Город Левиафанов - Екатерина Верхова

– С каких пор? – глухо поинтересовалась я, стараясь не смотреть в лицо собеседницы. От той неприятно пахло, а первую фразу она выплюнула с определенной порцией слюны. Люди деланно не замечали ничего, кроме смартфонов и сканвордов. И сканвордов в смартфонах. Редкие попутчики смотрели в окна, чтобы не пропустить свою остановку, но никто, к счастью, не бросал на нас косых взглядов. Кому-то кажется, что равнодушие окружающих людей – плохо. Но в последнее время мне как никогда хотелось быть невидимкой.

– С давних, – гаркнула она и, ткнув пальцем в Бегемота, продолжила: – Клетки не наблюдаю, это раз. Два… может, у вас и ветпаспорт есть?

– Нет ветпаспорта, – помотала головой, положив руку на напрягшегося Бегемота. Тому явно не нравилась полноватая женщина.

– В таком случае либо платите штраф, либо выметайтесь.

– И вам хорошего дня, – устало вздохнув, ответила я. Сил на споры не было, хотя судя по тому, как фамильяр выпустил когти – он то как раз предпочел бы продолжить беседу с контролером в более агрессивной среде.

Прижав тяжелого кота к себе, я направилась к выходу. Женщина что-то заворчала в след, а после направилась вглубь автобуса. Скрипнули тормоза, я в самый последний момент зацепилась за поручень, ненароком задев уши Бегемотика. Тот обиженно мяукнул.

– Прости, Бег, – прошептала я, утыкаясь в макушку фамильяра и выбираясь на улицу.

Жить в магазине и правда оказалось невозможно. Вечно дурное настроение, состояние тотального душевного опустошения и частые головные боли. Альвина попыталась научить меня закрываться от подобного воздействия, но оказалось, что ученица из меня не ахти, особенно в магическом плане. У меня неплохо выходили какие-то сложные заклинания, однако с простейшими справиться не удавалось. А чтобы «примагнитить» чашку, у меня ушло несколько часов. Тогда я вся покрылась испариной, глаза покраснели, лопнуло пару капилляров, ладони покрылись сыпью…

После возвращения Дэма прошла неделя. В магазине он так и не объявился, да и на связь с Альвиной не вышел. Ведьма сказала, чтобы он сперва разобрался сам, чай не мальчик, поймет рано или поздно, что что-то не так. Однако меня не покидало беспокойство. И ревность. Особенно ревность. После известия о том, что Дэм раньше встречался с Жанной, эта дама стала вечной спутницей моему дурному настроению.

Я не знала, что делать. Не знала, куда податься. Не знала, как вернуть Дэму память, хотя перерыла сотню фолиантов. Пыталась связаться с Лерией, однако любая моя попытка поймать демонскую сеть увенчивалась шипением с той стороны, а один раз даже ехидным смехом. Словно кто-то каждую попытку обрубал на корню, даже не давая нефилимке знать, что я пытаюсь. Вариант, что я просто делаю что-то не так, был самым утешительным.

– Мяу, – Бегемот подал голос, вопросительно заглядывая мне в глаза и вырывая из задумчивости.

Сколько я уже стою на этой остановке? Минуту? Десять?

Так, Алина, соберись. Что-то ты совсем стала тряпкой. Впору класть перед входом в старенький музей, который пользуется популярностью только у школьников. И то, лишь потому, что учительница не стала заморачиваться с подбором интересной программы для культурного просвещения юных умов.

– Идем, идем, – я попыталась улыбнуться.

На днях Альвина сообщила, что мне нельзя больше жить в магазине. По ее словам, он меня высасывал. Попросила найти жилье, взять отпуск. Мол, молодая ведьма-зомби – это не то, на что она хочет тратить время. Порывшись в интернете, я нашла пару вариантов, которые устраивали меня по цене. Однако в первой квартире категорически были против животных, во второй – одинокие девушки ассоциировались исключительно с дамами легкого поведения. Хозяйка так и сказала: «Мне не нужен бордель дома, у меня евро-ремонт!». И манерным движением поправила круглые затемненные очки. Оглядев ее «евро-ремонт», при котором часть обоев бахромой сползала на пол, а линолеум горбато пузырился, я вежливо попрощалась.

Сегодня была назначена новая встреча на просмотр комнаты, однако сил идти пешком еще несколько остановок не было. Оставить Бегемота одного в магазине я не смогла, кот выражал явное беспокойство за меня и недовольство своим положением. Его явно раздражало отношение людей к коту на улице. Ну кот, и что дальше? Мало что ли котов за своей хозяйкой следует?

– Мяу, – громко повторил Бегемот, лапой показывая на столб, у которого я застыла.

На нем висело объявление, написанное от руки. Крупным скачущим почерком, словно человек, писавший объявление, нервничал.

«Сдаю чистую и ухоженную комнату. Желательно девушке».

На мгновение прикрыв глаза, я представила сухонькую старушку низкого роста. С аккуратными руками, покрытыми старческой гречкой. Ухоженными пальцами с бледно-розовым маникюром. Губами, очерченными светло-фиолетовой чуть блестящей помадой. Длинной юбка в мелкий красный цветок и в коротком коричневым пончо. Старушка в моей голове производила впечатление когда-то богатой леди, которая встретилась с действительностью и больно ударилась о финансовый порог бедности.

– Да, давай позвоним, – пробормотала я, развеивая образ в голове. В последнее время фантазия заводила меня в такие дебри, что я рисковала оттуда не выбраться. Странные, иногда даже внезапные видения абсолютно незнакомых мне людей, предметов – я надеялась поскорее найти себя и избавиться от лишней рефлексии.

Гудок. Еще один.

– Алло? – раздался тихий голос с той стороны телефона.

Подъезд оказался на удивление чистым. Никаких надписей на стенах и неприятных запахов. На пролетах разместились цветы и кустики, царапающие своими ветками газовую и канализационную трубы. Над лестницами каскадом висели небольшие картины, выполненные в едином стиле. Скорее всего, вышедшие из-под пера одного художника.

Нужная мне квартира располагалась на первом этаже. Обитая зеленым кожзамом дверь, разлинованный радугой звонок. Видимо, хозяйка сама по себе очень яркий человек и пытается все вокруг себя сделать особенным. При нажатии на кнопку мы с Бегемотом услышали крики чаек. А спустя несколько секунд нам открыли, точно ждали возле двери.

– Здравствуйте! – бодро произнесла я, поднимая взгляд. Замерла. Старушка, стоящая с той стороны, была почти такой же, как я ее и представляла. Ведьмовская чуйка? Излишне живая фантазия?

– Здравствуй, здравствуй, – светло-фиолетовые губы женщины расплылись в улыбке, обнажая характерную возрасту просинь на деснах.

– З-здравствуйте, – мысленно чертыхнувшись, повторила я. – Я по объявлению.

– Алина, если не ошибаюсь? – спросила она. – А это твой котик?

Бегемот согласно мяукнул.

– О, умный, – усмехнулась старушка. – Меня Валентина Павловна зовут, проходи, покажу тебе комнату.

Я вошла внутрь. Взгляд тут же зацепился за миллионы разных мелочей, разместившихся на полках в прихожей. Куклы, дельфины, собачки, картинки, вазочки, шкатулки – рай для барахольщика. Впрочем, чувствовалась, что каждая мелочь по-настоящему важна хозяйке. И, более того, каждая вещь обладала историей.