Смертельный пикник - Джулия Уолш

«Рома стар» еще была пришвартована у пристани, но матросы уже грузили на борт разные коробки, ящики и инструменты. Вскоре на большом лимузине подъехал и седовласый мужчина, с которым падре так долго разговаривал накануне. Он коротко поздоровался с дядей, и они вместе поднялись на яхту.

Кармело спрятался за грудой деревянных поддонов, лежавших на пристани.

Пару минут спустя он услышал, как на яхте заработал мотор. Что же делать? С одной стороны, ему не терпелось узнать, что происходит на острове, с другой стороны, его троюродная бабка, отправляя его к дяде, наказывала слушаться того во всем и не доставлять ему хлопот. Мальчишка разрывался между страстью к приключениям и желанием быть послушным мальчиком.

В этот момент коренастый матрос, с которым дядя вчера разговаривал о лодках, отдал швартовы. Кармело колебался еще несколько мгновений, но страсть к приключениям победила!

Мальчик разбежался, прыгнул, пролетел пару метров по воздуху, схватился за край кормы, подтянулся, влез на борт и быстро спрятался в ящике для канатов. Только он успел лечь на дно и свернуться калачиком, как кто-то открыл крышку и, не глядя внутрь, швырнул в ящик свернутый канат.

Кармело прикусил губу, чтобы не вскрикнуть — конец каната больно ударил его по лицу, вдобавок толстая веревка отвратительно воняла водорослями и птичьим пометом.

— Хозяин, нам давно пора поменять снасти, — сказал грубый мужской голос.

— Да-да, — ответил седовласый.

Крышка ящика захлопнулась. Никто не обнаружил мальчика.

* * *

— Неудачник! — рявкнула Кьяра на своего дружка. — Даже на это ты не годен!

— Извини, — заскулили Лука, — я не смог этого сделать. Но обещаю: в следующий раз получится. Точно!

— Надеюсь, — Кьяра легла на некотором отдалении от него в траву, — иначе между нами все кончено.

В этот момент зазвонил мобильный телефон.

Кьяра вздрогнула и удивленно посмотрела на Луку.

Тот пошарил в кармане, вынул оттуда телефон и нажал кнопку:

— Алло?

— Это я, Вальдо, — раздался в аппарате голос молодого мужчины.

Кьяра могла слышать их разговор, потому что Лука случайно нажал кнопку громкой связи.

— Ну что у тебя? — спросил он.

— Я кое-что разузнал в Перудже, — молодой человек на том конце провода был явно возбужден. — Как мы и договорились прошлой ночью. Действительно, связь существует.

— Какая связь? — допытывался Лука. — Говори, не мучай меня!

— Ты рассказывал об этом падре Рикко, который много лет назад провел ночь с работницей теплицы и зачал дочь, которую потом он официально не признал, но поддерживал деньгами. Ее имя — Алессия.

— Верно, — подтвердил Лука, — Алессия.

— Но ты хотел узнать, не замешан ли падре в других пикантных историях.

— Точно, — опять согласился Лука.

— Представь себе! — голос в трубке торжествовал. — Были такие истории! Насколько я смог выяснить, вскоре после первой он завязал новую интрижку с молодой женщиной из своего прихода и тоже сделал ей ребенка.

— Интересно, — глаза Луки загорелись, — и где эта женщина из прихода живет сейчас?

— Она недавно умерла, — ответил незнакомец. — Церковь в свое время предложила ей финансовую поддержку, но та отказалась. Заявила, что хочет выйти замуж за священника, а подачки ей не нужны.

— А ребенок? — полюбопытствовал Лука. — Что с ребенком стало?

— Говорят, что это девочка, — объяснил собеседник. — Ее зовут Кьяра. Но никто не знает, где она живет и что делает.

— Спасибо, — только и успел произнести Лука, как вдруг Кьяра как вихрь бросилась к нему, вырвала телефон из рук и закричала в трубку:

— Кто это? Кто вы? Грязная свинья!

— Николо? — спросил голос. — Что происходит? Ты где?

Но Кьяра уже отключила телефон.

— Никто не должен был этого узнать! — Кьяра бросилась на Луку, как помешанная, и схватила его за горло. — Никогда! Откуда у тебя вообще мобильник? Вчера утром на берегу Николо сказал, что ни у кого нет телефонов!

— Получается, что у него был мобильный, — пролепетал Лука. — Я нашел в его кармане. Наверное, он догадывался о чем-то… Насчет тебя и… э-э-э, — Кьяра сдавила его горло так, что ему стало трудно дышать, — … и Алессии…

— Да, — девица ослабила хватку, и Лука смог глубоко вздохнуть, — мы были сводными сестрами, Алессия и я. Я выяснила это, когда решила разузнать правду о своем рождении.

— А зачем тебе понадобилось ее убивать? — недоуменно спросил Лука. — Если вы были сводными сестрами?

— Она родилась первой, и жизнь ее была несравненно лучше моей, — слезы покатились по щекам Кьяры, — сеньор Рикко всегда поддерживал ее материально. Помогал ее матери, делал дорогие подарки, Алессия ходила в хорошую школу. Мне же пришлось всю жизнь бороться, моя мать работала за гроши, я после школы разносила газеты, чтобы хоть чуть-чуть ей помочь.

Кьяра рыдала все сильнее:

— Я хотела подружиться с Алессией, пошла к ней, когда все узнала, и поговорила. Думала, что она поймет меня, ведь мы обе находились в одинаковых ситуациях. Просила ее немножко поделиться тем, что она имеет, что дает ей наш отец. Совсем немножко. Пусть подарит мне какое-нибудь украшение. Или время от времени будет давать немного денег. Но она подняла меня на смех. Сказала, что моя мать просто принесла меня в подоле и что она всем об этом расскажет.

— Это тебя, наверное, очень оскорбило? — спросил парень. — Ты ведь хотела сохранить тайну своего рождения…

— Вот именно! — прокричала Кьяра. — И когда Алессия в лодке сказала, что не умеет плавать, на меня что-то нашло. Я не знаю, как описать словами мои чувства! Во мне как будто что-то взорвалось. Я решила ей отомстить за все унижения, которые мне пришлось претерпеть в юности.

— Бедная Кьяра! — Лука, все еще лежа под девушкой, попытался погладить ее по лицу. — Но Алессия-то в этом не виновата. В том, что тебе пришлось пережить в детстве. В том, что Рикко тебе не помогал. Ведь она раньше ничего о тебе не знала.

— Верно! — голос Кьяры вдруг опять зазвучал жестко, а взгляд стал острым, как нож. — Она была не виновата. Она слишком мало знала. В отличие от тебя. Ты знаешь слишком много.

С этими словами она вцепилась ногтями в горло Луки.

Глаза Кьяры горели ненавистью, губы дрожали, дыхание стало порывистым. Как безумная фурия, она ударила его головой о камень, чтобы тот потерял концентрацию, и изо всех сил вонзила острые когти в горло молодого человека. Тот извивался и пытался освободиться, но ничего не получалось. Постепенно его хрип становился все слабее и слабее, перешел в легкий свист и, наконец, дыхание прекратилось вообще.

Еще несколько минут Кьяра сидела без движения на своем мертвом любовнике. Лишь только затем ее сведенные судорогой руки разомкнулись. На горле юноши образовались красные пятна и порезы в тех местах, где сомкнулись ее безжалостные пальцы.