Бумажные розы - Патриция Райс

С этими словами Эви вновь упорхнула на палубу. Тайлер, чертыхаясь, последовал за ней.

— Проклятие, Дэниел, если ты не будешь следить за тем, чтобы она сидела у себя в каюте под замком, я сам позабочусь об этом! — крикнул он, когда юноша внезапно возник перед его глазами.

Дэниел оглянулся на удаляющуюся сестру и вновь обернулся к этому самоуверенному картежному игроку:

— Если бы я мог посадить ее под замок, мы не были бы сейчас на этом пароходе. И потом, это ваша работа.

— Отлично, но если что — не обессудь! — раздраженно буркнул Тайлер и бросился догонять Эви.

Через минуту он уже тащил ее в каюту. Девушка отчаянно сопротивлялась, но где ей было тягаться со своим телохранителем! Когда они добрались до места, Тайлер оглушительно захлопнул дверь и прижал Эви к стене.

— Пришла самая пора еще раз поговорить, мисс Пейтон.

Эви прикусила язык, отчаянно пытаясь справиться с яростью и страхом, охватившими ее. Тайлер буравил ее горящими глазами, и оставалось надеяться только на то, что он не заметит ее волнения. Но как унять дрожь во всем теле?..

Если честно, ей очень хотелось, чтобы Тайлер обнял и крепко прижал ее к себе. Ей хотелось выплакаться у него на груди. Она даже не сопротивлялась, когда он накануне поцеловал ее, ибо отчаянно нуждалась в утешении. Впрочем, вскоре она поняла, что у него на уме совсем другое.

Вся напружинившись, Эви бросила на него гневный взгляд. Она давно научилась прятать от посторонних свои женские слабости — тот же страх, к примеру, — ибо в противном случае они неизменно пользовались этим. Тогда, на трапе, ее охватил настоящий ужас, но она не собиралась сейчас признаваться в этом Тайлеру. Глаза его горели, но, конечно, по другой причине: Эви здорово задела его мужское самолюбие. Но по этому поводу ей было что ему сказать.

— Спасибо, что поспели хоть к шапочному разбору, сэр. Но, признаться, я ждала вас несколько раньше, — проговорила она, выдавив из себя усмешку.

Эви не сомневалась, что, будь она мужчиной, Тайлер ударил бы ее за такие слова. Сейчас же он, сдерживая ярость, с силой стукнул кулаком по стене.

— Я не двинусь с вами дальше ни на шаг, пока вы не усвоите кое-какие правила поведения, мисс Пейтон.

Кстати говоря, в свое время этому должна была научить вас ваша матушка. Или воспитательница. Словом, человек, который несет ответственность за то, что взрастил такую непутевую девицу, как вы!

Он был слишком близко к ней, чтобы Эви могла хоть немного успокоиться и собраться с мыслями. Взгляд ее был почему-то прикован к блестящим перламутровым пуговицам его рубашки. Его бедра прижимались к ее бедрам. На верхней юбке Эви был всего один обруч, и Тайлеру ничто не мешало вплотную подобраться к ней спереди. А назад отступать было некуда, ибо он и так уже пригвоздил ее к стенке.

— Ах да! Ну конечно, это я виновата в том, что тот незаконнорожденный негодяй пытался меня похитить! Но в чем была моя ошибка, объясните!

О Господи, опять! «Незаконнорожденный негодяй» вместо «выродка» или «ублюдка»! Губы Тайлера сами собой стали расползаться в улыбке, но усилием воли он удержал на лице хмурое выражение, так как знал, что Эви только того и надо было, чтобы он сейчас расхохотался. Тогда она снова возьмет над ним верх. Нет уж, на этот раз ее номер не пройдет!

— О, не сомневайтесь! Я охотно объясню вам, в чем была ваша ошибка, мисс, черт бы вас побрал! — рявкнул он.

— Я бы посоветовала вам, сэр, следить за своей речью, — вновь с улыбкой парировала она.

— Черт, черт, черт, дьявол, так вашу мать! — заорал Тайлер, чувствуя, что не в силах сопротивляться ей. — Вам нечего бояться, Эви, словом человека не убьешь, даже самым крепким. А теперь помолчите и дайте мне договорить.

Она посмотрела на него такими невинными глазами, что Тайлер понял: ему ни за что не выдержать. Поэтому он выпрямился и, тщательно избегая встречаться с ней глазами, принялся нервно расхаживать взад-вперед по каюте.

— В Техасе мужчин втрое больше, чем женщин, и не ждите, что они станут миндальничать с вами, если вы будете крутить у них перед носом своей красивой попкой! — Он услышал, как она охнула, но оставил это без внимания. — Это дикий народ, не обремененный культурой и цивилизацией. У них в карманах револьверы! Им известно, что такое леди и что леди надо уважать, но черт возьми, Эви, они обыкновенные мужики! И если вы будете продолжать выставлять себя перед ними напоказ и строить им глазки, они ответят вам тем, чем обычно отвечает любой нормальный мужчина. Только вам, боюсь, их ответ придется не по сердцу.

Он резко повернулся к ней, чтобы увидеть ее реакцию на свои слова. По лицу Эви разлилась смертельная бледность. Казалось, она сейчас упадет в обморок. Толкнув ее на стул, Тайлер налил немного бурбона, разбавил водой и сунул стакан ей в руки:

— Пейте медленно.

Эви пригубила, скривилась и вернула стакан.

— Отравой делу не поможешь.

Тайлер одним духом опрокинул стакан и почувствовал себя несколько лучше.

— Вам следовало бы дать по голове, да так, чтобы вы не приходили в сознание до самого Минерал-Спрингса. Вот это бы помогло! — буркнул он, отставив пустой стакан.

— Но я ничего такого не делала. Просто стояла. В чем вы меня обвиняете?

— Проклятие, Эви, вы отлично знаете, что бывает с мужчинами, когда вы начинаете поджимать свои губки. Я видел, вы это нарочно делали! Учтите, до добра это не доведет. Вы еще помянете мои слова! Короче… либо вы даете мне обещание прекратить свои фокусы, либо я снимаю с себя всякую ответственность за вас.

Она поджала губки. Маленький подбородок ее задрожал. Большие ресницы часто запорхали, и в эту минуту он готов был поклясться, что разглядел прозрачную слезинку, скатившуюся по щеке. Но Тайлер прекрасно знал, что она смеется над ним.

Он резко поднял ее со стула и бросил на постель. Чем он так провинился, что Господь послал ему это наказание? Опустившись на нее сверху, он стал осыпать ее лицо поцелуями.

— Всякий раз, когда вы посмеете ослушаться моих приказаний, я буду делать это, — предупредил он жарким шепотом.

Эви отчаянно сопротивлялась, но Тайлер был тяжелее, и она ничего не могла сделать. Раньше она никогда не задумывалась над этой проблемой. Мужчина был для нее понятием абстрактным, но теперь Тайлер навалился на нее всем телом и ее жалкие попытки противостоять ему разбивались об одно простое открытие, которое она сделала: он был тяжелее и сильнее ее. Эви почувствовала себя беззащитной, и ощущение это было не из приятных. Вместе с тем она не могла оторвать глаз от его губ, которые почти касались ее лица.

— Вы изомнете мне платье! — крикнула она, отчаянно борясь с желанием обвить его шею руками, притянуть к себе, прижаться губами к его губам и не отпускать до тех пор, пока у обоих не закружится голова. Ничего не поделаешь, Тайлер именно так воздействовал на женщин одним своим видом.