Руины Изиды - Мэрион Зиммер Брэдли

— Я прошу ученую даму простить мою мать. Землетрясение сильно разрушило одну из рыбацких деревень на побережье, и она уехала посмотреть, что можно сделать для бедных рыбачек. Их лодки унесло в море. Моя мать просила передать вам, что если ее не задержит какое-нибудь серьезное дело, то она вернется на рассвете и будет рада пригласить вас отобедать с ней. А пока я помогу ученой даме расположиться в отведенных ей апартаментах. Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, сразу зовите меня.

Цендри вежливо ответила, что вполне понимает обстоятельства и нисколько не обеспокоена отсутствием церемониальной встречи. Она страшно устала от этих светских оборотов, от замысловатой дипломатической речи. Цендри отчетливо видела, что и Миранде она дается с большим трудом.

— Я хотела бы отдохнуть, — сказала она. — Перелет был не слишком легким.

— О, прошу вас, ученая дама. — Миранда предложила Цендри следовать за ней.

Комнаты, предназначенные для Цендри, находились на втором этаже. Цендри прошла за Мирандой по небольшой лестнице, высокие перила которой говорили о том, что здесь часто бегают дети. На одной из площадок Цендри заметила некое устройство в виде блокирующихся дверей, очевидно, это было сделано специально, чтобы дети случайно не упали вниз.

Пройдя на второй этаж, Цендри снова увидела прочные сейсмостойкие конструкции, правда, и здесь стены были закрыты легкими перегородками. Цендри подумала, что на Изиде-Золушке эти перегородки являются обычным украшением стен. Все было раскрашено, но явно детской рукой. Как Цендри ни устала, антрополог внутри нее продолжал делать необходимые пометки. Повсюду Цендри видела следы пребывания детей, значит, им разрешалось бывать всюду, специально отведенных для них мест не имелось.

Миранда открыла позолоченную дверь.

— Эти комнаты предназначены для ученой дамы, — она помялась, — и ее спутника. — Впервые она взглянула на Дала, но очень быстро и стыдливо. Цендри внезапно показалось, что Миранда хотела бы и ему оказать какую-нибудь любезность и сделала бы это, если бы только знала, как вести себя с мужчинами.

„А видели ли они вообще мужчин? — мелькнула в голове Цендри странная мысль. — Все они ведут себя так, будто никогда не глядели на мужчину. Это нелепо, дико, ведь их окружают мужчины. Что это? Как объяснить подобное отношение?

Пока никак, я здесь всего два часа, поэтому лучше об этом не думать“.

Комната была сплошь увешана шторами. Они были везде, не только на окнах, но и на стенах. Миранда показала Цендри, как нужно задергивать шторы на окнах, чтобы можно было спокойно смотреть, не опасаясь яркого, бьющего в глаза солнечного света. Миранда подошла к одной из штор и отдернула ее. За ней оказалась маленькая чистенькая комнатка.

— Здесь ученая дама может найти самые разнообразные напитки, — пояснила Миранда. — Вы будете пользоваться той же ванной, что и ваш спутник? — спросила она. — Если нет, то внизу есть ванная для мужских особей.

— Хватит одной ванной, — быстро ответила Цендри.

В центре комнаты находилась кровать, выше и уже которой Цендри видеть не приходилось. Она даже испугалась, ей показалось, что она уже падает с нее. Миранда тем временем показывала полки и вешалки для одежды. Последние были смонтированы на кронштейнах, которые можно было быстро придвинуть к себе. Полки для книг были снабжены держателями, очень нужными устройствами в мире, где землетрясения являются обычным явлением. В одном из углов комнаты, за перегородкой, находилось большое зеркало и рядом с ним откидной стульчик, в другом углу было нечто вроде алькова. Весь его пол плотно устилали роскошные подушки, большие и мягкие. Леди Миранда бросила на альков стыдливый взгляд и негромко произнесла:

— Когда мать сообщила мне, что ученая дама приезжает вместе со своим спутником, я подумала, что ей может понадобиться уголок для развлечений. — Она снова бросила быстрый взгляд на Дала. Цендри угадала назначение алькова и смущенно покраснела. В то же время ее так и подмывало расхохотаться над застенчивостью Миранды.

„Как просто, всего одна деталь — отстраненность от мужчины, о чем свидетельствует эта ужасная узкая кровать, и вместе с тем сибаритский уголок, — а говорит она об их отношении к сексу больше, чем десятки фильмов и лекций о сексуальных традициях и нравах разных народов“. Цендри посмотрела на Дала и поняла, что он тоже обо всем догадался. Уголки губ у него подрагивали, и Цендри испугалась, что он вдруг в голос засмеется.

— Вы очень любезны, леди Миранда, — поблагодарила она предусмотрительную девушку. — Мне будет здесь очень удобно.

Пробормотав несколько невразумительных, ничего не значащих официальных фраз и заверив Цендри, что ее багаж будет скоро принесен, леди Миранда повернулась и направилась к двери. На ходу она еще раз предупредила ученую даму, что если той что-нибудь понадобится, то нужно всего лишь позвать ее, Миранду.

— Примите мою искреннюю благодарность за оказанную нам честь и радушный прием, — ответила Цендри. Она сознавала, что, говоря „нам“ вместо „мне“, сильно рисковала, но, вспомнив про предоставленный уголок для развлечений, Цендри снова охватило веселье — они сами дали понять, что признают существование Дала фактом.

Цендри церемонно поклонилась.

— Я хочу попросить только об одном — простить, если мы по неведению чем-нибудь обидели вас.

Цендри впервые за свою жизнь произносила эту заученную со студенческой скамьи фразу. Во время учебы, да, впрочем, и сейчас, она считала ее обычным разговорным штампом, принятым к употреблению при контактах с представителями иных культур, поэтому эффект, который она произвела, изумил Цендри. На лице Миранды вдруг появилась улыбка, но не дежурно-вежливая, а неподдельно искренняя и очень милая.

— Вы так добры ко мне, ученая дама, — сказала Миранда. — Мне очень хочется, чтобы вам здесь было хорошо. — Она опустила голову и прошептала: — Вам обоим. — Покраснев, Миранда вышла из комнаты.

Когда дверь за Мирандой закрылась, Дал испустил тяжелый вздох и рухнул на подушки уголка развлечений.

— Шарриоз, — хохотал он в подушку. — Ну и мирок! Цендри, мне кажется, если они хотят войти в Единое Сообщество, им придется кое-что изменить в своих мозгах. Как ты думаешь, Цендри, им это удастся?

Цендри хотела возмутиться и возразить, что, во-первых, ничто не говорит за то, что они хотят войти в Сообщество, а во-вторых… Но она промолчала. Она поняла, что Далу нужно снять напряжение, не всякий мужчина может спокойно мириться с тем, что его считают частью багажа или предметом для любовных утех. „Бедный Дал“, — думала она, глядя на него. Ей очень хотелось помочь ему, но как? Что она могла сделать?

— Давай посмотрим, как тут выглядит ванная, — попыталась Цендри хотя бы на время отвлечь Дала от тяжелых мыслей. — Некоторые ученые считают, что по сантехнике можно определить степень цивилизованности.

— Совершенно верно. — Дал пришел в себя и снова стал таким же спокойным и уверенным в себе, как и прежде. — Я сам тебе об этом говорил, помнишь? Когда я изучал остатки цивилизации на Серпенс Дельта-4, я обнаружил восемь видов туалетов и ванных. Каждая каста населения Дельты пользовалась своим типом. Нещадно каралось не только мытье в ванной, предназначенной для более высокой касты, люди низших каст не могли даже близко подходить к ванным и туалетам для знати. Давай посмотрим и на местные ванны, пока они не стали ископаемым материалом.