Приговорённая - Максим Дымов

– Открывай.

– Я чуть не уснула, – устало проговорила Кира, открывая глаза. Вдруг она взвизгнула от восторга, словно ребёнок, получивший что-то, о чём давно мечтал.

Край, не ожидав такой реакции, машинально прижался к полу и огляделся.

– Ты дура?!

Одежда Киры вновь была чистой и свежей, кожа посветлела, а волос стал мягким. Норт тоже выглядел лучше, шерсть стала даже немного поблёскивать.

Кира, устроившись поближе к огню, глядела сквозь него задумчиво, абстрагировавшись от внешнего мира.

– Что в рюкзаке? – Прервал её размышления Край, сев напротив неё. – Я думал, приговорённым ничего не выдают.

– Ты ведь знаешь, что в нём, – не сразу ответила Кира.

– Чего? Ты думаешь, я рылся в нём, пока ты преобразователь доставала?! Ты не за того меня принимаешь, я выше этого.

Говорил норт возмущённо, было видно, что эти слова глубоко оскорбили его.

– И ты меня не за ту принимаешь! Ты думаешь…

– Я ничего не думаю, я ни за кого тебя не принимаю, я мало что о тебе знаю, чтобы делать выводы!

– Ты вообще меня не знаешь.

– А вот и нет. Ты не такая уж загадка, как думаешь. Жизнь здесь выворачивает каждого наизнанку. А я, хоть и знаю тебя всего лишь день, но уже в курсе твоего характера и страхов.

– Да ты чо, психолог, что ли?

Оба говорили раздражённо, Кира и вовсе едва сдерживалась, чтобы не перейти на крик. Сказывалась усталость за день и тот стресс в, котором девушка пребывала до сих пор.

– Да, разбираюсь немного, – продолжал Край. – Ты мягкохарактерная и слишком впечатлительная. Эти качества тут просто смертельны. Ты романтичная, в какой-то мере это плюс, видеть красоту во всём этом важно, иначе…

– Вот только не надо мне сейчас всего этого загонять! Так и хочешь сказать, что вы тут все благородные рыцари, а люди из крепости – крысы помойные.

– Я этого не говорил. Да, я уважаю живущих вне стен, так как нужны кое-какие качества, чтобы здесь жить, а эти качества достойны уважения.

– И снова твоё «здесь»! Чо, гордишься, что живёшь на руинах, средь загнивающего хлама, где жизнь ничего не стоит?

– Замолчи! Ты ничего не знаешь. Живущие на этих руинах каждый проклятый день отдают жизни для того, чтобы ваши стены стояли, чтобы вы там, под куполом, проснулись не от артобстрела, не от крика соседской семьи, вырезаемой врагом, а от звонка будильника. Тысячи людей всех рас и наций, нортов, лаийонов, – тысячи погибают для чего? Ты подумай.

– А мы значит, так, бесполезный сброд? Кто производит оружие? Боеприпасы? Технику? Продовольствие откуда?!

– Да чтоб ты знала, 70 % боеприпасов изготавливается на внешних заводах; 80 % холодного и 30 % огнестрельного изготавливается за крепостными стенами; крепости собирают примерно 40 % всей техники, остальное же – это то, что находится на руинах и что удаётся починить. Большинство крепостей производят в основном для внешнего мира пищевые капсулы и тяжёлое вооружение. А вообще большинство боёв – на мечах и врукопашную.

– Хочешь сказать…

– Ты зря завела этот разговор, ты ничего не знаешь и пытаешься спорить об очевидном! Мы нужны крепостям, крепости – нам, вместе мы Альянс. Я-то знаю.

– Что ты знаешь? Эти слова заучены, сколько ты живёшь? Года три от силы, Что ты мог видеть?

– Семь. Но за это время я очень многое познал и понял, а вот ты, хоть и живёшь дольше, но ни черта не понимаешь. Кстати, не приравнивай больше себя к ним, в крепость ты уже не вернёшься, по крайней мере жить там не будешь.

– Чо ты несёшь?!

Их разгоревшийся, словно пожар, разговор, прервал звонкий стук капли, упавшей с края трубки в железную кружку. Затем ещё и ещё…

Оба умолкли. Девушка опустила голову, взъерошив волосы, так что они скрыли её насупленное лицо.

Спустя какое-то время, когда кружка уже на треть наполнилась, Край продолжил, но уже спокойно: «Кира, давай забудем этот разговор. Ты устала, вот и завелась, а я, дурак, повёлся. Мы не должны ругаться. Мы должны жить в согласии и понимать друг друга. Вдвоём нам будет тяжело. Обычно держатся группами хотя бы по семеро, некоторые стаи нортов и вовсе до полусотни собираются. Ты не можешь ни к какой группе примкнуть, и я тоже не могу. Не спрашивай, почему. Так что, мир?»

Кира лишь молча кивнула, не поднимая головы.

Спустя минут десять девушка окончательно успокоилась. Она взяла рюкзак, из-за которого и произошёл этот разговор, и стала выкладывать его содержимое на пол.

– Я и сама не помню, что в нём, помню, что ничего особого.

Когда на полу оказалась тушёнка, глаза норта заблестели.

– У тебя тушёнка есть! Я уже три недели крошки во рту не держал.

– Как это? А… энергия?

– Да, я вампир, – как можно непринуждённее сказал Край и передал наполнившуюся кружку Кире.

Она взяла кружку, понюхала воду, отдающую кисловатым запахом железа, и принялась жадно пить. Дойдя до половины, она прекратила, вспомнив о норте.

– Если ты вампир, то зачем тебе простая еда?

Край осушил кружку и поставил её на место. Частые капли снова стали наполнять её.

– Все энергетические вампиры вынуждены время от времени принимать и физическую пищу, иначе можно скопытиться.

В окно вылетели три пустые банки из под тушёнки. Чайник с костра был убран, и теперь весёлый огонь отплясывал безумные танцы на только что подложенных досках, щедра метая искры и запевая свои трескучие песни. Комната недостроенного здания с осыпающимися стенами наполнилась каким-то своеобразным походным уютом. Тепло от огня и тени от Киры и Края, подрагивающие на кирпичных стенах, помогали забыть обо всём негативе, оставить его за этими стенами. И хотя не все могут воспринимать эту крайне своеобразную романтику, но Кира наконец почувствовала за эти дни какую-то оттепель внутри.

– Край, а чем ты занимаешься целыми днями? – Спросила она, лёжа на сидении.

– В основном ищу более или менее полезные предметы, чтобы потом продать или обменять. Занимаюсь вампиризмом, собираю энергию для себя и… если так можно выразиться, на продажу. Высматриваю лагеря противника и сообщаю их координаты военным.

– В городе Легион? – С искренним удивлением переспросила Кира, сев напротив Края.

– Да. Они тут всегда. Небольшие диверсионные группы постоянно в городе. Они прячутся и всегда меняют место дислокации. В крепости, наверное, об этом не объявляли по радио, но и это не секрет.

– Зачем они здесь? На крепость нападать бессмысленно маленьким отрядом.

Край ехидно усмехнулся: да им и не нужна крепость. Они нападают на караваны и угоняют в плен. Просто пакостят, минируя здания, дороги или просто убивая поодиночке. Из-за таких вот диверсий за эти 15 лет погибло уже около сотни тысяч бойцов разных рас. Год назад мой знакомый напоролся на мину прямо в квартале от шестого товарного пути, ему оторвало ноги по колено. Пока я бегал за помощью, его закололи штыками. Вообще город условно делится на оживлённую и безопасную зону. Специально его никто не делил, просто в одних местах звон мечей и грохот выстрелов слышны каждый день, а в других можно за месяц не встретить никого».