Книги онлайн и без регистрации » Классика » Мэри Вентура и «Девятое королевство» - Силвия Плат

Мэри Вентура и «Девятое королевство» - Силвия Плат

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 97
Перейти на страницу:
пока Лиз держала папу.

– А что случилось потом? – сорвалось у меня с языка – так я реагировала в детстве, когда мама рассказывала истории про грабителей.

– А потом, – заключила миссис Прескотт, – он… умер прямо у Лиз на руках. Даже бренди не допил.

– О, Лидия, – воскликнула мама. – Как же тебе досталось!

По миссис Прескотт не было видно, что ей так уж досталось. Тут миссис Мейфэр вновь принялась рыдать, уткнувшись в платок и то и дело взывая к Богу. Мысли ее, очевидно, были заняты покойником, потому что она горячо молилась: «Господи, прости нам грехи наши», – словно сама его прикончила.

– Надо жить дальше, – храбро улыбнулась миссис Прескотт. – Папа хотел бы этого.

– Это самое большее, что мы можем сделать, – вздохнула мама.

– Надеюсь, что у меня будет такая же легкая кончина, – сказала миссис Прескотт.

– Господи, прости нам грехи наши, – опять прорыдала миссис Мейфэр.

Поскрипывание за окном затихло, и в дверях появился Бен Прескотт; моргая за толстыми стеклами очков, он пытался разглядеть нас в темноте.

– Я хочу есть, – заявил он.

– Думаю, нам всем пора что-нибудь съесть, – улыбнулась миссис Прескотт. – Соседи столько всего принесли, что на неделю хватит.

– Индейка и ветчина, суп и салат, – проговорила Лиз скучным голосом, как официантка, зачитывающая меню. – Не представляю, куда это ставить.

– Разреши нам этим заняться, Лидия, – воскликнула мама. – Позволь хоть чем-то помочь. Надеюсь, никаких трудностей не возникнет…

– Конечно, нет, – улыбнулась миссис Прескотт своей лучезарной улыбкой. – Пусть этим займется молодежь.

Мама повернулась, посмотрев на меня со значением, и я подпрыгнула, словно от удара электрическим током.

– Лиз, покажи, где что лежит, – сказала я, – и мы мигом все пристроим.

Бен поплелся за нами на кухню, где стояла старая газовая плита, а раковина была полна грязной посуды. Первым делом я вытащила из мойки большой массивный стакан и налила себе до краев воды.

– Умираю как хочу пить, – сказала я и выпила все залпом.

Лиз и Бен смотрели на меня не отрываясь, словно загипнотизированные. У воды был странный привкус, словно я плохо сполоснула стакан и на дне остались капли крепкого алкоголя.

– Как раз из этого стакана, – проговорила Лиз, затянувшись сигаретой, – последний раз пил папа. Но не бери в голову…

– О боже, простите, – сказала я, поспешно отставив стакан. Представив, как мистер Прескотт делает последний в своей жизни глоток из этого стакана и синеет, я испытала мгновенный приступ дурноты. – Мне правда жаль.

Бен расплылся в улыбке.

– Кому-то все равно пришлось бы из него пить.

Бен мне нравился. Когда хотел, он мог быть практичным.

Лиз ушла наверх переодеться, предварительно показав мне, что приготовить к ужину.

– Не возражаешь, если я принесу гитару? – спросил Бен, когда я нарезала салат.

– Нисколько, – ответила я. – Но что скажут остальные? Гитара хороша на вечеринках.

– Пусть говорят что хотят. А я немного побренчу.

Я ходила по кухне взад-вперед, а Бен преимущественно молчал, просто сидел и тихонько наигрывал песни в стиле кантри, от которых хотелось то смеяться, то плакать.

– Мне кажется, Бен, ты по-настоящему грустишь, – сказала я, нарезая холодную индейку.

Привычная широкая улыбка расплылась по лицу Бена.

– Не то чтобы грущу, но мог бы чувствовать себя лучше. Мог бы чувствовать лучше.

Я подумала о маме, и неожиданно печаль, которой я не ощущала весь этот день, нахлынула на меня.

– Мы станем лучше, чем были раньше, – сказала я и повторила слова мамы, хоть и предположить не могла, что это возможно. – Это самое большее, что мы можем сделать. – И подошла к плите, чтобы снять с нее горячий гороховый суп.

– Странно, правда? – сказал Бен. – Кто-то умирает, и кажется, что ты ничего не чувствуешь, но проходит время, и становится ясно, что тебя что-то гложет, посмеиваясь потихоньку над твоей самоуверенностью. Вроде я не осознаю, что папа умер. Но он затаился где-то внутри и следит за мной. И ухмыляется.

– А это может быть хорошим опытом, – сказала я и в тот же момент поняла, что так оно и есть. – От такого не убежишь. Это навсегда останется с тобой – куда бы ни уехал. И по-прежнему будет ухмыляться. Так и становишься взрослым.

Бен улыбнулся, а я пошла звать всех к столу.

Трапеза была тихой, на столе было много холодной ветчины и индейки. Говорили о моей работе в страховой компании, и я даже повеселила миссис Мейфэр историями о своем шефе мистере Муррей и его фокусе с сигарой. Миссис Прескотт поведала о вероятной помолвке Лиз, которая не могла жить без своего Барри. О старом мистере Прескотте никто не упоминал.

Миссис Мейфэр жадно проглотила три десерта. И повторяла: «Один ломтик, и достаточно. Только один ломтик», – когда принесли шоколадный торт.

– Бедняжка Генриетта, – сказала миссис Прескотт, глядя, как необъятная золовка поглощает мороженое. – Говорят, это психосоматический голод. Он заставляет много есть.

После кофе – Лиз смолола зерна на мельнице, чтобы аромат лучше чувствовался, – воцарилось неловкое молчание. Мама держала в руках чашку и делала вид, что потягивает кофе, хотя я знала, что там ничего не осталось. Лиз опять закурила и сидела, окутанная табачным облачком. Бен складывал самолетик из бумажной салфетки.

– Ну что ж. – Миссис Прескотт откашлялась. – Пора нам с Генриеттой в похоронное бюро. Пойми, Агнес, я человек современный. Как было сказано, никаких цветов, и приходить тоже не обязательно. Будут лишь несколько деловых партнеров папы.

– Я пойду с вами, – твердо произнесла мама.

– Дети останутся дома, – сказала миссис Прескотт. – Хватит с них.

– Скоро придет Барри, – сообщила Лиз. – Надо помыть посуду.

– Лучше это сделать мне, – вызвалась я, не глядя на маму. – Бен мне поможет.

– Ну, тогда, значит, дело всем нашлось. – Миссис Прескотт помогла подняться из-за стола миссис Мейфэр, а мама тут же подхватила толстуху с другой стороны.

Последнее, что я видела, – это как обе женщины удерживали миссис Мейфэр, которая, пыхтя и отдуваясь, медленно спускалась с крыльца спиной вперед. Только так, по ее словам, она могла сойти с него и не упасть.

Шкатулка желаний

Агнес Хиггинс прекрасно понимала причину блаженного, отсутствующего выражения, не покидавшего лицо ее мужа Гарольда во время завтрака из яичницы и апельсинового сока.

– Ну, расскажи, что приснилось тебе этой ночью? – презрительно фыркнула Агнес, с угрожающим видом намазывая на тост столовым ножом джем из морской сливы.

– Я как раз сейчас вспоминал, – сказал Гарольд, глядя в то раннее сентябрьское утро счастливым, затуманившимся взором сквозь соблазнительные и вполне реальные формы своей жены, розовощекой пышноволосой блондинки в пеньюаре с розочками, – рукописи, которые мы обсуждали с Уильямом Блейком.

– Но как ты догадался, что это Уильям Блейк? – Агнес с трудом скрывала раздражение.

Гарольд выглядел удивленным.

– По его рисункам, конечно.

Что могла сказать на это Агнес? Подавив вспыхнувшее недовольство, она молча пила кофе, борясь с неясным ревнивым чувством, которое опутывало ее мрачной зловещей паутиной уже третий месяц, начиная с первой брачной ночи, когда она узнала о снах Гарольда. В ту первую ночь

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 97
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?