Две судьбы. Книга 6. Обман - Семен Малков

— Но это же неразумно, доченька! — возражала прагматичная Анна Федоровна. — Все нажитое по закону принадлежит вам пополам. От него не убудет.

— Ну как ты не понимаешь, мамочка? — с горечью упрекнула ее Даша. — Разве смогу я порвать с Петей, если останусь жить в его квартире? Даже если он, как обещал, временно переселится к родителям. Ведь, что бы ни натворил, он все еще у меня здесь, — прижала она руку к сердцу. — А мне необходимо отвыкнуть от него и забыть!

— Так ты что же: все ему оставишь? Глупо! — несогласно покачала головой Анна Федоровна. — Я бы на твоем месте взяла то, что положено по закону. Зря великодушничаешь! И суд признает твои права при разводе, — сердито добавила она. — Не хотела тебе говорить, но раз с ним порываешь, знай: он не заслуживает того, чтобы ты с ним церемонилась!

— Ну это уже слишком, мама, — неверно ее поняв, непроизвольно вступилась за мужа Даша. — То, в чем его обвиняют, не доказано. Да и не верю я в это! Петя не убийца.

— Да я не об этом. Мне тоже не верится, что он способен на преступление, — досадливо поморщилась Анна Федоровна. — Но по отношению к тебе совершил подлость!

— Только не надо преувеличивать! — сама себя не понимая, продолжала Даша защищать мужа. — Если Петя ко мне охладел — это еще не подлость! Не мы первые, не мы последние, у кого брак оказался неудачным.

Анна Федоровна с сожалением посмотрела на дочь.

— Теперь вижу, что ты им еще не переболела. Но то, что сейчас тебе открою, поможет тебе поскорее избавиться от этой напасти, — произнесла она непримиримым тоном. — Я застала его у вас дома с любовницей! Разве не подло изменять жене в то время, когда она ждет твоего ребенка? И разве не низко было с его стороны, опозорив тебя, сбежать накануне свадьбы? Ты забыла об этом, а я нет!

— Вот оно что. Значит, правду сказал следователь, — понурила голову Даша. — И я, конечно, не прощу ему этого, мама! — с горечью сказала она, подняв на нее глаза, полные обиды и боли. — Мы с Петей разведемся. Но все же не нужно его зря чернить! Он не был тогда виноват, ты знаешь. Может, и в его измене есть часть моей вины. Такова жизнь! Не всем она приносит счастье.

Мать ей ничего не ответила, и некоторое время они понуро молчали. Потом, не выдержав, Анна Федоровна, не глядя на дочь, спросила:

— Ты и все свои драгоценности им вернешь? Это же целое состояние!

— Они не мои, мама, и ты это знаешь, — грустно ответила Даша. — Это семейные реликвии, которые от меня должны были перейти к жене моего первого сына. Раз мы с Петей разводимся, я обязана их вернуть!

— Все это чушь! Они — свадебный подарок от их семьи и по закону принадлежат тебе! — не сдавалась Анна Федоровна, практичная натура которой восставала против такого транжирства. — Верни часть, если хочешь поступить по совести, но оставь себе хотя бы пару колец.

— О чем ты, мама? — с досадой отмахнулась Даша. — Зачем мне это, когда я мечтаю лишь поскорее порвать с прошлым и начать новую жизнь? Не бойся, подыщу работу и буду вполне обеспечена! А фамильные драгоценности пусть останутся в семье Юсуповых.

— Значит, ты из больницы — прямо к нам? — неодобрительным тоном поинтересовалась мать.

— Нет. Сначала заеду забрать свои личные вещи. Погружу их в машину, и уж тогда попрошу вас с папой потесниться, — как о решенном, объявила ей Даша. — Надеюсь, вы никому не сдали мою комнату? — с улыбкой пошутила она.

— Твоя комната тебя ждет, — серьезно ответила Анна Федоровна и, с любовью взглянув на дочь, не удержалась, чтобы не пожурить. — Ну что с тобой, такой неразумной поделаешь? Всегда поступаешь по-своему!

Высказанное Михаилом Юрьевичем Сальникову горькое опасение сбылось, но только частично. Известие, что Петр задержан милицией и ему предъявляют такое чудовищное обвинение, вызвало у Светланы Ивановны тяжелый нервный стресс. Когда же вдобавок она узнала о том, что от сына ушла жена и живет у своих родителей, собираясь подать на развод, то впала в депрессию и, как это уже с ней бывало, слегла, не в силах противостоять свалившимся на ее голову несчастьям.

Но зато эти беды как-то само собой помирили супругов. Их недавней ссоры как не бывало. Михаил Юрьевич ухаживал за любимой женой, вызывал к ней врачей, сам старался побольше побыть возле нее, руководя делами из дома.

— Это Бог наказал меня, Мишенька! И поделом, — проливая слезы, упрекала себя Светлана Ивановна. — Слишком эгоистично занималась я своим творчеством, забыв о обязанностях жены и матери. Плохо заботилась о дочурках! Разве их похитили бы, если я была бы рядом? — виновато посмотрела она на мужа и разрыдалась.

— Ты чрезмерно строга к себе, Светочка, — ласково взяв за руку и утирая ей слезы, возразил Михаил Юрьевич. — У тебя большой талант, и он принадлежит народу. Ты не можешь бросить театр и стать домохозяйкой! Это мы с Петей тебя подвели!

— Да что ты говоришь, дорогой! — запротестовала Светлана Ивановна, но благодарно взглянула на мужа, перестав плакать. — И у Пети с Дашенькой было бы все в порядке, если бы я по-родственному уделила ей внимание в период беременности. И вообще, помогла бы им преодолевать ошибки, совершаемые по молодости. Разве ты со мной не согласен?

— Ну как я могу с тобой не соглашаться, когда ты у нас такая умница, — мягко поддакнул Михаил Юрьевич, радуясь тому, что она немного отошла и логично рассуждает. — Конечно, нам всем станет легче жить, когда ты постоянно будешь рядом. Но ведь затоскуешь без театра, Светочка!

— Ведь когда-нибудь это все равно должно случиться. Разве не так? Я не смогу быть на вторых ролях, — в ее дивных синих глазах была грусть, но голос звучал спокойно. — Для души буду выступать в концертах. Но ты не прав, думая, что мне скучно без работы. Только дома я испытываю настоящее счастье!

— Так бросай сцену, Светочка! Дай дорогу молодым дарованиям, — полушутя призвал ее Михаил Юрьевич, не слишком веря, что такое реально. — Это будет первый случай, когда им без боя уступят место под солнцем.

— Напрасно шутишь, дорогой! Я не позволю театру разрушить нашу семью, — решительно заявила Светлана Ивановна. — Буду не менее счастлива, занимаясь с дочурками, и, если выращу из них себе смену, вот это и станет вершиной моей карьеры! Но ведь надо еще найти Оленьку, — горестно простонала она и вновь залилась слезами. — Обещай, Мишенька, что вы с Витей не бросите поиски! Петя не виноват и сумеет доказать это!

Михаил Юрьевич поспешно наклонился над ней и нежно прижал к себе большими сильными руками.

— Успокойся, родная! Мы с ним только этим и занимаемся. Уже вышли на след, — заверил ее, немного преувеличивая, чтобы успокоить. — Не сомневайся, мы вернем домой Оленьку, чего бы это ни стоило! А у Пети самые лучшие адвокаты. Они помогут доказать его невиновность.

Ласковые заверения мужа подействовали, и, утерев слезы, Светлана Ивановна, благодарно глядя на него, сказала:

— Я верю, Мишенька, что все кончится хорошо и вынесу любые испытания, потому что со мной рядом ты. Но тебе нужно передохнуть и заняться делами. Ты не голоден? — заботливо спросила она. — Мама тебя уже покормила?