Рокировка - Дмитрий Черкасов

— Чушь собачья!

— Оглянись — только незаметно!

— Чего мне бояться?

Лехельт оглянулся и оторопел.

В десяти шагах от него, прячась за водосточную трубу, с лицом партизана кралась за ними по Загородному проспекту стажер Людмилка. Поняв, что ее заметили, она сжала кулаки и в досаде топнула ногой в сапожке.

— Марина, погоди минутку! Я разберусь.

Он решительно подошел к расстроенной «наружнице», сделал страшные глаза и зашипел:

— Ты что творишь! Перегрелась, что ли?!

Психологической устойчивости стажеру было не занимать. Лехельт попутно отметил это как положительный факт.

— Чего это я перегрелась?! — отрезала она, запыхавшись. — Мне Володя дал задание установить, где вы… где ты живешь! И утром ему доложить!

— Господи! — Лехельт присел, хлопнув себя по коленкам. — Так это ты неслась за мной в метро, сшибая пассажиров?!

Габариты у стажера были, надо сказать, совсем не маленькие.

— Я думала — ты специально убегаешь! Еще думаю — вот же гад, и куртку сменил! Посмеяться, наверное, хочет! Кукиш, думаю, ни за что не отстану!

— Я на свидание опаздывал, чудо!

Лехельт понял, почему Кира с Мишей так улыбались на проспекте.

— Ну, Вовка, ну, мичуринец!

Людмила виновато заулыбалась.

Маринка глядела на них нелюбезно, склонив изящную голову к плечу.

Андрей поспешно вознаградил стажера за старание, назвав не только улицу и номер дома, но даже номер квартиры, цвет обоев и постельного белья в своей комнате.

— Вовка у меня ночевал, он поймет. Пусть поломает голову, как ты раздобыла такую информацию. Марина, это наша новая сотрудница! Люда, — не представить Людмилу было нельзя во избежание ненужных вопросов. — Она просто боялась обознаться. Очень застенчивая девушка.

— Я бы не сказала… Так, может, ты, наконец, расскажешь, где работаешь?

— В конторе, я же тебе говорил.

— «Рога и копыта»?

— Ну, что-то вроде…

Лехельт поспешно увлек девушку за собой, показывая за спиной Людмилке отчаянные знаки, чтобы та поскорее смылась.

* * *

Вопрос о месте работы маячил на горизонте не впервые.

По совету старших товарищей и по собственному здравому рассуждению Лехельт не спешил раскрываться.

Во-первых, неизвестно еще, что выйдет из их недолгого знакомства, при его-то отнюдь не классических пропорциях… Соперник Рома в этом смысле выглядел куда предпочтительнее. Психологи в управлении как-то разъяснили Андрею, что женщины, предпочитающие рослых мужчин, испытывают неосознанный страх перед окружающими их людьми — и он с удовольствием пересказал эту версию Маринке, зная ее тягу к самостоятельности и независимости.

Нанес, так сказать, превентивный удар по образу соперника.

Во-вторых, не все ровно дышат к его структуре и хорошо бы предварительно осмотреться, познакомиться с окружением человека, если, конечно, хочешь его сохранить.

В-третьих, домочадцы иных сотрудников многие годы не знают профиль их работы. Муж Киры, например, убежден, что его жена — диспетчер на закрытой автобазе ФСБ. Оттого у нее и отпуск длинный, и рабочий день ненормированный.

А Зимородку повезло, его жена — делопроизводитель в службе контрразведки. Ему дома можно расслабиться. Впрочем, своей квартиры у него нет, он и другие приезжие сотрудники живут с семьями в комнатах бывшей «кукушки», стараниями Шубина переведенной в разряд жилых помещений.

Основная трудность расшифровки перед ближними, с которой сталкивается каждый разведчик «наружки», состоит в некоторой подмене понятий, успешно произведенной по обыкновению бессмысленно диссидентствующими российскими мастерами пера и пишмашинки.

В сознание российских масс накрепко вколочены негативные образы «топтуна-наружника» и его верного «кунака-сексота» — агента КГБ, вынюхивающего тайны своих приятелей, а потом продающих их оперу за маленькие вознаграждения в виде поездок за границу. Забавнее всего, что от желающих тайно настучать на ближнего при этом по-прежнему отбою нет, хоть незабвенные времена тоталитаризма давно миновали.

Да и в тоталитаризме ли тут дело?

Может, инженеры человеческих душ несколько перестарались, излишне привлекательно живописуя бытие сексотов?..

На самом деле, офицеры Оперативно-поисковой службы ничьих тайн в доверительных беседах не выведывают. За свое скромное государственное жалованье они предоставляют достоверные сведения о деятельности человека, на которого те же сексоты, именуемые в работе все же более профессионально — «агентами», — предоставляют сведения, скажем так, не всегда достоверные.

Сколь угодно бывает случаев, когда «наружка» работает впустую, по оговорам.

Вот чего офицеры ОПС не делают, так это не пишут в сводках того, чего бы они лично не видели или не слышали. Чужие побасенки тут в расчет не принимаются. Так что многие граждане и не подозревают, какие наветы отведены от их головушек ребятами из «наружки».

А бывает иной раз, и сам гражданин захочет покуражиться перед соседями, перед женой, а чаще перед любовницей, да и брякнет что-нибудь эдакое в его разумении значительное, чего на деле и в помине нет.

То даст понять, что причастен к высоким шпионским материям и активно торгует государственной тайной, хоть по жизни дальше подсобки своего учреждения носу не кажет.

То представится эмиссаром Руслана Гелаева,[25]в чьи обязанности входит сбор чеченского ополчения города Урюпинска.

То два мешка муки обзовет грузом кокаина из Венеции, влегкую спутав ее с Венесуэлой.