Самый Лучший Ветер - Артём Сергеев

— А интрига когда будет? — не выдержал Арчи. — Как ты его съел-то?

— Да приехал этот придурок как-то раз на работу на машине, — смущенно улыбнулся Саныч, — не поверишь, в три раза круче директорской. Обтюнингована с ног до головы, вся сияет и сверкает. Дороже дирижабля, ей-богу! Ну, думаю, Сан Саныч, твой выход. Дождался пока все приедут, выскочил на парковку и скандал затеял на всю округу, мол, что это за мурло на моем месте машину поставило. По колесам каблуком бил, помню. Этот придурок выскочил со мной на разборки, да еще с таким видом боевым, вот умора, и на генерального нашего с замом и нарвался. Тот, когда увидел меня, машину и дурака этого, в момент все просек. Как заверещит, ты мол, такой-сякой, кашку эту пшенную ему при всех припомнил, и выгнал в тот же день. Чего улыбаетесь, не вру, ей-богу.

— Ну, Саныч, ты даешь, — заржал Арчи. — Хотя так себе интрига, если честно. Нужно было чужими руками всеобщее внимание на машину обращать. Так что незачет.

— Да это я потом понял, — кивнул ему комендант. — Но в тот момент обрадовался сильно, побоялся упустить. Но отношения с управой подорвал окончательно.

— Тьфу ты, — разочарованно сплюнул Далин. — Как-то мелко все. Не по-мужски.

— Здрасьте, — повторил Саныч за племяшом, — не ожидал от тебя, гноме. Это моя работа и моя ответственность, тут все средства хороши. Ты же лучше меня понимать должен, что если такая чайка голодная на хозяйстве заводится, жди беды. Всякие личности мутные неполнозубые начинают по периметру кружить как шакалы, дела у них тут какие-то образуются. Гниль-то они издалека чуют. Всем плохо может стать. Я в тот же день, когда того дурака сняли, троих его людишек из приблатненных на территории отловил. Им раньше ходу сюда сроду не было, но что делать, если он им пропуска выписывал. В общем, отходили их палками хорошенько, и пообещали, что если еще раз тут увидим, то без затей кровь пустим и ночью через забор на внешнюю сторону перекинем, а там как повезет.

— Ладно, — жестом руки прервал его Далин. — Про свои проблемы потом по синей лавочке расскажешь. По делу что?

Саныч в ответ лишь поморщился, загнул указательный палец и продолжил. — В-четвертых, правильные вы, гм… люди. Я к кому попало тоже ведь не подошел бы. Экипаж Кузнецова квасит сильно, не пойдет. Ребята Элладана все время на север лезут, как будто им там медом намазано, все чего-то найти пытаются, слишком уж лихие. Команда Глоина сурова больно и по понятиям живет, а это лишнее, я считаю. Дерьма в жизни и так хватает. Остальные тоже со своими тараканами в голове, я имею в виду те экипажи, где недобор есть. А на регулярных линиях и в дружину сами знаете, не протолкнуться.

— Ну да, — Далин без всякого сочувствия посмотрел на Саныча, — знаем. Там должности по наследству передаются, и то на всех не хватает. И что? У нас не детский сад.

— А то, — даже рассердился Саныч, — не в лесу живешь, и одинокого волка мне тут из себя не строй. Молодняк учить надо, сами по себе они только в банды сбиваться умеют.

— Хорошо, — кивнул ему гном, — насчет этого понятно, жги дальше. Четыре причины ты уже привел.

— Четыре? — переспросил Саныч и зачем-то пересчитал загнутые пальцы, — точно, четыре, пока сюда шел, шесть было, две потерял, выходит. Ну да вам и четырех хватит, притомили вы меня. А не хватит, сами придумаете.

Мы замолчали, начали переглядываться, и как только Далин открыл рот, чтобы начать высказываться, Саныч опять жестом руки ладонью вперед остановил его.

— Стой, гноме, так дела не делаются. — Комендант встал с дивана и приготовился на выход. — Вот я сейчас пойду, а вечером вы мне все и скажете. Посоветоваться вам надо, перекипеть, подумать. С кондачка такие решения принимать не стоит.

— А племяша чего не зовешь, — пожимая руку у выхода Санычу, спросил Арчи, который видимо что-то уже себе придумал, — на попрощаться, невежливо как-то.

— Далин зло глянул на мага, но неожиданно поддержал его. — Вот именно, зови давай, хоть посмотрим еще раз на родственничка твоего.

Саныч понимающе хмыкнул, пожал плечами, и открыв дверь, за руку втащил Антошу в ангар. Племяш встал перед нами, оглядел всех еще раз и уставился на притаившуюся в глубине ангара «Ласточку». Все мы, как я понял, занимали его очень мало, иллюзий по поводу трудоустройства он не питал, дядя родной со своей заботой надоел хуже горькой редьки, а «Ласточка» наша была красотка. Даже в глубине ангара она выглядела очень внушающе.

Белоснежная гондола с широкими смотровыми окнами спереди-снизу была разукрашена эльфийскими и гномскимиобережными рунами, тускло сиявшими в темноте золотом и серебром. Широкие короткие крылья держали на себе электродвигатели со здоровенными четырехлопастными винтами внутри серебристых импеллеров, ряд идеально круглых иллюминаторов по бортам фюзеляжа и выступающие за ними решетки радиаторов — все было соразмерным и хищно-красивым. Грузовой отсек и кронштейны крепления подвесного контейнера не портили общую картину, а сложенный силовой каркас оболочки намекал на нехилую грузоподъемность.

Саныч помялся и, кивнув на Антошу, спросил у нас. — Ну что, идем?

— Да, дядя, — не в такт отозвался племяш, не отводя от «Ласточки» собачьих глаз, — домой уже пора, мамка ждет.

— Какая тебе мамка, — не сдерживаясь и побагровев заорал вдруг Далин, — у нас всю жизнь казарменное положение! Забудь про мамку! Нет ее здесь и не будет никогда! Это наш дом и твой теперь тоже, если не выгоним! Сидишь здесь до вечера и ждешь нас, понял?!

Шарахнувшийся от ора гнома Антоша уставился на нас диким взглядом и быстро-быстро закивал головой, не веря своему счастью.

— Ладно, пошли уже, мужики, — Арчи открыл дверь и рукой указал на нее Санычу, — а ты сиди здесь и никому дверь не открывай, в случае чего говори, что мама закрыла, а у тебя ключей нет. Чай есть, вода есть, пироги тоже. Гадить куда сам найдешь, если ума хватит.

Мы вышли за дверь и Далин со всей дури захлопнул ее так, что гул пошел по всему ангару. Арчи вытащил ключи и закрыл замок, а наблюдавший за всем Саныч в некотором обалдении произнес. — Спасибо, конечно, друзья, но как-то странно у вас людей в экипаж набирают.

— А ничего странного, — ответил ему я, — и в экипаж его еще никто не принял. На испытательном сроке он. И вот мы вернемся вечером и посмотрим, что он тут делал. Не обижайся, Саныч, но если Антоша весь день проспит или будет нос свой совать куда не следует, то сразу домой. К мамке под юбку. Нам балласт не нужен.

— И не вздумай предупредить его или еще что, — добавил Далин, спокойно глядя на Саныча, — я первым делом вечером у Микешки узнаю, как дело было. Хоть мы с тобой и собутыльники, но не стоит. Давай-ка по чесноку.

— Справедливо, — почесав в затылке, признал Саныч, — в экипаже как в тюремной камере, не скроешь ничего. Лучше уж сразу.

— И вот еще что, — добавил Далин. — Давай договоримся так. Я сестру твою, Анну, очень уважаю, но здесь ей делать нечего. Вот вообще нечего, запомни. Сам с ней разбирайся.