Дарующий мир - Алиса Евстигнеева

Но стоило Кате влететь в фойе комплекса, всё моё возмущение сошло на нет. Она подхватила Ваньку на руки, хаотично целуя ребёнка в макушку. Было что-то такое новое во всём этом… раскаянье, вина? А во мне взыграло непонятно откуда взявшееся желание защищать. От кого? От чего? Зачем? Так и стояли друг напротив друга, она со своим перепуганно-виноватым взглядом… и я… рыцарь без дракона и в бумажных доспехах, отчаянно краснея и смущаясь.

И всё это на глазах у Стаса, который потом ещё целый месяц подкалывал меня на сей счёт. Обычно я спокойно подхватывал любую его шутку, мы вообще умели думать одинаково. Но… на этот раз вдруг стало до противного неприятно, как если бы он сунул нос во что-то очень личное. Хотя казалось бы, какое тут личное?

А потом закрутилась вся эта история с беременностью Насти, и наш маленький, но шумный Черновский мир пошатнулся, потому что следуя древней заповеди, задело одного - коснулось всех.

С Ванькой мы теперь редко играли, случай с часовым опозданием как-то взбодрил Лариных. Я и про Катю запретил себе думать, имея перед глазами прямой пример того, каким хрупким может быть человеческое счастье.

И у меня даже получалось, ровно до сегодняшнего дня, пока она не навернулась в нашей тренерской, заваленной хламом из соседнего помещения, где делали ремонт.

Мы с Иваном впервые за несколько месяцев засели за шахматы и увлеклись настолько, что сами потеряли счёт времени. А тут Катя. И её падение. С шумом и спецэффектами в виде металлического ведра. Только и успел, что поднять её с пола и донести до кушетки, принадлежащей нашему массажисту. Отнёс, посадил и... меня прошибло… Чем не знаю, но от зелени её глаз накрывало так, что становилось трудно дышать. Взгляд её вновь был другими… Немного холодноватый и колючий. “Защищается”, - подсказало мне моё нутро. Вот только от чего?

Вечер у нас выдался абсурдным. От и до. Это её падение. Неловкий диалог о наших с Ванькой шахматах, про которые мы с ним партизанили почти год. Её раздражение, которое я, впрочем, понимал. Не знаю, как бы сам отреагировал, если бы узнал, что у моего ребёнка есть тайны от меня. А потом её попытка соскочить с кушетки и подвёрнутая нога с протяжным вскриком, от которого внутри меня всё сжалось. И опять она в моих руках. Ей было больно, а она сопротивлялась. И что с ней надо было делать, с такой упрямой?

-Екатерина… Алексеевна, - предпринял ещё одну попытку вернуть свои мозги на место. - Нужно, чтобы вы… колготки сняли… - сказал я и стушевался. Что? Колготки?! И отчего-то испугался, что она поймёт меня неверно, двояко или ещё как-то… Вот только этого нам не хватало.

Но Катя поняла всё верно.

-Это чулки… - чуть ли не шёпотом поправила она меня.

-Чулки, - на автомате повторил, ощущая себя полнейшим кретином. - Я отвернусь, а вы снимите… чулок…пожалуйста.

Она залилась краской, и мне стало неудобно за то, что смутил её. После чего последовало моё сумбурное:

-Я могу помочь.

Сказал не подумав, и только услышав собственный голос, понял, какую глупость ляпнул. Со мной творилось что-то странное. Можно подумать, что я с женщинами никогда дела не имел. Но именно рядом с этой  мной овладевало крайнее чувство растерянности и нелепости. 

-Спасибо, я сама, - поставила она точку в этом дурацком диалоге.

Ножка у неё красивая. Как и она вся сама. Тонкая и изящная. Правда, тревога о состоянии её голени помогла прийти в себя и на время выключить ненужные мысли.

Затем опять был приступ её упрямства и самостоятельности, из-за которого я стал заводиться, хорошо ещё, что наружу не вырвалось. Но очень резко стал понимать Стаса, через раз бесившегося на Веру, которая по жизни шла с девизом: “Всё сама….”

Повёз их с Ваней домой на машине, сам офигевая от себя. За рулём я не сидел больше года, тут и машина не наша, и эти двое рядом… Плюсом ко всему шёл аромат духов, коим был пропитан салон автомобиля, что-то цветочное и еле уловимое, но мешало так, будто Катя всю дорогу выливала свой парфюм на мою несчастную голову флакон за флаконом.

Вести было… дико, особенно если учитывать мою привычку брать на себя ответственность за всех окружающих. А тут и Иван, и Катя, которых мне всё так же хочется защищать, но… Блять, от кого?! Такое чувство, что от себя и от своих нелепых переживаний.

Парковался со скрипом, нервы были накручены до предела, мешали сконцентрироваться, хотя до сегодняшнего дня проблем с самоконтролем я за собой не наблюдал. Это скорее по Черновской части… причём всех, за исключением Кирилла.

Припарковался и, отправив Ваньку за отцом, уже было выдохнул от облегчения.

-Катерина Алексеевна, как ваша нога? - решил чем-то заполнить образовавшуюся паузу.

И если я думал, что сюрпризы на сегодня окончены, то я очень сильно ошибался. Потому что у женщины рядом со мной их, как всегда, был целый ворох.

-Почему вы всё время командуете моим сыном?! - крайне враждебно поинтересовалась она.

Показалось, что ослышался. Открыл рот, чтобы возразить, и осознал, что слабо улавливаю нить происходящего.

-Извините, не хотел вас задеть, - на всякий случай извинился я.

-Вам не передо мной извиняться надо, а перед Иваном, - всё с тем же пылом продолжала Катя. - Он вам верит… А вы… А вы говорите ему, что у него плохо получается!

Вот тут моя челюсть всё же отвисла сам собой.

-Катя, вы сейчас о чём?

Чувствовал, что она что-то ещё хотела мне сказать, но тут появился её муж, и я сделал всё возможное, чтобы удалиться от этой семейки как можно скорее, ибо в моей жизни было много всего, и мало что из этого могло меня вывести из себя. Если, конечно, не считать Вани и его матери…

* * *

 Дом ожидаемо встретил полумраком и тишиной. И неожиданно нахлынувшей усталостью. Запоздало нагнала мысль о том, что всё это последствия перелёта и разницы в часовых поясах. Да, это было хорошее объяснение, в которое практически идеально вписывался весь этот театр абсурда между мной и женщиной с зелёными глазами. Прогулка всё-таки пошла мне на пользу, я вновь ощущал себя самим собой. Дамиром Бероевым.

Кинув сумку в сторону, прямой наводкой отправился в душ. Дальше сил хватило только на то, чтобы дойти до постели и вырубиться прямо на одеяле. 

Проснулся я неожиданно поздно. Почти двое суток без сна, долгий перелёт, незапланированный выход на работу и скомканное окончание вечера вдруг аукнулись мне вполне ощутимым дропом. Часы показывали полдень, когда я всё-таки сумел заставить себя оторвать голову от подушки.

После двухнедельного отсутствия всё казалось каким-то нереальным. Особенно одурманивающий запах кофе и свежей выпечки. Сначала подумал, что показалось, даже головой тряхнул, в надежде, что там всё станет на место. Но нет, ароматы были более чем настоящими, это понял в тот момент, когда на смену аромата кофе пришёл запах гари, сопровождаемый звучными ругательствами и прочим шумом.