Королевство кривых зеркал - Виталий Губарев

В дверях показался слуга.

– Ваше величество, вас хочет видеть главный министр, – объявил он, низко кланяясь.

– Пусть войдёт, – сказал король, и на лице его появилась скука.

Девочки снова увидели Нушрока. Как и раньше, Оля сжалась под его взглядом, чувствуя, как всю её охватывает омерзение и страх. «Какие отвратительные глаза, – подумала она, – и этот крючковатый нос, похожий на клюв!»

В чёрном поблёскивающем костюме Нушрок твёрдыми шагами подошёл к королю и чуть склонил голову.

– Что привело вас во дворец, мой министр, в такое необычное время? – спросил Топсед Седьмой, зевая и болтая ножками.

– Ваше величество, – пискнул Нушрок, – не стану скрывать: глубокое беспокойство за судьбу королевства тревожит моё сердце.

– Это забавно! – И смех Топседа Седьмого задребезжал в тронном зале. – Я никогда не думал, что у вас есть сердце, Нушрок!

– Мне не до шуток, ваше величество. Меня беспокоит то, что в нашем старом добром королевстве стали меняться порядки, освящённые временем.

Король задумчиво прикоснулся пальцем к переносице.

– Вы говорите правду, мой министр! Наш народ начал скучать. Не наступило ли время развлечься и начать войну?

Круглые чёрные глаза Нушрока сверкнули.

– Что ж, война – это неплохо, ваше величество. Я перестану делать в своих мастерских кривые зеркала и начну изготовлять оружие. Война всегда приносит доход.

– Вы перестанете делать зеркала? – нахмурился король. – Мои кривые зеркала?

– Оружие делать более выгодно, ваше величество.

– Нет, мой министр, этого я не позволю!

Король спрыгнул с трона на паркет и забегал по залу. Оля увидела в глазах Нушрока бешенство.

– В самом деле, как можно перестать делать зеркала? – продолжал Топсед Седьмой, взмахивая ручкой. – Я скорее велю прекратить делать одежду или ещё что-нибудь.

Нушрок нетерпеливо передёрнул плечами.

– Я полагаю, ваше величество, что об этом мы ещё успеем поговорить. А сейчас я приехал к вам по совершенно безотлагательному делу.

– Объясните мне, Нушрок, что это за дело.

– Почему отложена казнь зеркальщика Гурда? – спросил Нушрок, впиваясь взглядом в лицо короля.

– Такова была моя воля, – нерешительно ответил король.

Похолодевшая Оля видела, как растерянно забегали его рыбьи глаза.

– Ваша воля? – спросил человек с лицом коршуна, яростно сжимая кулаки.

– Да… Ой-ой, Нушрок, не смотрите на меня! Уф, даже голова кружится. Да не смотрите же на меня, Нушрок!

– Ваше величество! – пищал Нушрок, наступая на короля. – Мне кажется, что вы слишком быстро забыли историю своего рода!

– Что… что вы хотите этим сказать, Нушрок? – дрожа все телом, бормотал король, забиваясь в угол тронного зала и заслоняя свои глаза ладонью.

– Чтобы стать королевой, ваша прабабка казнила свою сестру, но ваш дед отобрал у неё корону и заточил свергнутую королеву в крепость! – брызгая слюной, кричал Нушрок. – Ваш отец казнил вашего деда, чтобы каких-нибудь два года сидеть на троне. Всего два года! Вы, должно быть, помните: его однажды утром нашли в постели мёртвым. Потом стал королём ваш старший брат. Он слишком мало считался с желаниями своих министров, и вы, конечно, хорошо помните, что с ним произошло. Он поехал в горы и свалился в пропасть! Затем корону получили вы… Возлагая на вас корону, мы надеялись, ваше величество, что вы никогда не забудете о печальном конце своих предшественников! Не забывайте, ваше величество, что у вас есть младший брат, который, может быть, ожидает того, чтобы…

– П-постойте, – заикаясь, перебил Нушрока король. – Что я… я должен сделать?

– Прежде всего пореже произносить: «Такова была моя воля», чтобы каким-нибудь образом не свалиться в пропасть, ваше величество!

– Х-хорошо…

– Помните, что у вас нет никакой своей воли!

– Угу… Да, да… – бормотал король.

– Мы дали вам корону! Мы – Нушрок, Абаж и другие богачи королевства. И вы должны выполнять не свою, а нашу волю! Сегодня зеркальщики до смерти избили моего главного надсмотрщика. Виновных так и не удалось обнаружить. Они все действуют в заговоре против меня, а может быть, и против вас, ваше величество. Их может остановить только одно: устрашение! И в это время вы откладываете казнь зеркальщика Гурда!

– Ну хорошо, пожалуйста, пусть его казня… – услышали девочки слабый голос короля, которого скрывала от них в углу зала чёрная спина Нушрока.

– Яло! Ключ! – шепнула Оля.

Яло решительно подошла к трону, сняла ключ и сунула его в карман.

– Завтра мы объявим о казни Гурда. Послезавтра сбросим его с башни, – продолжал пищать Нушрок. – Все должны видеть казнь этого зеркальщика!

– Хорошо, мой министр… Сейчас я подпишу указ.

– Вы не должны этого делать! – неожиданно для самой себя вдруг крикнула Оля.

Министр обернулся, и глаза Оли встретились со страшными глазами Нушрока. Она почувствовала, что её сковывает страх.

– Оля, бежим! – срывающимся голосом крикнула Яло.

Оля повернулась и бросилась вон из тронного зала.

– Задержать! – завизжал позади них Нушрок.

Старый слуга у двери попытался схватить Олю, но поскользнулся и растянулся на паркете.

Девочки стремительно бежали по бесконечным залам и переходам дворца. От колонны к колонне, с лестницы на лестницу.

Вот наконец и каморка тётушки Аксал.

– Карету, тётушка Аксал! Скорее карету! У нас ключ!

– Карета у крыльца, девочки. Торопитесь! Время не ждёт. Только не берите с собой кучера. Он может что-нибудь заподозрить. Прощайте, фазанята.

– Прощайте, дорогая, любимая тётушка Аксал! – Девочки нежно поцеловали старую женщину и снова побежали по бесчисленным залам дворца.

У крыльца их действительно ждала карета.

– Кучер, – крикнула Яло, – оставайтесь здесь! Мы хотим управлять лошадьми сами.

Кучер растерянно посмотрел на пажей.

– Да как же так?.. Пажи его королевского величества будут сами управлять лошадьми?

– Ну и что же?

– Это не положено.

– Почему?

– Подумайте сами, господа пажи, такие важные люди – и вдруг сидят на козлах!

– Я не люблю повторять приказаний! – топнул ногой паж с родинкой на левой щеке.

Кучер спрыгнул с козел и передал ему вожжи. Зазвенели подковы, карета стремительно понеслась. Стражники распахнули ворота и удивлённо посмотрели вслед промчавшейся карете.

Как они мчались! Разноцветные дома стремительно неслись мимо.