Рождение воина - Майкл Форд

— Я впечатлен, Лисандр, — сказал он. — Ты воспользовался слабостью Демаратоса. Подобная решимость и хитрость сослужат тебе добрую службу на поле боя. Наставник часто повторял мне: «не все еще безнадежно, пока в жилах спартанца течет холодная кровь».

Агесилай бросил к его ногам кусок сушеного мяса.

Не обращая внимания на пыль, Лисандр опустился на колени, схватил кусочек свинины и запихнул его в рот, словно не было ничего вкуснее этой соленой полоски мяса, словно он никогда не ел ничего подобного. Сначала он просто жевал и глотал, но скоро понял, что снова почувствует голод, и заставил себя смаковать его.

Агесилай наклонился к Демаратосу и резко шлепнул того рукой по голове. Шлепок эхом раскатился среди гор. Демаратос простонал и, точно пьяный, открыл глаза. В них появилось разочарование, когда он увидел, что противник ест.

Лисандр сглотнул, чувствуя, как жжет в горле. От стыда от даже покраснел.

— Вот, — сказал он, отрывая кусочек мяса и протягивая его Демаратосу. — Возьми.

Не веря своим глазам, Демаратос уставился на подарок, но тут же вырвал его из рук Лисандра, опасаясь, что тот передумает.

— Спасибо, — робко произнес он. Было видно, что эти слова дались спартанцу нелегко.

Агесилай смотрел на обоих со злобой.

— Я ошибся в тебе, Лисандр. Ты не спартанец. Ты слишком мягкосердый, — он с презрением отвернулся, но Демаратос тайком улыбнулся Лисандру и тот почувствовал, что тоже улыбается. Он протянул Демаратосу руку и помог ему встать. Первый раз со дня своего появления в казарме, Лисандр стоял лицом к лицу с Демаратосом и никто из них не отвернулся.

— Возможно, у меня мягкое сердце, — пробормотал Лисандр, глядя Агесилаю вслед, — зато я издалека чую врага.

— Я тоже, — сказал Демаратос, бросив взгляд на Агесилая. — Будет лучше, если мы будем держаться вместе.

Лисандр подумал, затем кивнул, соглашаясь. Им будет легче выжить, если они станут друзьями.

Юноши последовали за Агесилаем, который уже поднимался вверх по склону. У Лисандра голова шла кругом.

«Можно ли доверять этому парню?» — спрашивал он себя. Но у него не было выбора. Придется доверять. Произошло нечто важное — что-то изменилось. И ему тоже хотелось измениться.

Когда они поравнялись с Агесилаем, тот обернулся и взглядом остановил их. Его губы искривила ухмылка, пока он смотрел на Лисандра.

— Итак, ребята, вы готовы к новому испытанию?

— Я готов, — ответил Лисандр. — Что это за испытание?

Агесилай указал вверх, туда, где по снежным склонам горы скользили густые облака.

— Его предстоит пройти там, наверху, — пояснил он.

Лисандр последовал за Агесилаем по крутой горной тропинке вверх, оставив Демаратоса собирать дрова для костра. Наверху почти не осталось зелени, кругом валялись серые камни. Среди редких сосен Лисандр снова заметил орла, величественно парившего над ними.

Когда они поднялись выше, Лисандру стало трудно дышать. Голова у него закружилась, и юноша понял, что вот-вот упадет в обморок от разреженного горного воздуха и пустого желудка. Никогда прежде он не чувствовал такой слабости.

Лисандр нашел крепкую кривую сухую палку, которая могла послужить ему тростью. Он чувствовал себя не лучше старика-илота, бродившего по селениям и выпрашивавшего еду.

Агесилай обернулся, проверяя, не отстает ли Лисандр.

— Как трогательно, — произнес он, видя, что тот с трудом поднимается по склону, тяжело опираясь на палку.

У Лисандра не хватило сил ответить.

Агесилай отвернулся и продолжил восхождение. Казалось, ничто не может утомить этого спартанца. Видно, суровое воспитание помогало ему приспосабливаться к любой обстановке.

Когда начало смеркаться, они достигли полосы снегов. То здесь, то там встречались небольшие пятачки снега, потом они сменились широкими участками обледенения. Клочья тумана окутывали тропу, превращая путников в призрачные фигуры.

Агесилай остановился и отпил из фляги. Глядя на него, Лисандр обнаружил, что оставил свой мешок внизу. Он опустил глаза: немного снега утолит жажду. Лисандр зачерпнул пригоршню.

— Не будь дураком! — обругал его Агесилай. — Разве Диокл тебя ничему не научил? Если будешь есть снег, твое тело остынет еще больше. Это верный путь к смерти.

Лисандр бросил снег и облизал влажную руку. Он заметил, что вспотевшее от подъема тело быстро остывает. Оглянувшись, он не смог разглядеть тропу, по которой они поднялись, но по тонкой струе дыма догадался, что Демаратос далеко внизу разводит костер.

Выступ горы скрыл Спарту и окружавшие ее поселения из виду. Туман снова сгустился, в лицо Лисандру ударили мелкие осколки льда. Закружились первые хлопья снега.

— Нам еще далеко? — спросил он. Спускаться им придется в темноте.

Спартанец посмотрел вверх.

— Осталось совсем немного, — ответил Агесилай и пошел быстрее.

Лисандр следовал за ним, и на душе у него становилось все тревожнее.

Снег становился все глубже. Все кругом побелело, метель хлестала их нещадно своими холодными пальцами. Тело Лисандра теряло последние остатки тепла. Половина лица у него совсем онемела. Кровь на израненных ногах застыла от сильного мороза. Подошвы прилипали к сандалиям. При каждом шаге юноше казалось, что от подошвы отрывается новая корка запекшейся крови.

Агесилай остановился, очертания его тела то расползались, то сжимались, а снег падал все сильнее, кружа в порывах ветра.

Лисандр подошел к нему вплотную.

— Это и есть то испытание? — спросил он, всем туловищем опираясь на палку.

Агесилай повернулся и смерил Лисандра презрительным взглядом. Снег припорошил его брови и волосы.

— Пора возвращаться, — сказал он. Лисандру полегчало: «Слава богам, все закончилось!»

Агесилай принялся спускаться по склону, Лисандр поковылял за ним. Спартанец обернулся:

— Куда это ты направился?

— Вы сказали, пора возвращаться, — ответил Лисандр.

Агесилай уперся рукой ему в грудь и резко толкнул. Юноша не успел опомниться, как потерял равновесие и навзничь упал в снег.

— Я сказал, что пора возвращаться мне, — заявил Агесилай. — Твое испытание только начинается. Если спустишься с этой горы до рассвета, клянусь Зевсом, убью тебя собственными руками.

Лисандр всматривался в лицо Агесилая, думая, что тот шутит.

— Вы спятили? Здесь никто не выживет!

Но спартанец уже отвернулся от него и продолжил спуск. Его смех заглушил вой ветра.

Агесилай выжил из ума! Лисандр не сомневался, что замерзнет, оставшись здесь: снег уже проникал сквозь его тунику.