Коррупционер - Роман Феликсович Путилов

сторону киоска по приему стеклотары, недавно избитого Олегом. Я же нырнул фойе ЦУМа, вызвав своим затрапезным видом презрительное фырканье парочки студенток, одетых в холодные, но ужасно модные полушубки из козлика, хотя я вежливо придержал перед девчонками тяжелую дверь. Наверное, с маскировкой, я, все-таки, немного перегнул. Пройдя через первый этаж, я затаился между бежевых, облицованных плитками ракушечника, колонн площадки между этажами. Маленькая цыганка не заставила себя долго ждать. Войдя в магазин, она весело прыгая по ступенькам, проскакала мимо меня, нырнула в огромный отдел женской одежды, сунула руку в ряд безликих, тоскливо-коричневых женских пальто, с безобразно торчащими во все стороны жестким ворсом, воротниками из нутрии, висящих на огромной вешале, вдоль окна. Вытащив из кучи мешков, по недоразумению обозначенных на ценнике «пальто жен зимнее» большой мешок, девочка начала деловито наполнять свою розовую сумку новой партией товара, затем спрятала мешок обратно, и побежала наружу. Две молоденьких продавщицы, стоящие возле кассы, проводили девочку злыми глазами, но как я их прекрасно понимаю, скандалить с цыганками, девушки остерегались.

Вторая бригада цыганок, торгующая никотином на ближе к Вокзалу, хранила свои сигареты у гардеробщицы парикмахерской. Шустрая бабка, с любезной улыбкой, выдавала посланнице этой бригады табачные изделия из больших целлофановых пакетов, спрятанных под прилавком. Причем, обычных посетителей бабка встречала без тени улыбки, вот что рыночные отношения делают.

Часа через три моих блужданий, я решил передохнуть, ноги уже гудели. Хотелось вернуться домой, растянуться на матрасе, подтянув под бок теплого песеля, и читать кукую ни будь книжку, например, уже забытого Рекса Стаута. Взяв у торговки навынос от ресторана «Сибирск» горячий чебурек гигантского размера, отдав за него целый полтинник, я присел на сломанную скамью во дворе дома, тянущегося тонкой кишкой вдоль всего Станционного тракта, и с урчанием полного восторга, впился в горячую жирную мясную мякоть под тонким слоем прожаренного теста.

Через широкую арку я наблюдал за суетой цыган — золотарей возле скупки «Алмаз». Народ вниманием скупщиков не обходил, но в основном о чем-то спрашивали и отходили. Что характерно, за все время в официальную скупку не зашел ни один человек. Но вот к будулаям подошли серьезные клиенты, как из старого советского "Голубого огонька" — Тарапунька и Штепсель. Штепсель был классический — плотный, веселый, подвижный, постоянно скалил зубы в веселой улыбке, с шутками и прибаутками общаясь с цыганами. Тарапунька же был похож на "арийскую бестию" — высокий, узкоплечий, но с мощной шеей, на которой возвышалась узкая головка с коротким светлым чубчиком. Небольшие светлые глазки настороженно зыркали во все стороны, постоянно высматривая неведомую опасность. Я, сидящий во дворе, вроде бы недалеко, от места событий, но как бы выпавший во второй план, как из зрительного зала, наблюдал, как злые глаза Тарапуньки проскальзывали сквозь меня, когда он, как опытный телохранитель, визуально обшаривал толпу. Я прикрылся чебуреком, продолжая наблюдать. Очевидно, что взвешивание на глазок улыбчивого Штепселя не удовлетворило, в руках чернооких мужчин появились маленькие весы, на которые увесисто упало что-то желтое. Потом высокие договаривающие сторону долго вывешивали руку, держащую весы, горизонтально, при этом усатые мастера обмануть ближнего периодически взрывались гневными выкриками, которые мгновенно гасли после того, как «веселый» Тарапунька поворачивал к ним свою башку. Наконец вес золота всех удовлетворил, в руку Штепселя перешла пачка купюр, а сладкая парочка двинулась в сторону вокзала. Тут же к цыганам подошла пара — мужчина и женщина, солидно одетые, на вид лет сорока, которые до этого терпеливо ждали, когда «торговая» точка освободиться. После короткого разговора, от скупки отделился цыган, который что-то недовольно бормоча, прошел мимо меня. Чтобы проследить его путь, пришлось встать и выбросить в стоявшую в нескольких метрах мусорку недоеденную вкуснятину. Цыган, пройдя по улице Студенной метров двадцать, нырнул за здание поликлиники Стальных путей сообщения, чтобы через пару минут вернуться назад. Цыган достал из кармана несколько пар золотых серег, откуда-то появилось зеркало, и женщина приступила к примерки украшений. Значить цыгане не только скупают золото, но и торгуют им тут же. Кое как оттерев жирные от чебурека пальцы куском бесплатной газеты, которую я утром достал из почтового ящика, я пошел вверх по Студеной. Брошенный мимолетом взгляд налево заметил уставшую ВАЗовскую «шестерку», в которой сидели, весело скаля зубы, двое из бродяжьего племени. Вот, теперь можно идти домой. Диспозиция и экспозиция для дальнейшей работы мне стала известно. Есть, о чем подумать и есть куда двигаться.

Глава 9

Глава девятая. Кто нас в бой ведет.

Ленинская комната Дорожного РОВД, восемь часов сорок минут утра, селекторное совещание.

— Доброе утро, товарищи, начинаем селекторное совещание, докладывает дежурный по городу полковник Сушко. За истекшие сутки на территории Города зарегистрировано……

— Здравствуйте, на связи начальник ОУР области полковник Свешников.

— Разрешите, товарищ генерал? Вопрос к Дорожному РОВД. Что сделано и какова последняя информация по разбойному нападению по адресу Зейский переезд один «А»?

— Докладывает начальник Дорожного РОВД Дронов. Товарищ полковник, на данный момент информация, следующая. По квалификации преступления — следствие пока не подтверждает разбой, сегодня будут решать с прокуратурой, возможно дело будет возбуждено как грабеж. По ситуации: это здание — жилой барак, принадлежащий железной дороге. Там две комнаты сняла армянская семья, муж и жена, супруги Саркисян. К нам в Город приехали после землетрясения в Спитаке, так, как там, у них, квартира была разрушена. Здесь они торгуют обувью в киоске номер тридцать шесть на Станционном бродвее. После работы приехали к дому на машине, которую им дал в пользование родственник. Женщина зашла в дом, а мужчина стал из машины разгружать коробки с нераспроданным товаром. Около десяти часов вечера, женщина, услышав крик мужа, выскочила на крыльцо. Из темноты получила удар в лицо, после чего потеряла сознание. Со слов мужа, его ударили сзади, когда он наклонившись над багажником машины, складывал коробки с обувью в сумку. Проблема в том, что женщина по-русски не говорит, общение идет через мужа. Похищено — у мужа бумажник с документами и деньгами, на сумму пятьсот рублей. Это со слов мужа. По словам опера, что с ними разговаривал, женщина пыталась настаивать, что похитили две тысячи рублей, но муж ее обругал, и сказал, что только пятьсот. Во всяком случае, наш сотрудник так понял их разговор. С женщины сорвали цепь золотую, ориентировочно десять грамм весом, три кольца, одно обручальное, примерно пять грамм, и два с рубинами. Еще серьги