Пираты Кошачьего моря. Сундук для императора - Аня Амасова

– Смотрите, смотрите! Лежбище драконов!!! – завопил Скелет.

Ну кто бы не понесся к борту? Как вы говорите – драконы? Нет, правда, они настоящие? Так вот почему никто не встречал драконов! Потому что живут они за Концом Света – на границе Верхнего и Нижнего Кошачьих морей…

С правого борта открывался вид на морщинистое плато. Казалось, там и правда лежат драконы, хребтами упираясь в небо. Посапывая во сне, они пускают из носа и ушей густой белый дым. Его облака проносятся над «Ночным кошмаром», распространяя затхлый запах. Так могла бы пахнуть Дремучая Древность.

– Драконы существуют только в сказках, – заметил Архивариус. – А это обычные вулканы.

– Но их тут сотни! – возразил Скелет.

Чувство досады мешало ему смириться с реальностью. Ну почему бы, пускай не всем, пусть одному из вулканов не оказаться огнедышащим монстром?!

– И все же, – Архивариус склонился над картой Новых Земель, раздумывая, сможет ли он сочинить столько названий, – и все же это вероятнее лежбища драконов…

– Так и назовем плато, – подсказала пирату Джен. – А чтобы выдумать сотню имен, у нас впереди целая вечность.

Архивариус поправил сползающий на глаза тюрбан, чтобы получше разглядеть капитана.

– Мне нравится открывать новые земли, – осторожно начал он. – А ты произносишь «вечность» так, словно где-то ждет игра интересней… Какая, хотелось бы знать?

Действительно, какая? Какие могут быть другие дела, от которых так же захватывает дух? Разве не этого – Большого Путешествия и Великих Открытий – она хотела? Но отчего же тогда при виде вулканов, разделяющих Нижнее и Верхнее Кошачьи моря, ее охватывает такая тоска?

– Я просто хочу домой, – наконец ответила Джен.

– Домой? – переспросил Архивариус. – Когда ты произносишь слово «дом», ты что имеешь в виду? То место, откуда ты родом?

Стоящий так близко, словно прикрывал капитана от ветра, Железный Коготь прислушивался к разговору.

– Нет, не туда! Я и раньше не слишком-то в нем уживалась…

– Тогда куда же ты хочешь? Где твой дом?

«У тебя нет другого кусочка суши в Кошачьем море, кроме этой палубы», – так говорил ее отец, капитан Корноухий. Три тысячи селедок, он абсолютно прав! «Ночной кошмар» – ее единственный дом. Сорокапушечная плавучая крепость.

Нет такого места, где на чердаке с креслом-качалкой хранились бы сундуки и коробки, оберегающие от пыли тысячу мелочей, рассказывающих историю твоей жизни. Где, заперев засов и ставни на окнах, можно на время отдохнуть от приключений, ощутив себя в безопасности. Где, когда ни вернись, хоть через год, хоть через десятилетие, тебя встретит все тот же знакомый с детства запах. Где можно взахлеб рассказывать про шторма и абордажи, горевать о потерях и ободранных хвостах, одним словом – оставаться самим собой, находя сочувствие.

Некуда возвращаться. Ни ей, ни Железному Когтю, ни Архивариусу, ни Скелету, ни Уте-Путе… Не существует ни одной страны, ни единого города, ни хотя бы крохотного островка, куда пирату можно вернуться.

И все же…

– Я хочу туда, за вулканы. – Джен показала направление. – В Верхнее Кошачье море.

– Кто нас ждет, кроме стаи озлобленных гиен с приказом повесить на главной площади Гавгадоса?

– После всех испытаний кого испугают гиены или этот крошечный пудель – их император?! – Джен упрямо топнула. – Я хочу вернуться назад. Какой смысл открыть новый мир, если не можешь получить за это награду?!

– Виселицу? – ехидно уточнил Архивариус.

– Восхищение! – воскликнула Джен. – Знать, что никому не расскажешь о своих открытиях, – что может быть хуже? Я как будто в просторной, но запертой клетке. Ни вырваться отсюда, ни похвастаться тете, папе, Джонни-Воробушку, ни утереть нос Мурлин и Пурлин… Что? Что ты так смотришь?

– Это называется тщеславием. В книгах пишут, нет хуже напасти.

– Поищи в других книгах! В них это называется честолюбием, – поправила пирата Джен. – Оно заставляет совершать невозможное, а значит, в нем нет ничего плохого.

– Но Архивариус прав, – вмешался Железный Коготь, – возвращение для тебя опасно.

– Опасней, чем что? Удирать от ядовитых моллюсков? Или спускаться по бурлящей реке? О чем ты вообще говоришь?!

– Моллюсков я хотя бы мог уничтожить. А там, наверху…

– Ну, что будет там? – допытывалась Джен.

– Не знаю. Вдруг вместо восхищения и почестей ты получишь совсем другое? От этого я не смогу тебя защитить.

Он хотел бы добавить, что совсем не уверен, будет ли ей там нужен. Но снова промолчал. Как будто невысказанный страх не может и воплотиться.

– Смешно, – вдруг прыснула Джен.

– Неужели? – Коготь недоуменно взглянул на капитана.

– Смотри! – Джен приподнялась на цыпочки и так перегнулась за борт, что помощник встал позади, готовый в любую секунду схватить ее за хвост. – Мы идем на крошечной скорлупке вдоль лавового плато. Того и гляди любой из этих гигантов начнет плеваться в нас магмой. А ты находишь это вполне безвредным по сравнению с крахом моих надежд.

Она повернулась. Подняла смеющееся лицо:

– Ну и что ты сделаешь, если здесь и сейчас начнется извержение вулкана?

Если бы прямо сейчас началось извержение вулкана, он бы ее поцеловал. Это Коготь знал точно. За секунду до гибели совершенно не важно, что будет дальше. Но ни один вулкан не спешил к нему на помощь.

– А что, дрейфишь?

– С тобой – нет, – тихо ответила Джен. – Иногда мне кажется, случись настоящий конец света, ты бы и тогда придумал, как же меня спасти… Это оттого, что я тебе как сестра, правда?

– Да, – не слишком уверенно произнес Железный Коготь, отступая.

Что-то неладное творилось с его ушами: будто кто-то зажал их кончики раскаленными щипцами.

Нет ничего обиднее, чем блуждать вдоль границы морей и не знать, как подняться из Нижнего в Верхнее. Каждый, кто находился в каюте Джен, ломал голову над одним вопросом: как попасть «домой»?

– Может, найдем дырявый вулкан? – предложил Скелет. – Такой, у которого в брюхе – вход для корабля.