Принцесса из Шанхая - Наталья Солнцева

Альберту всегда чего-нибудь да не хватало. В бизнесе – размаха, в игре ума – изощренности, в спорте – риска, в искусстве – страсти, в любви – полноты ощущений. Даосская система ценностей пришлась ему по вкусу, оказалась той нейтрализующей энергией, которая гасила опасное внутреннее пламя, уравновешивала жажду риска. Теперь по крайней мере Ростовцев не каждый раз выбирал рискованный путь. А эстетика Востока, в частности средневекового Китая, просто очаровала его. Китайцы пренебрегали формой ради содержания!

Он превратился в утонченного эстета, поклонника ушу и китайского искусства эпохи Мин. Его московская квартира напоминала покои восточного владыки, а его спальня изобиловала эротическими гравюрами: картинками любовных утех, которые в Китае считались священным слиянием инь и ян, женского и мужского.

– Сними эти непристойности, – изредка возмущалась Альбина. – Тебе не стыдно?

– Ты принимаешь творчество за порнуху, – однажды не выдержал он. – В любовных играх нет и не может быть ничего грязного или позорного. Китайцы это поняли столетия тому назад!

Госпожа Эрман надулась, впрочем, не надолго. Она решила женить его на себе, а посему обижаться ей было не с руки.

Примерно такие мысли одолевали Ростовцева, пока он спускался по лестнице в холл, выходил на улицу и садился в свою машину. Сегодня он сам был за рулем и наслаждался быстрой ездой, которая на столичных дорогах требовала определенной сноровки – чтобы не создать аварийной ситуации, не попасть на глаза патрульному дорожной службы и тем не менее ощутить выброс адреналина, без чего существование становилось невыносимо скучным.

Он с детства почитал риск, удивляясь, как можно заменить это упоение другими видами «кайфа». Алкоголь? Смешно и примитивно до отвращения. Героин? Неестественно и разрушительно. Только головокружительный умственный кульбит, который привел к намеченному результату, мог сравниться по силе переживаний со скольжением на грани возможного, – в бизнесе, за рулем или в каких бы то ни было иных обстоятельствах.

Зазвенел колокольчик, то дал о себе знать мобильный телефон Ростовцева. Такой сигнал – тоже дань китайским традициям.

– О, черт! – процедил сквозь зубы бизнесмен, притормаживая.

Прямо перед его машиной выскочил на дорогу большой лохматый пес. Нарушителю удалось унести ноги, Альберт же поднес трубку к уху – звонила госпожа Эрман.

– Ты где? – взволнованно спросила она.

– Еду по Ленинградскому проспекту, чудом не задавил собаку.

– Пригласи меня на ужин.

Ее голос звенел, как натянутая струна.

– Ладно. Что-то случилось?

– Да… жалко тратить время на всякую ерунду! – с плохо скрытым раздражением произнесла Альбина. – Навязалась тут на мою голову одна родственница. Честно признаться, я понятия не имею, в какой степени родства мы находимся, но мама попросила помочь. Это какая-то дальняя семейная линия от ее сводной сестры. Ужас! Девица жила в таежном поселке, которого и на карте-то не сыщешь, а теперь перебралась в Москву. Ей, видите ли, нужно обживаться в столице, и вообще… она здесь никого не знает. Поэтому я должна хоть изредка брать ее куда-нибудь развлекаться.

– Неприятно, – посочувствовал Ростовцев. – Ох уж эти семейные обязанности. Ты не можешь отказаться?

Альбина выразительно вздохнула.

– Не получится. Я уже пообещала маме. Оказывается, эта барышня несколько раз им звонила, пыталась навести мосты. Алек, я… возьму ее с собой на ужин? Страшно не хочется, но…

«Этого еще не хватало! – заражаясь ее недовольством, подумал Ростовцев. – Провести вечер в обществе неотесанной деревенщины! Интересно, чем она занималась в тайге? Лес валила или мужиков ублажала?»

– Разумеется, дорогая, – вслух сказал он. – Бери свою протеже. Только проследи, чтобы она не надела в ресторан кирзовые сапоги.

Альбина с облегчением засмеялась.

* * *

Ранняя весна в Москве походила на робкую гостью во владениях властной и злой хозяйки-зимы. Та выживала молодую соперницу всеми имеющимися в наличии средствами: метелью, ветром и морозами, которые то и дело сковывали лужи, укрепляли оседающие сугробы и перехватывали горло звонкой капели. Тяжелая ледяная рука зимы не желала ослаблять жестокий захват. Гостья отступала, делала передышку и снова пыталась пробраться в заснеженный город.

Сегодняшний день прошел с переменным успехом – мокрый снег чередовался с холодным ветром, отовсюду капало, но к вечеру вступил в свои права мороз. Рыхлая каша на тротуарах затвердела, с серого, темнеющего неба посыпалась колкая крупа, и город погрузился в мутные, непроглядные сумерки.

– Самое время выходить на промысел, – пошутила Ева. – Обстригать пучки волос у зазевавшихся прохожих!

– Тебя побьют, – глубокомысленно изрек Смирнов.

– Стоит попробовать. Я тренировалась быстро вынимать из кармана ножнички и на ходу срезать прядку. Отлично получилось! – похвасталась она и предъявила в качестве доказательства испорченный упражнениями парик. – Пришлось надевать его на швабру и… чик-чирик! – Ева сделала в воздухе движение пальцами, имитирующее ножницы. – Не самый удачный вариант, но определенный навык выработался. Опыт подскажет, лжет твоя клиентка или говорит правду. Уж очень все подозрительно.

Она собралась, выглянула в окно.

– Погодка, как по заказу!

– Не увлекайся, – бросил ей вдогонку сыщик. – В случае чего, звони. Приду выручать.

Осторожно шагая по улице, Ева чувствовала себя заговорщицей – в кармане у нее лежали небольшие острые ножнички, а взглядом она выискивала в темной мгле подходящую жертву. Из-за похолодания большинство людей надели головные уборы, чем усложнили Еве задачу. Однако она не собиралась отказываться от своей затеи.

Конечно, взять и отхватить у женщины прядь волос, тем самым безнадежно испортив ей прическу, – настоящее свинство. Для Евы было важно не количество отрезанных волос, а сам принцип. Возможно ли произвести подобное действие, чтобы человек не успел толком ничего заметить? Теоретически, да… а вот практически?

«Если у отчима Лики и у Красновской пряди отстриг злой дух, то предосторожности, равно как и тщательный подход к выбору места действия, излишни. А если сие дело рук человеческих, то такие вещи вполне уместны, – размышляла Ева. – Вот в этот проходной двор удобно будет нырнуть, исчезнув с глаз пострадавшей дамы. Учитывая темень, испуг и далеко не безупречную криминальную репутацию столицы, жертва вряд ли решится преследовать обидчика».

Задумчивая молодая девушка с длинными, распущенными по плечам мокрыми волосами, почти поравнялась с Евой. Та позволила ей пройти чуть вперед, молниеносно выхватила из кармана ножницы, отрезала тонкую прядку и скользнула под арку, в темноту и сыплющийся колкий снежок.

Девушка на ходу обернулась, пощупала плечо, голову, волосы… приостановилась в растерянности. Она ничего не сообразила, потопталась на месте и пошла дальше. Скорее всего, обнаружит потерю уже дома, – расчесываясь и разглядывая себя в зеркало.