Песочные замки Уолл-стрит. История величайшего мошенничества - Курт Эйхенвальд

К тому моменту, когда Дарр дрожащим голосом излагал все это Джейкоби, адвокаты уже опросили нескольких человек, которые работали в тесном контакте с Дарром. Так, свои разъяснения уже дали его супервайзеры и ряд штатных сотрудников отдела налоговой защиты — Нейл Синклер, Стюарт Обер и Дэвид Орр. Каждому из них предъявили копии чеков на имя Дарра и попросили пояснить, за что ему заплатили. Но ничего вразумительного опрошенные ответить не смогли, а большинство из них были очень удивлены.

Сам Джейкоби, хоть и занимал пост генерального юрисконсульта First Eastern, тоже ничего не знал об этих выплатах. Его босс Энтелл был слишком умен, чтобы распространяться о подобных вещах. Все, что Энтелл счел нужным сообщить Джейкоби по этому делу, — это то, что First Eastern, базирующаяся в Массачусетсе компания, которая специализируется на недвижимости, нуждается в помощи Дарра, чтобы организовать продажу своих налоговых укрытий через Josephthal.

Время, отпущенное Дарру на спасение, неумолимо истекало. Он начал снова просить Джейкоби о помощи. А тот, разобравшись, наконец в ситуации, не на шутку забеспокоился. Конечно, Джейкоби не было никакого дела до судьбы Дарра, зато его волновала судьба First Eastern. Он знал, что многие законы, регламентирующие операции с ценными бумагами в части обязательного раскрытия определенного рода сведений касательно предлагаемых инвесторам акций, распространялись и на операции с налоговыми схемами. Даже если речь шла о частных сделках, закон требовал извещать инвесторов даже о самых незначительных суммах, уплаченных за консалтинг по этим сделкам. Это требование касалось и ненадлежащих выплат. Однако Джейкоби точно знал, что в официальных документах по продаже паев в организованных First Eastern товариществах не упоминались никакие выплаты лично Дарру. В нескольких из этих сделок и без того возникли кое-какие пробуксовки. И если теперь First Eastern угрожали неприятности, то у Josephthal имелись все шансы влипнуть по-крупному.

Дарр все еще уламывал Джейкоби, когда того пригласили для разговора. В кабинете, куда его привели, Джейкоби увидел двух мрачного вида юристов. Не представившись, они сразу приступили к делу и наперебой атаковали его вопросами. На какую компанию он работает? Каков круг его обязанностей? Какое First Eastern имеет отношение к самолетам?

«Никакого, — ответил Джейкоби, — но Мэтта Энтелла всегда интересовали самолеты». И то была чистая правда. Приземистый длинный шкаф позади рабочего стола в кабинете Энтелла был завален рекламными брошюрами о самых разных типах самолетов. Однако самолетами он увлекался в свободное время, а основным бизнесом Энтелла была недвижимость. Давая такой уклончивый ответ, Джейкоби осознавал, что тем самым косвенно подтверждает версию, которую пытался протащить Дарр. Но ведь впрямую ни о каких выплатах Дарру его не спрашивали.

Наконец вопросы у дознавателей иссякли. Джейкоби покинул кабинет и через мраморные холлы Josephthal направился в отдел налоговой защиты. Зайдя в угловую комнату, которая служила Дарру кабинетом, он плотно прикрыл дверь. Тот все еще пребывал в состоянии полной подавленности.

«Герб, верь мне, это было в первый раз, — через силу проговорил Дарр. По его голосу было понятно, что он все еще безумно испуган. — Клянусь, что никогда больше не сделаю такого».

Дарр замолк, снова вперившись взглядом в столешницу, потом прошептал: «Боже мой, как же я влип».

Джейкоби бесстрастно наблюдал, как Дарр дает волю своему отчаянию. Он почти не сомневался, что Дарр и раньше не гнушался брать с клиентов деньги. Но разве сейчас это имело значение? Джейкоби понимал, что карьера Дарра окончена и, может статься, ему больше никогда не представится возможность брать мзду с клиентов.

Джеймс Дарр пришел на Уолл-стрит едва ли не из самых низов. Начало его жизни было не слишком обещающим. Единственный сын Джина и Дотти Дарр, он родился в декабре 1945 г., несколько опередив послевоенный беби-бум. Семья жила трудно, в затерянном в сельской глуши Массачусетса городке Уэст-Бойлстон, население которого состояло в основном из фабричных рабочих. В 1948 г. Джин Дарр поступил торговым агентом в Brown White Company, производителя таких популярных марок детской обуви, как Buster Brown и Naturalizer. Работа предполагала многодневные командировки, когда Дарр-старший колесил по всем городам штата, стараясь убедить владельцев обувных магазинов закупить обувь представляемых им брендов. Постоянные отлучки из дома и изматывающий график работы не могли не сказаться на его браке. И в конце концов родители Джима развелись. Он был тогда совсем мальчишкой.

Дарр считался одним из самых успевающих в средней школе Уэст-Бойлстона и за успехи в учебе был принят в ряды Национального общества почета.[4] Остальные 93 его одноклассника были детьми белых рабочих и ирландских католиков. Среди соучеников Дарр выделялся жизнерадостностью, он умел заразительно смеяться и был неистощим шутником.

Окончив среднюю школу, Дарр поступил в расположенный по соседству мужской колледж Святого Креста, которым заправляли католики-иезуиты. Как и в школе Уэст-Бойлстона, его однокашники по большей части были из рабочей среды. Студенческие волнения, прокатившиеся по стране в конце 1960-х, даже краем не затронули тихой заводи колледжа и не изменили отношения соучеников Дарра к воинской обязанности. Колледж ежегодно проводил военные балы, и Дарр как стипендиат Корпуса подготовки офицеров резерва для ВВС США активно участвовал в их подготовке.

После окончания колледжа в 1968 г. Дарр был призван на военную службу вторым лейтенантом в ВВС и через пару месяцев зачислен офицером тылового обеспечения на авиабазу Хилл в штате Юта, где ремонтировали реактивные истребители F-4 и прочую военную авиатехнику.

В июле 1972 г. Дарр был уволен со срочной службы. Имея за плечами полный курс колледжа и службу в армии, он начал делать первые робкие шаги в своей деловой карьере. Сначала он нанялся «охотником за головами» в бостонское отделение рекрутингового агентства Management Recruiters. Каждый божий день он, сидя в своей тесной комнатушке в мужском общежитии, пытался пристроить своих клиентов в бостонские компании. Работа требовала большой расторопности — Дарр жил в основном за счет комиссионных. Однако Дарр вскоре весьма преуспел в этой работе.

Живя в Бостоне, он часто навещал родню. Дарр очень любил свою мать, особу довольно вздорную, которая души не чаяла в своем единственном сыне. После развода она жила тем, что давала платные уроки в городском боулинг-клубе и вела постоянную колонку по боулингу в местной газете Worcester Telegram & Gazette. Воскресные вечера она обычно проводила в Уорчестере, где играла за одну из лиг в местном клубе.

Там-то Дотти Дарр и познакомилась с неким Ричардом Бейли, вдовцом, который был рабочим на заводе. Сперва они вместе играли в боулинг, а после скоротечного романа поженились. От первого брака у Ричарда было трое детей; двое младших, Джинни и Томми, продолжали жить с ним. Если Дарр и обрадовался новой родне, то старательно скрывал это. Он любил мать, но к ее друзьям-работягам относился презрительно и высокомерно. Собираясь к матери, он часто специально надевал строгий костюм с галстуком, чтобы ее соседи почувствовали дистанцию и устыдились своих дешевых джинсов и застиранных ковбоек.