Петербург 2018. Дети закрытого города - Мария Чурсина

– Здравствуйте, – вплыла в кабинет та.

«Алид, – пыталась вспомнить Вета. – Айледэ?»

– Здравствуйте. – Она кивнула и сжала ручку, как дротик. Метнула бы, сделай они хоть шаг.

– Елизавета Николаевна, – протянула Алиса, пряча за спиной школьную сумку. – А мы перед вами извиниться хотели. Ну, за вчерашнее. Мы вот от класса пришли. Нам правда очень стыдно, мы так больше не будем.

– Честное слово, – машинально добавила Вета.

Девушка со странным именем стояла на шаг позади Алисы и тоже улыбалась. Обе в синих жилетках, так что не придерешься.

– Честное слово. Мы вам шоколадку принесли!

На край ее стола опустилась плитка в шуршащей фольге, и Алиса снова встала ровно – руки за спину.

– Вы нас прощаете?

Вете почудились тонкие тараканьи лапки, ступающие по похолодевшей спине. Не могло же так произойти на самом деле. Она моргнула. Девочки стояли на прежнем месте, и не было в их взглядах тщательно замаскированной ненависти. Подвоха. Выверенного плана уничтожения ее, Веты.

– Да, конечно, – проговорила она, ощущая, что язык слегка заплетается.

«Алейд, – вспомнилось. – Никин Алейд, откуда такое имя только взялось».

Светловолосая Алейд теребила край безрукавки.

– Правда? Вы не будете дуться? – радостно вскрикнула Алиса.

Роза, притаившаяся в углу, дернулась от неожиданности, оглянулась. Дрогнула гладь светло-коричневого чая.

– И не бросите нас? – негромко вторила ей Алейд.

– Не брошу. Не дуюсь, – выдохнула Вета, почти счастливая. Растопыренными пальцами отбросила назад волосы.

– Мы тогда пойдем, да? – Алиса кивнула на угол стола. – А шоколадку возьмите. Вкусная.

Громыхнул звонок.

Мимо снова шмыгнул таракан.

«Надо бы прибраться», – отстраненно подумала Вета. Она во второй раз переписывала тематический план. Первый Лилия забраковала, нарисовав на полях жирные вопросительные знаки. Кое-где карандаш насквозь проткнул бумагу.

Вета брезгливо поджала одну ногу под себя, хотя тараканы были мелкие и пуганые. Вернулась Роза – сняла у порога шелковый шарфик с шеи и намотала на вешалку. Она тихонько убралась из школы, пока Вета ходила к завучу, и та уже подумала – до завтра. Но нет.

– Елизавета Николаевна, а к вам эта ненормальная приходила, – вкрадчиво проговорила Роза и указала глазами на объемистую сумку, примостившуюся у шкафа.

Вета в сумку не заглядывала. Не ее – ну и больно надо. Сейчас оттянула матерчатую ручку: там вперемешку лежали учебники и что-то из одежды, спортивная форма, кажется.

– Какая? – Вета подняла взгляд на таинственно поджавшую губы Розу.

– Какая? – Она всплеснула руками. – Ненормальная. Чокнутая.

До Веты стало понемногу доходить.

– Из моего класса?

– Ну да. Неужели вы подумали, что я могу называть так кого-то из учителей. – Роза рассмеялась. – Девочка из вашего класса. Как же ее… Рония. На первой парте еще сидит.

Вета вспомнила тихую девочку, которая мотала головой на все попытки заговорить с ней.

– Что с ней? – немного испугалась Вета, приняв слова о сумасшествии всерьез.

– А! – Роза махнула рукой. – Она тут постоянно ходит. Туда-сюда. Камера хранения что ли ей тут.

Вета отвернулась к окну. Шумели клены, бросая на подоконник семена-самолетики. Вдалеке маячила неопознанная фигурка – краска поблекла от дождей и солнца, и Вета опять пообещала себе прогуляться и рассмотреть ее получше.

У ажурной ограды стоял Антон, задумчиво гоняя носком ботинка камешек. Туда-сюда. Вета остановилась в шаге от него, и камешек прилетел к ее ногам. Антон поднял голову.

– О, привет. А я тебя жду.

Дети шумели на аллее. Проходя мимо, Вета исподтишка оглядывала каждую компанию – не ее ли восьмиклассники. Нет. Ее дети мирно сидели на уроках. Она даже не сделала попытки улыбнуться.

– А что, у следователей так много свободного времени?

У нее самой от тупой бумажной работы слезились глаза и устали пальцы, да и вообще не было настроения болтать.

– Не то чтобы очень, – усмехнулся Антон. – Дел по горло. Просто достал адрес этой Жаннетты. Тебе он все еще нужен?

Вета помедлила с ответом, глядя на камешек под ногами. Сегодня все улеглось в ее душе. Проблемы с детьми? У кого их нет. Может, и права Роза, не стоит тревожить по пустякам старую больную женщину.

С другой стороны, до комендантского часа оставалось полно времени, и идея проводить его дома один на один с тематическими планами приводила Вету в тихое бешенство.

– Нужен. Спасибо, что не забыли, – она выдавила из себя мученическую улыбку.

Антон тяжело вздохнул:

– Может, все-таки на «ты»?

Вета пожала плечами. В другой раз она бы ответила незадачливому кавалеру, что не видит веских оснований для такого, но Антону грубить не хотелось. В здании спортзала методично лупили мячом по сеткам, защищающим окна. Топало множество ног, и дребезжало стекло. Кажется, у восьмых классов сегодня физкультура. Вета обернулась к Антону.

– Может быть. Сегодня дети извинились передо мной.

– Ого, – усмехнулся он. – Достойный поворот сюжета.

– Не веришь в их искренность?

Ветер шуршал опавшими листьями, но солнце припекало так, что нагревались прутья ограды. Вета отдернула руку. Мимо них, стуча каблучками, как взрослые, важно прошествовали две младшеклассницы с чехлами для скрипок. Мамы младшеклассниц отставали на пару шагов. Антон проводил процессию задумчивым взглядом.

– Верю. Детям надо верить. Они будут помнить, что собирались себя хорошо вести. Примерно до завтра.

В школе громыхнул звонок – из раскрытых окон коридора его голос вырвался на аллею. Вета вздрогнула. Сейчас из спортзала выбегут раскрасневшиеся мокрые ее восьмиклассники.

– Пойдемте уже отсюда.

Если бы не Антон, Вета никогда бы не нашла в переплетении улиц дом номер восемь. Асфальтовая дорожка выводила к пруду с лебедем и обрывалась там. Здесь стало не слышно машин и бесконечных грохочущих трамваев.

Дом номер восемь прятался в зелени сквера. Непривычный для города – пятиэтажный, кирпичный, как будто выдернутый из другой реальности. Клумбы под окнами давно пожухли и увяли. Из окна на первом этаже выбивалась прозрачная шторка. Вета посчитала – судя по номеру квартиры, Жаннетта должна была жить на втором.

– Наш Петербург строили не с пустого места, – объяснил Антон, пока они поднимались по пропахшим кошками лестницам. – Тут уже был махонький городок. Ну правда, не в голой же степи дома возводить. Только мне казалось, такие старые дома уже снесли.