Корпорация - Виктория Беляева

Кто– то поднялся на гребне новой волны, с нужного боку прислонился к нужному человеку. Кто-то же -и среди этой немногочисленной группы оказался тандем Старцев-Малышев – успешно делал вид, что происходящее его не касается вовсе.

На протяжении последних лет владельцы «Росинтера» демонстративно избегали контактов с властью. Действий правительства не комментировали, в заварушки не лезли, не хвалили и не критиковали нового монарха. Словом, успешно создавали видимость полной отчужденности от политических баталий.

Видимость, только видимость! Ибо заниматься бизнесом, не касаясь белыми перчатками политического дерьма в насквозь политизированной стране не сумел бы и архангел Гавриил. Ни Старцев, ни Малышев архангелами не были.

Медленно, кропотливо, они заново собирали лоббистскую группу «Росинтера», распавшуюся было после смены правительства и нового набора Государственной думы. Вкладывали деньги в перспективных политиков, консультировали, продвигали, бережно подращивали свежие кадры.

Однако же, хранили и лелеяли репутацию людей аполитичных, навеки углубившихся в создание денег из денег.

Так, заботясь, конечно же, только и исключительно о наращивании собственной финансовой мощи, владельцы Корпорации с полгода назад вдруг взяли да и вошли в полумертвый, чахлый, давно всеми забытый Союз российского бизнеса.

СРБ, созданный на заре российского рынка, представлял из себя группу восторженно настроенных предпринимателей крайне либерального толка, романтиков первой демократической волны. Любой здравомыслящий человек, сознающий, что на либеральных мечтаниях далеко не уедешь, еще десять лет назад предрек бы Союзу верную гибель. И был бы, в сущности, прав. За несколько лет люди, составлявшие ядро Союза, растратившие творческий жар на теоретизирование и защиту демократических химер, не сумевшие создать собственного крепкого бизнеса, оказались в аутсайдерах. Их обскакали другие – быстрые, практичные и нахальные, с жесткими глазами и крепкой хваткой. К моменту, когда взоры Малышева и Старцева обратились на СРБ, Союз представлял из себя сборище стареющих романтиков, столь неудачно положивших жизнь на создание российского рынка, что теперь плодами их трудов пользовались совсем другие люди.

В несколько недель владельцы «Росинтера» сумели войти в доверие руководства СРБ, выйти на ключевые посты Союза, завлечь туда же еще с десяток успешных и заметных на небосклоне отечественного бизнеса людей и скромно среди них раствориться. Стареющие романтики и опомниться не успели, как оказались в плотном кольце энергичных предпринимателей-практиков.

Обновленный Союз российского бизнеса, вывернутый наизнанку, вытряхнутый, продутый новыми ветрами, больше не походил на ветхую рвань, дотлевающую на задворках рынка. Поддержанный многими из сильнейших промышленников и финансистов страны, он превратился в мощный лоббистский союз, готовый на равных разговаривать с властью. Значимость СРБ была наглядно продемонстрирована, когда новой, ниоткуда возникшей силой заинтересовался Президент.

Еще до окончательного утверждения в роли главы государства, будущий верховный правитель публично высказался в том смысле, что считает своим долгом уважать интересы столь авторитетной организации. И слова подтвердил делом – коротким, но плодотворным приемом лидеров СРБ в Кремле. По результатам приема резко поднялись политические котировки участвовавших во встрече бизнесменов, в числе которых был, разумеется, и Олег Старцев.

С тех пор Президент встречался со Старцевым дважды – все по делам Союза российского бизнеса. Старцев не вошел в число доверенных лиц молодого монарха, но, кажется, не особо к этому и стремился. Ему довольно было того относительного покоя, которое обеспечивало прикрытие набирающего обороты СРБ. В день рождения Корпорации, как очередное доказательство сдержанного (и, может быть, вынужденного) благорасположения, Старцев получил от Президента очередную охранную грамоту – приветственное послание.

Таким образом, среди равноудаленных олигархов Старцев оказался в наиболее удачном положении: не отвергнут, не обласкан, а как бы сам по себе. Начать с ним войну в такой ситуации было бы странно.

Шевелев вздохнул, приложился к кружке с остывающим чаем. Почесал карандашом в рыжих волосах и энергично начертал на листе цифру «1».

Вариант первый. Вопреки имеющейся информации, Кремль по какой-то причине недоволен Старцевым. В Генпрокуратуру поступила негласная команда на уничтожение. Этот вариант не годится. Уважительные слова в недавнем интервью Президента, относящиеся к деятельности СРБ, направленное по случаю дня рождения Корпорации приветствие полностью данный вариант исключают. Осторожный политик – а именно таким, похоже, был новый Президент – не станет на глазах у восхищенной публики благостно отзываться о том, кто завтра будет объявлен гадом и нарушителем законности.

Карандаш яростно вывел на листе двойку.

Вариант второй. Генпрокурор занялся историей приватизации Снежнинской «горки» самостоятельно, от чистого сердца и от желания продемонстрировать новому правителю служебное рвение. Вариант второй на правду тоже не походил: такая самодеятельность чревата монаршим гневом, а генерального прокурора РФ трудно было назвать человеком рисковым. Да ведь и, кроме того, были, были на слуху дела куда более скандальные, чем продажа СГК, были люди, разоблачение которых принесло бы генпрокурору политических дивидендов много больше!…

Вариант третий – песня на заказ. Заказчиком выступает кто-то из соперников Старцева по бизнесу. Но, во-первых, нынешний генеральный прокурор имеет репутацию человека непродажного. Хм… А впрочем, чего только не бывает на свете!… Да, и как бы там ни было, трогать Старцева сейчас просто рискованно, такой риск никакими взятками не окупится, а рисковать прокурор, как уже решено, не станет. Это во-вторых. В-третьих же – и это самое главное! – какие такие соперники у Старцева? Кто?

Все войны – захватнические и освободительные – закончены. Никто из толкающихся на пятачке отечественного рынка не предъявляет Корпорации никаких претензий. Ни на чью любимую мозоль не наступил «Росинтер», ни у кого не попытался оттяпать лакомого куска. Агрессивная политика первых лет существования Корпорации закончилась, ключевым понятием нового периода стало слово «стабильность»…

– Доброе утро, Георгий Петрович! – в кабинет заглянула секретарь Валентина, женщина средних лет, плотного сложения и умеренного темперамента, – Почту принесли. Посмотрите?

Шевелев вздохнул, отложил карандаш и принял от Валентины увесистую папку с надписью «входящее». Начинался рабочий день.

* * *

– Привет, котятки! – Леонид Щеглов вошел в помещение, где размещался Департамент информации и общественных связей корпорации «Росинтер».

Помещение было расчерчено тонкими перегородками в человеческий рост, отъединявшими друг от друга различные подразделения Департамента. В полученных сотах размещались: Отдел информации и мониторинга, Аналитический отдел, Отдел рекламы, Отдел компьютерных разработок и полиграфии, Отдел связей с органами власти и общественными организациями, Отдел корпоративного PR, Отдел по связям с прессой, Отдел по делам благотворительности, именуемый в дирекции то «бюро добрых услуг», то «сиротским приютом» – и Отдел спецпроектов.