Магия на крови - Николай Басов

Оружие вызвало почти благоговейные вздохи, и Трол скрепя сердце решил расстаться со своими тренировочными мечами. Песля Волынщик, которому он их вручил, только головой крутил да теребил чёрную бороду. Тролу даже неудобно стало, что недорогое, в общем, подношение вызвало такую бурю эмоций.

Вечером, когда путники быстро и не касаясь подробностей рассказали, кто и что они, перед костром стариков появилась старая, беззубая шаманка. Она-то, решил Трол, и пыталась вести за ними магическую слежку. Она выглядела сердитой, скорее всего, потому что ей не удалось проследить за путниками, но, выпив узика, оттаяла и вдруг, достав откуда-то волынку, принялась в неё дуть, извлекая резкие и упругие, но не лишённые некоторой мелодичности звуки. Помузицировав так около часа, она передала волынку Песле, который с большим энтузиазмом принялся за продолжение концерта.

— Вообще-то, — пояснил он в перерыве между раздуванием мехов, — я не зря ношу своё прозвище. Я придумываю боевые марши, которые приводят наших воинов в исступление. — Он подул в мехи, потеребил пальцами рожки и добавил, глотнув узика из коровьего рога: — Есть поговорка, что мы изобрели волынку для того, чтобы даже играя можно было время от времени прикладываться к выпивке… — Он хохотнул, находя шутку забавной. Потом посерьёзнел. — Но если я волынщик, то наша… бабушка — ведунья. Спроси её, Трол, о том, где ты когда-то жил. Если она не много выпила, то непременно вспомнит.

Трол посмотрел в лицо старухе, сморщенное, потемневшее от многих лет, и его одолело сомнение. Он решил, что они зря сделали этот крюк, что им не следовало забираться в это Орлиное Гнездо, не следовало вообще знать о жизни этих людей втайне от имперцев.

— Чего смотришь, молодой воин? — вдруг спросила его старуха, поблёскивая неожиданно ясными глазами через дым костра. — Думаешь, я ничего не знаю и ничем не смогу тебе помочь?

— Да, — признался Трол. — Я так и подумал.

— Если ты ищешь себя таким, каким был, ты себя не найдёшь, мы все другие с годами… — мерно и торжественно проговорила старуха. Потом она опустила взгляд на огонь и заговорила совсем другим голосом, не нараспев, не претендуя на какую-то особую значимость, а просто и молодо, словно обычная собеседница. Так могла бы заговорить Зара, поддавшись задумчивости. — В деревне Лугань — неподалёку отсюда, двух дней езды не будет, а с вашими-то конями даже и дня в седле не проведёшь — жил мальчик. Был он неразумен, слаб соображением и телом, все над ним смеялись. Но вещие знали, что это искажение, которое послали на него тёмные духи при рождении. А на самом деле он силён и умён. Назвали его при рождении… Нет не помню, как его назвали. Но за его неспособность ответить на насмешки сверстников и за уступчивость стали дразнить Тролом. — Она подняла на Трола свой удивительно проницательный взгляд. — Не о тебе ли сказка?

— Может быть, обо мне, — согласился Трол. — Я ведь не помню, ни как меня звали до того, как я был перерождён на Огненном камне, ни своих родителей. — Он посмотрел в тёмное уже небо. — А что ты ещё знаешь, бабушка?

— А только то, что приехал однажды хороший господин, заплатил деньги и увёз мальчика с собой. — Старуха закрыла глаза, и сразу стало ясно, как она устала от этого разговора, а возможно, от самой жизни, которая для неё всё не кончалась. — Сказывают, он стал великим воином, да и погиб… где-то на востоке. Уж не знаю, если это о тебе, то, может, ты призрак?

— Я не призрак, — отозвался Трол. — Но рассказ, похоже, всё же обо мне.

— Вот и ступай в Лугань, — ответила старуха, глотнула ещё узика, поднялась и пошла в пещеру. Уже из темноты, когда её могли увидеть только Ибраил и Трол, и голосом, который мог услышать только Трол, она добавила: — Тот, кто вернулся, не будет лишним, хотя его и не ожидают.

— Всё-таки что она имела в виду? — спрашивал, наверное, уже пятый раз за день Крохан. Он вёл своего коня голова к голове с конём Трола и, если дорожка, которая теперь всё время спускалась, становилась очень узкой, задевал его своим коленом. — Ты, э-э… не думай, что я не сумею понять. Ты попробуй пояснить.

— Ну не знаю я, — отзывался Трол.

Ранний вечер, раскинувшийся над горами, ему почему-то вдруг стал нравиться. Нет, слабость, отвратительная, мешающая, казалось, самому восприятию мира вокруг, не проходила. Но у него появилось ощущение, что они справятся, что они преодолеют эту очередную трудность. Главным образом потому, что сумели добраться до его родной, кажется, деревни очень быстро. И ещё немножко потому, что тропа теперь всё время вела вниз.

Саму деревню они ещё не ощущали, даже Ибраил, закидывающий луч своего внимания вперёд, ещё не мог отыскать её, но она уже каким-то образом угадывалась. Всё-таки невозможно было стереть следы присутствия большого количества людей, живущих тут постоянно, размеренно, долго и очень основательно.

— Крохан, — голосом, почти таким же глубоким, каким обладал погибший Арбогаст, отозвался Роват, — не приставай, а?

Трол постарался не улыбнуться. Он вообще очень редко замечал, о чём говорили между собой люди, с которыми он ехал вперёд, вместе с которыми дрался плечом к плечу, вместе с которыми ещё предстояло драться против неизвестного противника впереди. А теперь вот неожиданно стал замечать. И это ему тоже нравилось.

— А эти, которые сзади, отстали? — спросила Зара, поворачиваясь к Ибраилу.

С того момента, когда они покинули поселение, называемое Песлей своим замком, когда их вывели, опять путаными и неясными тропами, довольно хорошо прикрытыми магией, на ту же дорогу, с которой они вчера свернули, наткнувшись, так сказать, на засаду, за ними кто-то всё время следил. Не составляло особенного труда догадаться, что это был кто-то из разведчиков Волынщика.

— Не знаю, — беспечно ответил Ибраил. — Не думаю, что это имеет значение.

Он знал, что имеет, как то же самое знал и Трол. Но не хотел пока об этом думать. Кстати, решил Трол, он слишком уж явственно выдаёт себя этой деланной беспечностью. Вот если бы он заворчал, что к нему пристают с глупостями, было бы понятно, что это его действительно не интересует. Но Трол тоже не ощущал внимания сзади, а значит, пока Ибраил был прав, об этом можно было не заботиться.

— Стоп, — поднял руку едущий впереди Самвел из Даулов.

Все замерли. Прислушались. И тогда стало ясно, что где-то впереди негромко, или, может быть, очень далеко скрипели… камни?

— Жернова, — пояснил вдруг Самвел и чуть смущённо обернулся. — Надо же, совсем как у нас в горах. Селенья ещё не видно, но эхо… Думаю, старуха была права, доедем ещё до темноты.

— Ты можешь определить, откуда это эхо прилетает? — спросил Зара.

— Доносится, — автоматически поправил её Трол. И добавил: — Кто же может проследить след эха?

— Я к тому, что не было бы в этом какой-нибудь магии, — пояснила Зара, но умолкла, сама обескураженная своими опасениями. Чтобы развеять их, она тут же дала шпоры своей лошадке. — Ну, чего стоять зря? Вперёд.