Неожиданная развязка - Екатерина Вильмонт

– Да, конечно… – Гошка назвал Лехин адрес. – Выскоро приедете?

– Да, сейчас пробок нет, думаю, минут через тридцать –сорок. Жди!

– Ну что? – быстро спросил Леха, едва Гошкаповесил трубку.

– Едет. Будет минут через тридцать – сорок.

– Отлично! А что он вообще сказал?

Гошка постарался в точности передать другу весь разговор сУмаровым.

– Послушай, Леха, а, наверное, фамилия нашего Никитин,или Николаев, или Никонов.

– Это почему?

– «Умник» они называются! Ум – Умаров, а Ник – Никитин,к примеру.

– Ну, Гошка, ты и голова! – восхищенно воскликнулЛеха. – Не хило соображаешь.

– Только все равно это глупо. «Умником» называются.

– Да, они те еще умники – надо ж было так проколоться…Но мы им про это не скажем, правда, Леха?

– Гошка, – таинственно произнес Леха, когда онивернулись в квартиру и, убедившись, что их подопечный по-прежнему спит крепкимсном, уселись на кухне. – Я уж давно одну мыслюндию вынашиваю, тольковремени поделиться не было…

– Давай, делись!

– Я, Гошка, кажется, понял, что случилось с тетейМашей!

– Ты хочешь сказать… – похолодел Гошка.

– Ага, именно! Наверняка они ей тоже самое вкололи, чтои этому сыскарю. Таких беспамятных старух в Москве полно, одной больше, однойменьше… Никто ничего и не заподозрит.

– Да, может быть… Но как это доказать?

– У меня же есть ампула.

– Ампула – это хорошо… Но мало.

– Почему это?

– Потому что надо еще доказать, что это их ампула. Вотесли бы ее нашли у них в квартире, дело другое. А то, что у тебя в кармане,никакое не доказательство.

– Зато Умарову она пригодится, это уж точно.

– Умарову пригодится.

– Гошка, ты помнишь, этот сволочуга говорил, что вхудшем случае сыскарь через две недели что-то вспомнит…

– Ну?

– А что будет в лучшем случае?

– Надо думать, в лучшем для них случае вообще никогданичего не вспомнит.

– Вот-вот! Значит, все-таки есть надежда, что и тетяМаша что-то вспомнит!

– Может, это от дозы зависит… И потом она старенькая…Ой! А что же делать с тетей Люсей? Нельзя ей домой возвращаться.

– Да, правда, я как-то про это забыл… Но тогда придетсякое-что рассказать твоей мамашке…

– Просто не знаю, как быть, очень неохота мамеговорить, она разволнуется, и какие будут последствия, сам черт не догадается.

Вот что, Леха, давай посоветуемся с Умаровым, мне его голоспонравился. И потом его напарник явно как-то связан со всей этой историей…

– Погоди, по телефону – одно, а по роже совсем другое.Давай сперва на рожу посмотрим.

В этот момент в дверь позвонили.

– Кто там? – на всякий случай поинтересовалсяЛеха.

– Умаров!

Леха распахнул дверь. На пороге стоял молодой мужчина,невысокий, с яркими голубыми глазами, весь в веснушках и с удивительносимпатичной улыбкой.

– Привет, братва! Ну где тут мой горе-напарник?

– Дяденька, а вы документики не покажете, а?

– Да без проблем, братва. Вот мой паспорт.

Леха взял у него паспорт и заглянул в него.

– Ага, Умаров Алексей Михайлович… Во, здорово, я тожеАлексей.

– А вот моя лицензия на право работы частнымдетективом, – улыбнулся Умаров.

– Ну убедился?

– Ага, – кивнул Леха. – Проходите. Вон он спит.

Умаров подбежал к дивану:

– Женька, Женька, проснись!

Он встряхнул спящего что было сил, и тот открыл глаза:

– А? Чего?

– Женя, брат, ты как?

– Кто вы? Почему мешаете спать? – заплетающимсяязыком проговорил Женя. – Я хочу спать… у меня нет сил…

И он повалился на подушку.

– Он не придуривается? – шепотом спросил у ребятУмаров.

– Нет! У него память отшибло, – сообщил тожешепотом Леха.

– Но отчего?

– Вот! – Леха протянул ему на ладони ампулу.

– Что это такое? Откуда?

– Это долгая история, – вмешался в разговорГошка. – Мне кажется, его надо в больницу…

– Слушайте, а ведь все это очень и очень подозрительно,признавайтесь, это ваших рук дело?

– Что? – разинул рот Леха. – Вы нас же иподозреваете? Ну ни хрена себе! Гошка, ты слыхал?

– – Слыхал. Чуял я, надо было его там бросить… Ни однодоброе дело не остается безнаказанным.

– Погодите, братва, не серчайте. Это я так сболтнул… Навсякий случай. Вы мне вот что скажите, где вы Женьку обнаружили и как к вамампула попала?

– Нашли на улице. А ампула… На лестницеподобрали, – поспешил сказать Леха и подумал: «Незачем этому наглому типузнать все подробности, а то мало ли как он все обернет…»

– На какой улице? На какой лестнице?

И почем вы знаете, что его именно этой ампулой?

– Да ничего мы не знаем. Просто предположили, –пожал плечами Гошка. – И вообще, знаете что, забирайте отсюда вашего другаили кто он вам, а мы уже по горло всем сыты.

– Ну вот, вы обиделись, – огорчился Умаров. –Ну простите меня, братцы. Не хотел я вас обидеть. Просто устал зверски.

День был трудный, партнер мой куда-то запропал, а теперь вотеще и это…

Мальчики переглянулись.

– Ладно, – сказал Гошка. – В двух словах деловыглядит так: у моей мамы есть подруга. Ее три месяца не было в Москве, мысделали у нее в квартире уборку и купили продукты. А потом оказалось, что занами кто-то следит.

– За вами?

– Да, за нами!

– А вам не померещилось?

– Нет, нам ничего не померещилось.

И еще – в квартире напротив жила старая больная женщина. Онакуда-то исчезла… – И Гошка вкратце рассказал все, что знал.

– Да, неслабая история. И, боюсь, братки, что старушкаэта где-то сейчас бомжует. А вот подругу твоей мамы точно нельзя домой пускать.Опасно для жизни.

– Может, все же в милицию заявить, а? – спросилвдруг Леха.

– В милицию? Да не хотелось бы… дело в том, что я незнаю, с какого боку Женька к этой истории причастен. Поэтому попытаемсяобойтись своими силами.