Любовь как откровение - Лариса Теплякова

Проходя по узкому коридору, напротив деканата факультета игровых видов спорта, Денис взглянул на доску объявлений. Среди прочих бледных клочков бумаги по-прежнему красовалась яркая листовка студии «Артефакт». Вообще, питомцев Российского Государственного Университета Физкультуры и Спорта частенько приглашали принять участие то в телепередачах, то в массовых городских мероприятиях, то в программах развлекательных клубов. Они легко вписывались в масштабные зрелищные проекты. А все потому, что в этом ВУЗе не было бездарностей. До вступительных экзаменов допускались только те, у кого уже имелись разряды, победы и награды, а самое главное – годы упорных тренировок. Красивая осанка, хорошая выучка, нацеленность на результат, здоровые амбиции – вот их достоинства. Да что там, через это учебное заведение прошла вся российская спортивная элита! Студент Крохалёв гордился своей причастностью к миру большого спорта.

Денис остановился, будто намеревался что-то прочитать, и быстро сорвал объявление. Ему не хотелось, чтобы кто-то ещё из ребят наведывался в фирму Лили. Вокруг неё и так достаточно самых разных людей! Она как будто бы всем нужна, её телефон слишком часто звонит.

– Дэн, привет! – услышал он за спиной.

Друзья давно урезали его имя до американизированного варианта – Дэн. Он был не против этого. Ещё в дошкольной жизни пацаны во дворе кромсали все имена, придавая им удобную и звучную форму. Обычное дело. Так уж заведено.

Денис обернулся. Олежка. Булаев. Приехал, вернулся из Европы. Надо же, совсем немного времени прошло со дня его отъезда, а столько уже изменилось в жизни Дэна!

– Дэн, друг, здорово! Поехали в центр, погуляем, поговорим, перекусим где-нибудь! Чего задумался? У тебя ещё пара? Ладно, соскочим, не первый раз!

– Да так, ничего. Поехали! – ответил Денис, поспешно пряча сорванное объявление в кармане.

Как известно, от Кремля начинается Земля. И если кто-то возразит, что наша планета круглая, и у неё нет ни начала, ни конца, то он отстал от жизни. Так считает вся московская молодежь. Или почти вся.

В эту точку отсчета надо просто верить, надо её ощущать, и тогда ты сам особенный. Это круто. Здесь, у этих крепких древних стен, потрясающе. Здесь классно, обалденно. Улёт! Как в популярной песне: «Хлопай ресницами и взлетай! Хлопай и взлетай! Аа-ла-ла-ла-ла-ла!»

За этим центровым ощущением юные москвичи стекаются в Александровский сад. Чаще те, кто живет в безликих спальных районах. Со снисходительным превосходством смотрят они на приезжих гостей столицы, ну, а эти – на них, столичных жителей, с интересом. Все сыты, одеты, но каждому юнцу чего-то остро не хватает. Хочется избранности. Большой любви. И всего-всего, что вообще можно получить в этой жизни! Вот и фланируют по парку, тянутся к новоделу на Манежной площади. Пиво, чипсы. Пепси, мороженое. Улыбки от уха до уха, шуточки, трель мобильников. У каждого поколения своя Москва. Свои сюжеты, свои декорации к ним. У нынешних высокий державный стиль кремлевских окрестностей вызывает пафосные эмоции. И нет здесь никакой идеологии. Где там! Им бы с собой разобраться, да с чувствами совладать…

Денис и Олег вышли из метро, тронулись давно знакомым маршрутом.

– Какая Москва по весне красивая – зашибись! И девчонки как цветы! – ликовал Олег. – Причёсочки, чулочки, каблучки! А глазки! Выбирай любую, а, Дэн?

Девушки и впрямь были хороши. Две симпатичные подружки затеяли с ними смелую игру: то хихикали сзади, то опережали их и бросали назад многозначительные взгляды. Визуальный контакт был установлен. Оставалось только подойти и заговорить.

– Не хочешь познакомиться? – тихо спросил Олег. – Давай, организуем.

– А ты сам как?

– Я для тебя! Сам я скоро к Оксанке поеду. У неё сегодня ночное дежурство. Я там и останусь.

У Олега всё всегда было просто и ясно, без затей и терзаний. Познакомиться – запросто. Остаться у девушки на ночь – тоже в порядке вещей. Было бы время и желание. И его любимая девушка Оксана – медичка, а это стопроцентная гарантия здорового секса.

Денис был устроен иначе.

С глазастыми подружками в Александровском саду они так и не познакомились. Поиграли в гляделки и разъехались. Олег отправился к своей Оксане. Денис, оставшись один, после некоторых раздумий позвонил Лиле. Ему очень хотелось увидеть эту удивительную женщину вновь.

День выдался слишком насыщенным. В него вместилось так много людей и общения с ними, что к вечеру у Лили изменился голос. Он сел, осип. Появилась разбитная хрипотца, и она перешла на полушёпот.

В целом всё складывалось неплохо, но в последние дни будто бы сместился центр тяжести. Всё держалось на Лиле. Лиля внезапно ощутила, что везёт повозку одна. Её пристяжная, стойкая партнёрша Зинаида, вдруг сникла, увяла, отошла на второй план. Зинаида вела себя несимметрично и странновато уже дня два. Она отмалчивалась и слишком много думала. Вот интересно, о чём?

Можно видеть человека ежедневно, но так и не постичь его до конца. Ведь после работы каждая уплывала в свою личную жизнь. Источники радости у них всегда были разными.

– У тебя дочка здорова? – участливо спросила Лиля, улучив момент.

– Да, всё нормально, – встрепенулась Зина.

Им не требовалось много слов, чтобы понять основной посыл сказанного. Умной Зине хватило взгляда, интонации.

– Ты прости меня, Лилечка, завтра я буду в форме, – вполголоса пообещала она.

– Значит, ничего не случилось? – ещё раз уточнила Лиля.

– Нет, – подтвердила Зина, виновато улыбнувшись. – Свинство с моей стороны впадать в прострацию именно сейчас, но бывают же дни…

– Критические? – сипловато усмехнулась Лиля. – Когда руки опускаются?

– Что-то вроде того, – согласилась Зина. – Вот есть такое понятие – день сурка. Что-то подобное и у меня возникло. Весна, что ли, витаминное голодание…

Обычно Зина не терпела слабонервных исповедей. «Надо же, моя железная Зина рефлектирует! – изумилась про себя Лиля. – Не такая уж она несокрушимая». Вообще-то у них было не принято выливать друг на друга проблемы, а потом обмениваться дурацкими советами, бессмысленными утешениями, но Лиля рискнула отступить от неписанных правил.

– Меня тоже иногда поташнивает от нашей праздничной суеты, как будто я конфетами объелась сверх всякой меры. Но как быть, Зина? Мы с тобой не наловчились делать что-то другое с тем же успехом, – беззлобно сказала Лиля подруге. – Не лучше ли думать, что если возникает такое ощущение, то это просто означает, что всё идёт по накатанному пути?

Каждой из них было знакомо состояние уничижительной агонии, возникающее при попытках делать дело, которое никак не ладится. Это было частью прошлого обеих. Возможно, поэтому Зина только согласно кивнула в ответ.

– От хандры знаешь, что помогает? – уже веселее спросила её Лиля.