Проснись для любви - Налини Сингх

Но она уже не могла остановиться.

— Он прижимался ко мне, я чувствовала его… возбуждение. Я сопротивлялась, но он был чересчур силен. Я решила, что он будет продолжать, но тут услышала, что кто-то спускается по лестнице. Он забыл запереть дверь.

— И ты убежала?

— Да.

Она благодарила Бога снова и снова, когда ее рвало в ванной.

— Он трогал тебя еще?

Почему-то тихая ярость в голосе Джексона успокаивала Тейлор.

Она теснее прижалась к Джексону, желая слышать ровное биение его сердца.

— Он следил за мной, но я перестала одна ходить по дому. Я приглашала детей из других квартир, чтобы они постоянно торчали у нас. Гра… Этот рабочий не мог позволить себе напугать их родителей.

— Гра… Так начинается его фамилия? Грант? — решительно спросил Джексон.

— Я не допущу, чтобы у тебя были неприятности.

Тейлор стиснула зубы.

— Я тебе обещаю — никаких неприятностей. Ты не позволила мне добраться до Доналда. Должен же я хоть что-нибудь сделать!

Такая ярость прорвалась в требовании Джексона, что Тейлор испугалась за него. — Нет!

— Пожалуйста, cara mia.

Она закусила губу. Ласковое увещевание обезоружило ее. Порой она забывала об итальянском происхождении отца Джексона, но сейчас она ясно ощущала, что этот человек приехал из страны, где в ходу кровная месть и заповедь «око за око».

— Я не могу этого доказать.

— Мне достаточно твоих слов, а дело касается меня одного.

Джексон держал ее так крепко и она была настолько близко к нему, что ничего теперь не боялась.

— Грант Лейтон.

Невероятно трудно противостоять искушению рассказать все до конца мужчине, которому она небезразлична.

— Спасибо, piccola. Спасибо тебе.

Объятия его сделались крепче. Ладонь Джексона успокаивающе гладила ее по спине, и ей стало спокойно.

— Спасибо за то, что ты мне сказала.

— Ты должен был узнать, — прошептала она.

— Конечно. Я польщен. — Его сердце стучало у ее щеки. — Ты испытала психологическую травму. — Джексон продолжал гладить ее. — Но теперь все будет хорошо.

— И ты никогда не заставишь меня заниматься с тобой сексом?

— Насильно никогда.

— Сердцем я всегда это знала.

Джексона поразило, как спокойно Тейлор приняла его обещание, при том, что теперь он знал: от мужчин в жизни она видела только насилие и страх. Она ни словом не обмолвилась о дальнейших бедах. Но если молодой рабочий обратил внимание на ее красоту, что же замечали мужчины постарше? И как обращались они с его ласковой Тейлор? Он сдержался, не стал задавать эти вопросы, сознавая, насколько она вымотана эмоционально.

— Я всегда буду с тобой, но мне кажется, тебе следует поговорить с врачом. У меня есть один знакомый специалист по сексуальным травмам.

Тейлор насторожилась.

— Я не знаю…

— Может быть, попробуешь, cara? Эта женщина может помочь тебе. Она знает способы успокоить человека, о которых я не имею представления.

— Хорошо. Я попробую… Мы сможем учиться вместе.

Чему она думает учить его? Но ему все равно. Главное, чтобы они были вместе.

В воскресенье утром Тейлор проснулась достаточно поздно. По крыше стучали капли дождя. Тейлор было тепло и уютно, вставать не хотелось.

Резкий стук в дверь заставил ее нахмуриться.

— Входите.

Джексон, весь одетый в черное, распахнул дверь и встал на пороге.

— Нам нужно поговорить.

Тейлор зевнула и приподнялась на локте.

— Садись.

В его ласкающих глазах вспыхнул огонь.

— Cara mia, я всего лишь мужчина.

Сердце Тейлор заколотилось.

— И что?

Зачем она провоцирует его? Неужели испытывает на прочность его обещание не принуждать ее к физической близости?

Джексон со вздохом подошел и присел рядом с ней.

— Ты рада меня видеть?

— Возможно, — насмешливо отозвалась она. — А где мое обручальное кольцо? А, Джексон Санторини?

К ее удивлению, он полез в карман и достал оттуда золотое кольцо тонкой работы, украшенное орнаментом из крошечных бриллиантов, и надел ей на палец.

— О боже, как же это красиво! — едва слышно прошептала Тейлор и села, не сводя взгляда со старинного золота.

На губах Джексона появилась улыбка.

— Это кольцо моей бабушки с отцовской стороны. Ее звали Джиа. Они прожили с Джозефом, моим дедом, больше пятидесяти лет.

В глазах Тейлор заблестели слезы. Никто не дарил ей подарков столь бесценных, столь личных.

— Что это ты плачешь?

— Я не плачу.

Другой рукой она вытерла глаза.

— Piccola, — он притянул девушку к себе, — почему ты плачешь?

Тейлор поразилась внезапной перемене интонации Джексона.

— Ты заговорил совсем как итальянец.

— Я и есть итальянец. — Он погладил Тейлор по голове. — Ну что, наплакалась?

— Да. — Она не подняла голову с его груди. — Спасибо тебе за подарок.

Ее беспокоило, носила ли это кольцо Бонни, но ей не хватило мужества задать вопрос.

— Это кольцо хранилось в шкатулке десять лет. И ты снова вынесешь его на свет Божий.

От этих слов сердце Тейлор растаяло. Может, она эгоистка, но приятно было сознавать, что Бонни не видела и не носила это кольцо.

Она отодвинулась и встала с постели.

— Спущусь-ка я вниз, приготовлю завтрак.

— Буду ждать.

Минут через двадцать они оба сидела в гостиной за столом. Джексон взял вилку и отломил кусочек приготовленного ею омлета.

— Вкусно, — прожевав несколько кусков, заявил ей Джексон будничным тоном, а потом добавил: — Мы поженимся до конца недели.

Во рту сразу было сухо. Но все-таки Тейлор сумела произнести:

— А такая поспешная свадьба не покажется странной?

Джексон вскинул бровь.

— Мы встречались несколько месяцев втайне от всех, не желая стать жертвами папарацци.

— Ловко придумано.

Невеселая улыбка Джексона послужила ответом на комплимент.

— Валетта поступила примерно так же, когда решила, что готова к свадьбе. Брак продолжался шесть месяцев. Даже для моего семейства это рекорд.