

— Это кажется!

— А что потом?

— Вы помешали им. Вы нарушили главное и непоколебимое условие течения их времени, их существования. А значит… значит, у вас есть власть от самого… Больше я ничего не знаю… а сейчас убейте, убейте же меня. Вы обещали!

И вдруг Сергей почувствовал ледяной холод в кулаке. Он разжал его. На ладони лежал серый камень.

— Ну же! Смелее! — Чужой голос заставил Сергея обернуться. Он обомлел. В глубине галереи стоял Регонд, муж его спутницы по круизу. — Так вот откуда здесь Хельма! — Догадка сразу поставила всё на свои места. Стальной костюм едва заметно отливал пламенем свечей, расположенных на стенах по обе стороны. — Правильная догадка, — человек ухмыльнулся. — Однако ужин ждет. И потом мы обещали научить вас игре в бридж. Она состоится. При любых обстоятельствах. — Он подошел и, видя, что Сергей находится в шоке, мягко взял его под руку. — Джеймс, будь великодушен, — обращаясь к как-то обмякшему сразу человечку, сказал он, — можно ведь и после ужина, ведь можно, Джеймс? — В его голосе слышались угрожающие нотки. Тот обречённо закивал головой. — Тогда… кыш-ш-ш, — протяжно, взмахнув рукой, почти шепотом выдавил Регонд, и вдруг Джеймс, медленно поднявшись в воздухе, приблизился к портрету напротив и растворился в нём. Сергей обомлел — с картины на него смотрел муж Хельмы, что держал его сейчас под руку.

«Как я не понял раньше? Но как это связано с происходящим?» — лихорадочно соображал он.

— Вот видите, все устроилось. Пойдёмте же, — и, легко потянув за собой Сергея, тот сделал шаг в сторону лестницы. — И камешек, камешек не уроните, — ласково добавил он. Не понимая, почему ноги послушно передвигаются, не согласуясь с собственными мыслями и желанием, Сергей молча проследовал вперёд.

Миновав лестницу, ведущую наверх, они прошли дальше, в почти не освещённую часть помещения. Своды высоких потолков по-прежнему уходили ввысь, но уже теряясь в темноте. Галерея закончилась. В стене, перед ними, Сергей увидел два больших медных кольца.

— Что, Камилла, все готово? — раздался голос его спутника.

И тут он увидел уже знакомую старуху, что затаилась от посторонних взглядов. «Ах ты, старушка-веселушка. Вот для чего ты здесь!» — подумал Сергей. Та привычно замахала рукой.

— Тогда впускай, — повторил знакомый голос.

Женщина потянула за оба кольца, и каменная стена, обозначив две огромные створки, медленно раскрылась.

В глубине небольшого зала за вытянутым прямоугольным столом сидело пять человек. Одного он узнал сразу. Это был Роберт, его гид. Костюмы-тройки стального цвета делали их относительно похожими друг на друга. Всех, кроме одного. Того, что сидел во главе стола. Относительно, потому что одна деталь отличалась у каждого. Разными были галстуки. Сергей вопросительно глянул на провожатого.

— Не смущайтесь, стальной цвет сегодня обязателен. Очень даже обязателен. Такая уж повестка дня, — невесело усмехнувшись, произнёс он.

— Проходите! — Голос человека, сидящего в торце стола и единственного одетого не как остальные, звучал твёрдо. — Ваше место сегодня рядом с ним, — он указал на мужа Хельмы. Остальные повернулись и с любопытством смотрели на гостей. Неподвижным остался лишь один, что сидел справа от «старшего», как мысленно окрестил того Сергей.

Пока они шли к столу, Сергей вдруг увидел ещё одного человека, метрах в десяти. «А вот и шестой», — мелькнуло в голове. Одет он был в зелёную манишку и несвежего вида белую сорочку, ворот которой был расстёгнут. Одежда, включая серые панталоны, превращала бы её обладателя в гостя из девятнадцатого века или актёра, одетого соответственно обстановке, если бы не пластырь на его рту и ремни, притягивающие ноги и руки к большому старинному стулу.

И вдруг Сергей узнал его. Это был тот самый, что отчаянно упирался, не желая приближаться к костру, там, в лесу. «Так вот кто еле стоял на ногах, когда они выходили из самолета. Они его чем-то накачали!» Догадка обескураживала. Он даже остановился. Но не поэтому. Поразило Сергея другое.