Бриллианты для мышки - Наталья Никольская

Игорь всматривался в расстроенное лицо девушки. Она приняла его слова очень близко к сердцу. Игорь не стал бы утверждать, что она красива, скорее миловидна, но ее очень портили печальные глаза и складка, которая появлялась, когда она хмурила лоб. Рот можно было бы назвать красивым, не будь он каким-то расплывчатым и безвольным. Игорь обратил внимание, что на лице девушки не было ни грамма косметики.

Но если Вика пользовалась ею чуть-чуть, чтобы только сделать свое лицо более привлекательным, то Даша вообще не пользовалась средствами для ухода за лицом.

Кроме этого, портила девушку и одежда. Старая, но содержащаяся в порядке, она вышла из моды лет десять назад. Непритязательная черная юбка, светло-сиреневая блузка и теплая серая кофта. Игорь подумал, что, возможно, Даша постоянно ходит именно в этой одежде. Если ей и хотелось носить красивые модные вещи, то она не могла себе это позволить.

Игорь смотрел на девушку и не знал, чего в его душе больше жалости к ней или какого-то презрения, смешанного с превосходством. „Я бы не позволил своей Ирине так ходить, самодовольно думал он, – женщина не должна выглядеть убого, это даже самую красивую делает уродиной“.

Даша сидела на краешке скамейки и тонкими длинными пальцами разглаживала невидимую складочку. „Красивые пальцы, красивые руки, но такие неухоженные. Действительно, ей было бы лучше оставить музыку и заниматься чем-то другим, в этом Вика права“, – думал Костиков. Даша молчала, изредка поднимала на него глаза. Костиков постарался сосредоточиться.

– Вы часто бываете в доме Жустьены Карловны? – начал он.

– Конечно, – порывисто перебила его Даша, – она же меня репетирует, за это консерватория даже платит ей деньги.

– Вам было известно о драгоценностях?

– Да. Жустьена Карловна иногда надевала их.

– Но не дома?

– Дома она носила обычные вещи: сережки, кольцо, как носят многие женщины. Если шла на концерт, то надевала колье или брошь. Вещи были очень дорогие.

– Вам известна их цена?

– Об этом нетрудно было догадаться, ведь такие красивые вещи не носят каждый день.

Игорю что-то сильно не нравилось, Даша начала его раздражать. А как она пояснила, что такие вещи не носят каждый день! Игорь не мог с собой справиться, эта девушка, выросшая в нищете, и продолжающая в ней прозябать, учится в консерватории и пытается что-то ему объяснить о красивых и дорогих вещах, которые никогда и в руках-то не держала!

Странно, такие люди как Даша, в принципе, не способны сделать что-то плохое. Но Игорю почему-то весь ее облик, манера поведения, этакая смиренность, жертвенность вызывали глухой протест. Игорь встал со скамейки и сухо попрощался.

Можно было подводить первые итоги. Вику можно отбросить сразу. У ее родителей хватит средств, чтобы выполнить любой каприз ненаглядной дочурки, особенно папочка постарается. Дашу тоже можно отбросить. Несмотря на все раздражение, что накопилось против нее. Не может эта бедная золушка в один момент превратиться в принцессу. Так только в сказках бывает. Драгоценности она носить не сможет, можно не сомневаться. Продать, чтобы купить себе что-то приличное? Но в семье, кроме нее и матери, еще четверо. А дети в один миг узнают, что у нее завелась лишняя копейка или появилась новая тряпка. Дашу можно исключить. Остается Андрей. Андрей – темная лошадка. И это его демонстративное нежелание разговаривать с Костиковым. Не мешает понаблюдать за парнем, возможно, что вскоре все станет ясным.

* * *

Следующие дни Игорь посвятил наблюдению за Андреем Гужиновым. Два дня он ездил за парнем впустую, а на третий ему все же улыбнулась удача. Студент должен был отправиться на третью пару, но вместо этого он ушел из консерватории и поспешил к остановке. Игорь завел машину и двинулся следом. Какова же была его радость, когда Андрей остановился у магазина „Камея“. Не самый плохой ювелирный магазин в городе, вернее было бы сказать ювелирный салон. А сбоку еще одна доска „Ломбард“. Так, наш неразговорчивый студент решил посетить ломбард, а зачем ему это понадобилось, ежу понятно.

Гужинов вышел из магазина удивительно быстро. Можно сказать, что он не пробыл там и пары минут. Лицо его при этом было расстроенным. Значит, ничего не вышло. Игорь не сомневался, что он не зря решил следить за парнем.

Домой Игорь возвращался триумфатором. Во всех делах ему всегда помогала баба Дуся, но на этот раз он прекрасно справился и сам.

В самом радужном настроении Костиков открыл дверь и остановился. Из кухни доносились голоса. Ирина и… Уж этот-то голос ни с чьим другим не перепутать!

Игорь прошел на кухню. За столом сидела Ирина, а возле плиты красовалась Бабуся в новом переднике, обшитом ярко-синей тесьмой.

– А я тебе еще раз повторяю, что Горяшка твой не прав!

– Он точно вычислил вора, – не сдавалась Ирина.

– И попал пальцем в небо, – ехидно засмеялась старушка, – вцепился он в этих студентиков несчастных, как дурень в писаную торбу, а настоящий воришка только посмеивается над ним.

– Почему вы так решили, Евдокия Тимофеевна? – спросил Игорь, наблюдавший некоторое время за этим препирательством.

– Потому что ты, как всегда, не туда попер, – ответила Бабуся, взмахнув шумовкой, которой только что помешивала булькающее варево.

– Почему не туда? – вступилась Ирина. – Игорь точно выяснил, что Андрей Гужинов ведет себя подозрительно.

– Кто хошь будет себя так вести, если на него ни с того, ни с сего напуститься. А наш Горяшка так и сделал.

– Постойте, баба Дуся, – Игорь решительно сел, – вы же сами мне оставили бумажку с именами студентов. Не отпирайтесь даже, вы ведь хотели, чтобы я их проверил?

– Одно дело проверить, другое подозревать в чем-то, – не сдавалась Бабуся.

– Так, – Игорь слегка хлопнул ладонью по столу, – хватит, Евдокия Тимофеевна, объясните, в чем дело. Вы ведь сами пропадали несколько дней неизвестно где, а теперь устраиваете сцены!

Ирина благодарно посмотрела на Игоря: в кои-то веки он решился и приструнил бабку. А Бабуся, похоже, лишилась дара речи. Но, придя в себя, обрушила на Игоря поток гневных слов:

– Это я… это я сцены… устраиваю? Я, выходит, клоун получаюсь, как в цирке. Ах ты, негодник! Ах ты, неблагодарный! Да я стараюсь изо всех сил, помогаю ему, а он мне… вона что, – Бабуся в сердцах хлопнула об стол сковородкой, развязала фартук, бросила его на стул и вышла из кухни.

Такого поворота не ожидали ни Игорь, ни Ирина.

– Как ты думаешь, Игорек, – Ирина придвинулась поближе, – после всего этого она уедет?

– И не надейтесь даже, – послышалось из-за двери.

Ирина и Игорь переглянулись, пытаясь сдержать смех – Бабуся оставалась верна себе, даже после столь бурного всплеска эмоций.

Ужин был съеден, чай допит, а посуда вымыта. Но Бабуся не появлялась из своей комнаты. То Игорь, то Ирина подходили к двери и прислушивались, но из бабкиной комнаты не доносилось ни звука.