Бесконечное море - Рик Янси

Господи. Где я слышала это правило? У меня закружилась голова. Боль в ноге просто убивала. Ломило колено, в которое меня ранил глушитель. Мой глушитель.

«Я разыщу тебя, Кэсси. Я ведь всегда тебя нахожу».

Не в этот раз, Эван. Я села на кровать рядом с Беном.

– Она права, оставаться в одном месте дольше чем на несколько дней – плохая идея.

– Или – держаться вместе.

Слова Рингер повисли в ледяной тишине. Бен рядом со мной напрягся. Я закрыла глаза. Это правило я тоже уже слышала: «Никому не доверяй».

– Так не пойдет, Рингер, – сказал Бен.

– Я возьму Кекса и Чашку. Ты – остальных. Наши шансы удвоятся.

– Зачем на этом останавливаться? – спросила я. – Почему бы нам всем не разойтись по одному? Наши шансы учетверятся.

– Усемерятся, – поправила меня Рингер.

– Ладно, я не силен в математике, – проговорил Бен. – Но мне кажется, если мы разбежимся, это будет им на руку. Их стратегия – разделить и уничтожить. – Он пристально посмотрел на Рингер. – Лично мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь прикрывал мою спину.

Бен рывком встал с кровати и покачнулся. Рингер сказала ему, чтобы он лег обратно. Он не послушал.

– Мы не можем здесь оставаться, но нам некуда идти. Нельзя двигаться наугад, в каком же направлении мы пойдем? – спросил Бен.

– На юг, – ответила Рингер. – Как можно дальше на юг.

Она выглянула в окно. Я понимала, о чем она. Хороший снегопад, и мы застрянем здесь до оттепели. Следовательно, надо идти туда, где не бывает снега.

– Техас? – предложил Бен.

– Мексика, – произнесла Рингер. – Или Центральная Америка, когда вода уйдет. В тропических лесах можно прятаться годами.

– Мне это нравится, – сказал Бен. – Назад к природе. Только одна маленькая проблемка. – Он развел руками. – У нас нет паспортов.

Зомби замер в этой позе и воззрился на Рингер, словно ждал от нее чего-то. Она без всякого выражения смотрела на него. Бен опустил руки и пожал плечами.

– Ты серьезно? – спросила я, потому что это было глупо. – Центральная Америка? Посреди зимы, пешком, с раненым Беном и двумя детьми на руках. Нам повезет, если мы доберемся до Кентукки.

– Лучше, конечно, болтаться тут и ждать, когда появится твой инопланетный принц.

Это было последней каплей. Плевать, что у нее М-16. Я вцепилась в ее гладкие как шелк волосы и стянула Рингер с подоконника. Бен вовремя понял, чем это может закончиться, и встал между нами:

– Салливан, мы все – одна команда. Давай будем держаться вместе, ладно? – Он повернулся к Рингер. – Ты права. Возможно, Эван ничего не обещал, но мы должны дать ему шанс сдержать слово. В любом случае я не готов к пешему походу.

– Зомби, я вернулась за тобой и Наггетсом не для того, чтобы мы стали легкой мишенью, – заявила Рингер. – Поступай так, как считаешь нужным, но, если запахнет жареным, я ухожу.

– Командный игрок, – сказала я, обращаясь к Бену.

– Ты, наверное, забыла, кто спас тебе жизнь, – проговорила Рингер.

– О, поцелуй меня в задницу.

– Хватит! – громко скомандовал Бен в своем фирменном стиле квотербека.[5]– Я не знаю, как мы выберемся из этого дерьма, но уверен, что так дело не пойдет. Осадите назад, вы обе. Это приказ.

Зомби прижал руку к боку и повалился на кровать. Он задыхался. Рингер ушла искать Дамбо, и мы с Беном впервые после нашего воссоединения в подземелье лагеря «Приют» остались одни.

– Странно это, – сказал он. – Казалось бы, после того как девяносто девять процентов людей были уничтожены, оставшиеся два должны лучше относиться друг к другу.

«Хм, сто минус девяносто девять – один, Пэриш».

Я уже хотела сказать это вслух, но тут заметила, что он улыбается и ждет моего замечания. Бен прекрасно понимал, что мне будет очень трудно удержаться и не указать ему на ошибку. Его простые и не всегда уместные шутки напоминали мне надписи мелом на тротуаре, которые мог сделать какой-нибудь ровесник Сэмми.

– Она психопатка, – сказала я. – Серьезно, с ней что-то не так. Смотришь ей в глаза, а там – никого и ничего.

Бен покачал головой:

– Я думаю, там много чего есть. Просто… просто это очень глубоко.

Он поморщился. Одну руку он держал в кармане своей дурацкой толстовки, как будто пытался принять позу Наполеона, а на самом деле зажимал пулевую рану, которую получил от Рингер. Бен сам попросил, чтобы она в него выстрелила. Он рискнул всем ради спасения моего брата. И теперь это ранение могло стоить ему жизни.

– Ничего не получится, – сказала я.

– Еще как получится, – ответил Бен и накрыл мою руку ладонью.

Я покачала головой. Он меня не понял. Я говорила не о нас.

Тень от появления иных упала на нас, и мы в этой абсолютной темноте потеряли из виду что-то самое главное. Но это еще не значило, что его больше не существовало.

Мой отец, когда уже не мог бежать сам, кричал мне одними губами: «Беги!»

Эван вытащил меня из чрева чудовища, а потом сам отправился туда.

Бен нырнул в ад, чтобы вырвать оттуда Сэма.

Еще оставались вещи – по крайней мере одна, – которые не накрыла эта тень. Разрушающие все теории. Неослабевающие. Неодолимые.

Они могут уничтожить нас всех до единого, но они не сумеют убить и никогда не убьют то, что живет внутри нас.

«Кэсси, хочешь полетать?» – «Да, папа. Я хочу полетать».

Серебристое шоссе тает в темноте. Свет звезд разрывает черное небо. Голые деревья тянутся ветвями вверх – так воры, которых застукали с поличным, поднимают руки. Мой брат спит, его дыхание застывает в ледяном воздухе. От моего вздоха затуманивается окно. И за этим замерзшим стеклом, вдоль ленты шоссе, мерцающей в сиянии ярких звезд, маленькая фигурка стрелой мчится под колючими ветками деревьев.

«Вот черт!»

Я метнулась через комнату к двери и выскочила в коридор. Кекс с винтовкой на изготовку резко повернулся в мою сторону.

«Спокойно, большой мальчик».

Я ворвалась в номер Бена. Дамбо стоял, облокотившись на подоконник, а Бен растянулся на ближайшей к двери кровати.

Бен сел. Я сразу перешла к делу:

– Где Чашка?

Дамбо показал на кровать рядом с Беном:

– Да вон там она.

И в глазах его читалось: «Эта сумасшедшая цыпочка сорвалась».

Я подошла к кровати и отбросила в сторону груду одеял. Бен выругался. Дамбо прижался к стене, и лицо у него стало красным.