Праздник в сказочной стране - Мишель Дуглас

— Я не готов ни к чему серьезному, — сказал он куда-то в темноту, но она знала, что говорится это для нее. А чему удивляться? После всего, что он пережил с Фрэн…

— Я не готова и к несерьезному.

Это была правда. Николь только-только начала обретать почву под ногами после разрыва с Брэдом и Дианой. Не лучшее время для каникулярного романа. Ее план по самосовершенствованию — вот что для нее сейчас по-настоящему важно. Николь встала, и, хотя колени ее подгибались, ей удалось твердо ответить:

— Нет.

На его лице промелькнули и облегчение, и разочарование, и растерянность одновременно. Он коротко кивнул. И не сказал более ни слова.

— Если бы я переспала с тобой, то частично это стало бы… местью Брэду и Диане. Наверное, тебе это было бы все равно. Но мне нет. А еще я не хочу в итоге влюбиться в тебя. Мои эмоции сейчас такие неустойчивые, я сама себе не доверяю.

— Да, иногда наши эмоции все усложняют.

— А ни тебе, ни мне сейчас лишние сложности ни к чему.

Кровь кипела у нее в жилах, протестуя против происходящего. Она заклинала себя, что поступает правильно.

— Кроме того, — добавила Николь весьма рассудительно, — ты еще должен подумать о девочках.

— Я думаю.

— А я больше не верю во все эти восторги по поводу романтической любви и так далее. Это мыльный пузырь, который однажды лопается и превращается в ничто. Когда-то, надеюсь, я встречу кого-то и выйду-таки замуж, потому что очень хочу детей. Но замуж я выйду с широко открытыми глазами и трезвой головой. А сейчас разве у меня трезвая голова?..

Они растерянно смотрели друг на друга.

— Прости, — сказала Николь, потому что ей отчего-то казалось, что нужно извиниться.

Кейд покачал головой.

— Первый же параграф свода ПСЛ гласит: никогда не извиняйся за то, в чем ты не виновата. Никогда не извиняйся за то, что была честна.

— Что еще за «ПСЛ»?

— «Правила саморазвития личности».

Ого! Звучит грандиозно.

— «Саморазвитие личности». Мне нравится, — промурлыкала она.

Отсюда и будем плясать. Прикрутим голову на место, подлечим нервишки. Жаль только, что эффект от близости самого Кейда явно правилами не учтен. Ее чувства просто кричали, требуя большего. Какой ужас! Почему, вместо того чтобы выветриваться, ее возбуждение только нарастает?!

— Спокойной ночи, Кейд!

— Николь?

Его вопрос настиг ее как раз тогда, когда она уже пробралась между ним и французским окном своей спальни.

— Николь, когда вы сказали, что выйдете замуж с трезвой головой, что вы имели в виду?

Она побоялась вновь подойти к нему. Это было бы рискованно. Позади него светила луна, и она не очень четко видела его лицо.

— В отношениях всегда есть тот, кто дает, и тот, кто берет. Я всегда только отдавала. Так вот, в будущем я буду лишь получать. Брать от брака только то, что нужно мне.

— То есть думаете использовать какого-нибудь чувствительного хлюпика по полной программе? — оскорбленно процедил Кейд. — Слава богу, что вы вовремя дали отбой! А не то могла бы получиться совсем нехорошая история!

Когда она сообразила, как он ее понял, то рассмеялась.

— Боже, Кейд! Вы-то не беспокойтесь! На вас у меня нет видов. — Назвать его чувствительным хлюпиком у нее бы язык не повернулся. — Учитывая, через что вам довелось пройти, вы не скоро еще будете строить матримониальные планы!

— А вот это правда.

— Ну, так и я не делаю столь грубых ошибок и вовсе не думала, что вы доступны.

Кейд повел плечами. Хорошо, что их лица были трудноразличимы в сумраке.

— Сдается мне, раз в браке для вас главное — дети, вам вообще стоит подумать о донорстве. Зачем обременять себя ненужными вам отношениями с человеком, которого вы не можете ни любить, ни уважать?

Однако, это идея. Надо обдумать. Николь ушла в дом — и на сей раз он ее не окликнул.

Кейд не стал тянуть кота за хвост и приступил к выполнению своей части сделки уже на следующий день. Николь и так слишком плохо думала о человеческой природе, и он не хотел еще больше ее разочаровать. Пусть знает, что кое-кто умеет сдерживать свои обещания. Он затащил свою мать и сестру Делию в кухню, где Хэрри готовила ланч.

Выглянув в окно на взрыв детского смеха, Верити Хиндмарш заявила:

— Послушай, Николь — сокровище.

— Истинный бриллиант! — вставила Хэрри.

— Какая-то чрезмерно тихая, — добавила Делия. — Но как она управляется с Джейми и Саймоном!

Джейми и Саймону недавно исполнилось по пять лет, и они вырабатывали годовой запас энергии небольшого государства. Делия просто наслаждалась возможностью спихнуть мальчишек на кого-то надежного. Кейд беспокоился, не слишком ли они нагрузили Николь заботами.

— Именно о ней я и хотел с вами поговорить.

Женщины как одна повернулись, чтобы очень внимательно изучить его лицо. Он изо всех сил старался излучать невозмутимость.

— Недавно я узнал, что у нее никогда не было по-настоящему семейного Рождества. У нее только мать, довольно-таки саркастическая особа.

Хэрри на секунду прекратила строгать овощи.

— Ах, ну теперь понятно. Вот почему она так убивается с этим лишним весом.

Слова «лишний вес» моментально переключили внимание двух остальных женщин на Хэрри.

— Она пыталась тут бегать, — Хэрри опасливо взглянула на Кейда, — но вроде как неудачно. И тогда Кейд предложил ей заниматься в зале Фрэн.

Тут снова все трое на него уставились, и ему захотелось втянуть голову в плечи и на цыпочках покинуть помещение.

— Кто угодно может ходить в этот зал, — пробормотал он, — но она оказалась не фанатка тренажеров.

Хэрри с видимым удовлетворением порубила латук.

— И тогда Кейд выяснил, что она всегда мечтала о лошадях, и заставил Джека давать ей уроки по утрам.

— О, какой ты молодец! — сказала мать. — Но что же ты сам ее не учишь?

Такого подвоха от матери он не ожидал.

— Ну, у них с Джеком полное взаимопонимание. И ему нравится.

— Но только Джек не молодеет, — сделала Хэрри меткое наблюдение.

— Да он крепче меня!

— Дорогой, — мать положила ладонь ему на рукав, и в ее глазах засветилась нежность, — после того, что сотворила Фрэн, я думала, мы тебя потеряли. А сейчас вижу, что ты возвращаешься к жизни.

— Понимаю, я несколько затянул с этими страданиями, — с легкой гримасой сказал Кейд, чувствуя себя виноватым перед семьей. — Простите, если я…