Царство Флоры - Татьяна Степанова

— По существующему правилу вы должны написать заявление, изложить в нем факты. Будет возбуждено уголовное дело.

— А без заявления никак нельзя? — спросил Балмашов.

Колосов смотрел на него. Ну, конечно же. Это и есть самое главное — без заявления. Блатной. Звонили из министерства. Шеф поручил.

— Оставьте мне свой адрес и телефоны, — сказал он сухо. — Я с вами созвонюсь и лично подъеду. Разберемся, что и как. Пока мой совет вам — смените замки. И поздно в безлюдных местах в одиночку не гуляйте. Вас, возможно, пытались ограбить. Вон у вас какие часы на руке.

— Они вчера были на мне, — ответил Балмашов. — Их не взяли.

Тихомиров поднялся первым, вытащил из пиджака визитки, положил Колосову на стол.

Колосов пошел их провожать вниз, до проходной главка. Катя снова терпеливо ждала его возвращения. Взяла одну из визиток — ей попалась как раз тихомировская — «Тихомиров Сергей Геннадьевич, ТОО «Царство Флоры», Афанасьевский переулок, 7, телефоны, факс, адрес в Интернете».

— Так о чем мы с тобой говорили? — спросил Колосов, вернувшись. Спросил так, словно и не было этих двоих и этого странного рассказа.

— Мы? Об убийстве… об оружии… Никита, а это что за типы такие?

— Это… не бери в голову. Просто двое блатных. Один типичный параноик, как видишь.

— Параноик?

— Ага. Ярко выраженная мания преследования. Шеф мне этого Балмашова сбагрил, а сам устранился. Ему из министерства звонили, видно, чей-то там родственничек. Так что отфутболить параноика никакой возможности не было.

— Он так все это рассказывал… Мне даже не по себе стало.

— Просто еще один псих, только со связями. Весной такие к нам пачками прут, сама знаешь — весеннее обострение.

— Сейчас лето, Никита. Но ты к нему все-таки поедешь, все проверишь?

— К кому? К этому? — Колосов сгреб со стола визитку Балмашова. — Ну, конечно же, придется. Только зря время потрачу.

— Почему?

— Потому что все это ложь, сказки.

— Сказки?

— Плел, плел, ну прямо классический набор параноика — в дом кто-то к нему в его отсутствие лазит, кто-то следит, убить его пытались — а на шее никаких следов.

— Он же говорил, что на него мешок накинули полиэтиленовый.

— А-а, — Колосов махнул рукой. — Они все так говорят. То их лучами инопланетяне облучают, то душат — недодушат никак. Съезжу, гляну. Спасибо — заявление не стал, придурок, писать. Видно, сам почуял, что куда-то не туда салазки загнул. Так о чем мы с тобой говорили?

— Об оружии.

— А до этого? Ты сказала — муж твой уехал. А я предложил сегодня вечером…

— Мы говорили об оружии, Никита, — вздохнула Катя. Ее покоробило то, как он отнесся к услышанному. Не стал особо вникать в детали, даже толком не расспросил этих двоих. С Балмашовым и правда разговаривал как с больным — «конечно, конечно, продолжайте, продолжайте». А в результате…

— По данным баллистической экспертизы, в Аркашу Козырного и Арнольда стреляли… Эй, Кать, ты где, о чем задумалась?

— Так, я тебя слушаю внимательно.

— Придурка этого выкинь из головы, забудь. Так вот, в них стреляли с расстояния примерно в пять метров, из кустов.

— Ты об этом уже говорил.

— На месте убийства были обнаружены пули и гильзы от пистолетов «ТТ».

— Пистолета?

— Нет, именно двух разных пистолетов одной и той же марки.

— Значит, убийц было двое?

— По данным экспертизы, траектория выстрелов идентична. Всего было сделано пять выстрелов, Козырному пуля в живот попала, Арнольду — Алексею Бойко — в затылок, еще две пули угодили в машину. Контрольный выстрел в голову Козырному был сделан в упор. В них стреляли из двух пистолетов, с пяти метров и при этом мазали, понимаешь?

— Не совсем.

— Стрелок был один. Стрелял с двух рук и не слишком метко. На профессионального киллера не похоже. Скорее на дилетанта.

Следующее утро Никита Колосов целиком решил посветить Большим Глинам. После госпиталя входить в нормальный (а точнее, ненормальный, сумасшедший) ритм «суровых милицейских будней» было ой как непросто. Поездка с ветерком за город на недавно приобретенном подержанном «БМВ» (старая «девятка» после событий в Мамоново-Дальнем не подлежала восстановлению) — это было как раз то, что надо. И полезно для дела, и не так нудно, как, например, главковская коллегия или муки творчества по сочинению рапортов.

О вчерашних посетителях он и не вспоминал — потом, успеется, может, вечером и заглянем на огонек к шизику-фантазеру. А может, и нет, как обстоятельства сложатся в этих самых Больших Глинах.

Двое сотрудников из отдела убийств по поручению Колосова заново проверяли банк данных, собирая по Аркаше Козырному и Арнольду всю имеющуюся информацию — судимости, копии приговоров, места и сроки отсидок, криминальные связи. Срочные факсы были отосланы в Читу и Хабаровск. Скорых ответов оттуда Никита не ждал — оно и понятно, последняя ходка Козырного была восемь лет назад, и вот уже пять лет, как он считался столичным жителем, а значит, в Хабаровском УВД был во многом сброшен со счетов.

Агент Пашка Губка не звонил, и от него тоже не стоило ждать каких-то там экстрарезультатов — губка, она и есть губка, пищит, пока давят, как только вырвется на волю — все, кранты, пока снова не надавишь. Так что в результате приходилось шевелиться, поворачиваться самому. Заниматься личным сыском. Против этого как раз Колосов ничего и не имел. После больничной скуки.

В Большие Глины он взял с собой двух лейтенантов — молодых, вчерашних студентов юрфака, выбравших милицию вместо службы в армии. Пусть привыкают, учатся. Займутся, например, там в поселке повторным опросом соседей (первоначальный обход домов не выявил никаких свидетелей, все предпочли молчать в тряпочку и не вылезать). Но капля, как известно, и камень точит, а в розыскном деле главное — терпение и настойчивость.

Да, настойчивость и терпение.

И всю дорогу до поселка Никита скрепя сердце терпеливо слушал, как салаги-лейтенанты взахлеб пересказывали друг другу содержание очередной передачи «Комеди-Клаб». И ржали так, что, казалось, вот-вот лопнут. То, что они едут на место происшествия, где всего неделю назад отдали концы двое потерпевших, никак, казалось, их не трогало. А ведь это их самое первое дело, самый первый выезд! Никита вспомнил свой первый выезд на место происшествия (когда это было, дай бог памяти) и жгуче позавидовал эмоциональной непрошибаемости своих молодых коллег.

На удивление, на шоссе в это утро не было пробок, и до самого Пушкина домчали весьма славно. Колосов был доволен новой машиной, мощным двигателем. Жал на газ и думал о Кате — посадить бы вот так рядом, дать этак под двести и увезти куда-нибудь далеко, на край света, к морям-океанам. Вспомнилась фотография с места происшествия — охапки цветов в машине Аркаши Козырного. «Жене вез, женщины любят цветы. Я бы тоже возил, — он представил себя с букетом на пороге Катиной квартиры. — Жених хренов…» Стало смешно и неловко. Сердце кольнула иголочка — нет, не будь дураком, не воображай, не надейся… Чужая жена… Вот угораздило-то влюбиться в чужую жену, да еще так… вот так… Эх, Катя — Катюша — Катерина Сергеевна…