И залпы башенных орудий... - Валерий Большаков

Подошел Григорян.

— Готово? — спросил он, несколько нервничая.

— Готово, — сказал Середа. — Вперед!

— Удачи! — крикнул Кэссиди.

— Ждем! — добавил Вайнштейн.

— Мы только туда и обратно! — невесело оскалился Середа, чувствуя себя камикадзе-любителем, отправляющимся в свой последний полет. Ну уж, на фиг!

Фары глайдера отразились от мутного зеркала бота. Таппи ждал экипаж у трапа.

— Мы с Федосом бросили жребий, — оскалился он, — и выпало мне! Картина маслом!

— Смухлевал небось? — проворчал Середа.

По тому, как Таппи изобразил оскорбленную невинность, Виктор понял — без мухляжа не обошлось.

— Ладно, забираемся! — скомандовал он. — И стартуем! Время на исходе…

Середа миновал тесный шлюз, поднялся в небольшую кабину пилота и лег в кресло. Рядом примостился Копаныгин, за ним все остальные.

— Пятеро на одного! — натужно пошутил Середа и приказал: — Предстартовый тест!

— Норма! — крикнул Григорян, подняв руки и чего-то там касаясь на пульте.

— Энергетика!

— Норма!

— Биоприставки!

— Норма!

— Сопряжение!

— Норма!

— Дублирование!

— Норма!

— Контроль!

— Норма!

— Готовность!

— Есть готовность!

— Гравипривод активировать!

— Есть!

— Старт!

Копаныгин не ответил, он повернул ключ и нажал красную ребристую клавишу. Тяжкий выдох огласил пустыню, и откатный луч гравитатора чуть примял разворошенные барханы.

— Отрыв. Двигатель на разгон!

— Есть! Пошло ускорение!

Середа с интересом смотрел на панорамный экран. Поверхность Гаданды заметно округлилась, опадая вниз размытым светло-зеленым шаром. Одна за другой «включались» звезды, складываясь в непривычные сочетания. Потерянными мячами зависли луны.

— Долго еще? — поинтересовался Середа.

— Да нет… Успеть бы только до финиша наших…

Середа поразился, до чего же быстро он привык к военному положению. Он совершенно спокоен, хотя прекрасно понимает, что его ждут бои и чьи-то смерти. Очень может быть, что и его не минует безносая с косой…

— Подходим, — сказал Копаныгин, напрягаясь. — Вот он!

Середа пригляделся и рассмотрел маленький блестящий шарик.

— Остановись на безопасной дистанции, — распорядился он.

— Понял… Может, все же мне пойти? — неуверенно предложил Копаныгин.

Середа покачал головой.

— Ты пилот куда лучший, чем я или Таппи, у тебя налетано ого-го, — возразил он. — Кто, в случае чего, возьмет на себя управление ботом?

Михаил вздохнул. Таппи ничего не сказал, углубленно всматриваясь в показания приборов.

— Пойду, — пробормотал Середа, отстегивая пояс. — Пока влезу во все скафандры…

— Я помогу, — предложил Таппи.

Вдвоем они спустились в шлюзовой отсек, и Таппи достал из шкафа гибкий спецкостюм.

— Вот вырез, где шея, — объяснил он, — влезай в него ногами…

Середа влез, просунул руки в рукава, ноги в штанины, кончавшиеся безразмерными сапогами, и нацепил на голову шлем, серебристый снаружи, прозрачный изнутри. Таппи помог ему пристроить к поясу модуль СЖО[4] размером с тарелку, а на сапоги он прицепил «шпоры» — миниатюрные сингулярные гравидвижители, каждый больше самого сапога втрое.

— А теперь… Вот! — жестом фокусника Таппи развернул что-то вроде огромного мешка, сшитого из черной блестящей пленки. — Пустотный спецкостюм жабы!

— Кошмар какой-то… — проворчал Середа и полез в мешок. — Давай бомбу! Не забыл, надеюсь?

— Что ты, как можно?! — вытаращился Таппи и протянул Виктору весьма увесистое «взрывное устройство». Тот сунул бомбу в скафандр-мешок и неуклюже шагнул к внешнему люку. «Полет в мешках, — подумал он угрюмо, — до такого массовики-затейники не додумались…»

— Все, — сказал он и добавил: — Закрой за мной…

Крышка люка уехала в пазы. Звезды полезли в шлюз, посыпались колючей пыльцой. Середа вывалился в открытый космос, чувствуя, как внутри все сжимается и скручивается. Матерясь про себя, он растопырил ноги, направляя тягу сингулярников. Представил, какой смешной раскорякой выглядит на панорамном экране, и выматерился. Вслух.

Переговорное устройство скафандра тут же ожило и поинтересовалось голосом Копаныгина:

— Ты кого там так сильно? Нельзя ругаться в космическом пространстве…

— Не выеживайся… — мрачно откликнулся Середа. Его повело вбок, и он согнул ногу в колене. — Гашу боковую скорость, понял?

— Ага… — сказал Копаныгин. Помолчал и добавил: — Все идет штатно, командор… Пробьемся!

Середа промолчал. Вывернув голени, он подправил курс. Спутник вескусиан вырастал на глазах. Был он не велик и не мал — метров ста пятидесяти в длину и полста поперек. Бочка плюс сфера. Правда, форму и размер чужепланетного дива Середа воспринимал отстраненно, в последнюю очередь. Куда больше его заботил иной вопрос: шлепнут его или нет? Таппи утверждал, что датчик «свой-чужой» встроен в пленку «жабьего» скафандра. Но он не давал гарантии, что этот датчик сработает… А если и сработает, но выдаст, что внутри «своего» скафандра прячется «чужой» диверсант?.. Вот лети и думай…

На боку спутника, который был освещен солнцем, в цилиндрической части открылся большой люк. Значит, он опознан! Середа чуть согнул ноги в коленях, развел и сразу свел их. Массивная рама люка объяла его и уплыла назад. Попал! И упал — пол ощутимо притягивал. Середа задергался, пытаясь перевернуться на живот, и с третьей попытки это ему удалось. Опасливо разведя шов скафандра себумов, вынул бомбу и пристроил ее в уголок. Всё, линяем…

Выпрыгнув из люка, он развел ноги и поплыл. Люк задвинулся. «Вот будет номер, — подумал Середа, — если корпус не пропустит сигнал!» Ну, попытка номер один…

Попытки номер два не потребовалось — нажав кнопку на передатчике, Середа тут же увидел последствия. Освещенную сторону спутника раздуло, а потом нарыв лопнул, разбрызгивая снопы искр.

— Есть! — заорал в наушниках Копаныгин. — Готов!

— Я проверю, как там и что, — сказал Середа, поворачивая к спутнику.

— Мы тоже! — заявил Михаил.

— Не спеши, командор, не лезь поперед батьки в пекло…

Середа приблизился к спутнику, и большой люк снова открылся — до половины, дальше не пускал деформированный корпус.