Палачи - Олег Овчинников

Скорость и вес кабана делали его смертельно опасным, но в то же время весьма неповоротливым противником. Упустив цель, мутант промчался метров двадцать, прежде чем смог остановиться и развернуться. Он снова заревел, и теперь в его реве смешались угроза и боль. Уткнувшись рылом в землю, кабан взял новый разгон, однако прежней прыти уже не демонстрировал. Сказывался кумулятивный эффект от полученных ран.

— А ну-ка все в вагон! — рявкнул Михаил, поднимая хромого Шустра, словно куль с песком.

Гарин взбежал по лесенке самостоятельно и помог поднять сталкера. Затем на пол вагона запрыгнул Столяров и, присев на корточки лицом к дверному проему, сунул руки в карманы разгрузочного жилета. Улыбнувшись, спросил у Олега:

— В какой руке?

— В обеих? — предположил тот.

— Молодец!

Михаил на мгновение высунулся наружу, затем снова присел, прижавшись спиной к стенке и зажав ладонями уши. Остальные последовали его примеру.

Два взрыва прозвучали с интервалом в секунду. Вагон вздрогнул. Снаружи послышался вопль агонизирующего зверя.

Схватившись за поручень, Столяров выглянул из вагона и с левой руки расстрелял все, что оставалось в рожке. Вопль затих.

— Вот ведь живучая тварь! — Михаил поменял магазин, передернул затвор и взглянул на экран прибора, получающего информацию от детектора живых форм. — А остальные двое… А-а, испугались! Ну, бегите, бегите! Или… Черт! Что же они делают?

— Что там? — спросил Шустр.

— Не пойму. Они как будто под самым электровозом. Но ведь так не может быть.

— Может, — мрачно сказал сталкер. — Только не под, а над. Они на мосту.

— Но они же не собираются…

Вагон снова вздрогнул, как от взрыва, — раз и другой.

— …прыгнуть на крышу, — закончил мысль Столяров.

Со стороны соседнего вагона послышался громкий треск и грохот падения тяжелого тела. Одновременно по крыше гулко простучали две пары копыт.

— Сейчас сверзится, — предположил сталкер и оказался прав.

Стук сменился коротким вскриком, который спустя мгновение оборвался.

Гарин направил ствол в сторону прохода, ведущего в соседний вагон. Рука Михаила нырнула в карман разгрузки.

— Без команды не стрелять, — предупредил он и, вырвав кольцо, швырнул в проход гранату, однако разъяренный зверь выскочил оттуда раньше, чем сработал взрыватель. Столяров едва успел крикнуть: — М-мочи!

Только после этого прогремел взрыв. Кабан не пострадал, лишь смешно взбрыкнул задними ногами, будто получив под хвост хорошего пинка.

Олег выпустил в мутанта четыре пули. Его палец еще давил на спусковой крючок, но в магазине, по-видимому, закончились патроны. От грохота выстрелов Гарин оглох. Словно сквозь вату в ушах он скорее догадывался, чем слышал, как рядом отстрелялся Шустр, как о чем-то кричит Михаил, усыпая пол вагона стреляными гильзами. От порохового дыма слезились глаза.

Сталкеру пришлось хуже всех. Он сидел на полу прямо на пути кабана и не мог убраться в сторону без посторонней помощи. Когда расстояние между ним и монстром сократилось до трех метров, Шустр отбросил бесполезный обрез и выставил перед собой рогатину. Ее раздвоенный конец угодил точно в пасть кабану, который, вероятно, от удивления, остановился и попытался перегрызть посторонний предмет, непонятно как оказавшийся у него во рту. Второй конец рогатины упирался в пол, сталкер крепко держал его обеими руками, точно древко знамени. Когда кабан снова попер вперед, ствол молодой березки изогнулся дугой, но не сломался, а Шустр, не выпустивший рогатины из рук, заскользил спиной по вагонному полу. Мутант проволок человека метра четыре, прежде чем его зубы сумели перекусить дерево. Мотнув головой, кабан выплюнул измочаленный конец рогатины. В это же мгновение рядом с ним оказался Столяров и сделал два коротких взмаха правой рукой. Зверь отчаянно взревел, запрокинув к потолку свою уродливую, а теперь еще и совершенно слепую морду, и Михаил третьим росчерком ножа располосовал ему горло. После чего отпрыгнул в сторону, спасаясь от острых копыт агонизирующего мутанта. Сталкер тоже попятился назад, все еще держа перед собой палку, похожую на заточенный карандаш, но фонтан крови, ударивший из раны, все равно забрызгал его резиновые сапоги и полы дождевика. Кабан простоял секунд пять, мелко и часто переступая задними ногами, словно футболист, получивший мячом между ног, потом повалился на бок и затих.

Столяров присел на корточки и вытер лезвие ножа о брюхо мертвого зверя — единственный участок на теле кабана, где еще оставалась шерсть.

— Ну как, жив? — спросил Михаил Шустра.

— Кажись, да.

— А цел?

— Кажись, да, — повторил сталкер чуть увереннее.

— А нога твоя случайно не починилась со страху?

Шустр медленно выпрямил правую ногу в колене и охнул.

— Кажись, нет, — констатировал Столяров и обернулся к Олегу. — Ну а ты как? В порядке?

— В порядке, — ответил Гарин. Он в третий раз присоединил к автомату новый магазин и снова не услышал щелчка.

— А чего орешь?

— Что? — поморщился Олег.

— Тебя контузило, что ли?

— Сам урод!

— Ясно. — Михаил повысил голос. — Проверь пока, что там с третьим кабаном. Его отметка пропала. Похоже, неудачно навернулся с крыши.

Гарин кивнул и выбрался из вагона. Дождь почти перестал. Одинокий луч солнца, выглянувший через прореху в сплошной пелене облаков, на несколько секунд осветил поезд и площадку перед ним. В этом ласковом свете отдельные капельки крови, упавшие на рельсы, стали похожи на бруснику.

Олег прошел мимо трупа вожака кабаньего стада, которому взрывом почти оторвало заднюю половину туловища, и, отойдя на максимально возможное расстояние от края вагона, осторожно выглянул из-за угла. В следующую секунду он отвернулся и сделал три резких вдоха, пережидая приступ тошноты, однако и беглого взгляда хватило Гарину, чтобы понять две вещи. Первая — вот что может случиться с существом, рухнувшим с трехметровой высоты прямо в действующую «мясорубку», и вторая — навряд ли ему в ближайший месяц, а то и два, захочется свинины.

Столяров спрыгнул на землю и помог спуститься Шустру, когда к ним подошел Олег.

— Ну что, сдох кабан-то? — спросил Михаил.

— Кабан сдох, — громко отрапортовал Гарин.

— В «мясорубку», что ли, попал?

— Не-а. Свалился с крыши прямо в «мясорубку». Теперь там центнер фарша и дробленых костей.

— Понятно. Молодец, — прокричал Столяров и показал Олегу большой палец. Потом вздохнул и добавил вполголоса: — Бетховены в роду были?

— Что-то новенькое, — пробормотал Михаил и постучал костяшками пальцев по обшитой сталью двери.