Дни дерби. Игры, которые мы любим ненавидеть - Дуги Бримсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Та ответила, что мой сын сам попросил купить ему майку «Виллы», после того как ее новый дружок на прошлой неделе сводил обоих ребят на «Вилла Парк» на игру с «Ливерпулем», а меня никто не спрашивает, важно только то, чего хочет сам Даррен. Я ушам своим не мог поверить. Он повел моих парней в эту дерьмовую яму? Голову ему оторвать мало! Да как он смел с ними так поступить? Я был готов убить его. Крэйг стоял рядом в майке «синих» и кричал матери, что она хорошо знала, как это меня заводит. Мой мальчик, я люблю тебя! Ее дружок, конечно, полный мудак, но она сама все подстроила, чтобы настроить сына против меня. Ниже пасть невозможно.
Мне пришлось уйти и сесть в машину, чтобы успокоиться. Я сказал ей, чтобы Даррен вышел, когда будет готов. Крэйг подошел и сел рядом, иначе ему досталось бы от мамаши за то, что он закричал на нее. Он сказал, что в тот день, когда он якобы поддерживал «Ливерпуль», под курткой у него была майка «Бирмингема», и как же эти слова поддержали меня! Не парень, а золото! Даррен вышел минут через двадцать. Говенную майку он снял, и я почувствовал раскаяние. Его глаза распухли от слез, бедный малыш. Но это была не его вина, он просто не знал, что делает. Я завел машину и повез их прямиком к «Сент-Эндрюсу». Мы сидели в машине и ели чипсы, а я пытался объяснить семилетнему пацану, насколько важно то место, куда мы едем, и как важно для меня его отца, чтобы он тоже полюбил его.
Когда он закончил возиться со своим игрушечным роботом, мы вытащили из багажника мячик и стали перебрасываться им прямо на дороге. Мне стало легче: может быть, однажды он поймет, что это был поворотный момент в его жизни. Как любой отец, я желаю своим детям только хорошего и хочу оградить их от всякого зла.
Я ненавижу эту стерву за то, что она сделала. Я перемолвился словечком с ее тупорылым приятелем, и он никогда больше не будет пытаться взять их с собой на игру. (Крэйг обещал позвонить мне, если он все же попробует сделать это.) Отныне мои парни будут ходить на игры только со мной, поскольку я не могу допустить, что ситуация повторится. Я пригрозил ей, что подам в суд по делам опекунства, если она вздумает вставлять палки в колеса.
История Брайана из Ноттингема также замешана на отношениях в семье и на симпатиях к клубам-антагонистам. Это рассказ на схожую тему, но под несколько иным углом зрения.
«КАУНТИ»
Как это бывает у большинства мальчишек, клубные пристрастия достались мне в наследство от отца и старшего брата. Я не могу вспомнить дня, когда бы мы не пинали мячик, и я постоянно слышал одно и то же: «„Каунти“[91]то, „Каунти“ се». Они оба всей душой были преданы команде, и это, конечно, не могло не отразиться на мне.
Я все время жаловался, что они не водят меня на футбол, но когда мне исполнилось десять лет (если я ничего не путаю), отец начал брать и меня с собой на трибуны; мы всегда сидели вместе, стараясь забраться как можно ближе к центру. Волшебные были ощущения! «Каунти» здорово играл в то время, а некоторые игры из тех, что мы видели, были просто великолепны. Когда я немного подрос, пошла мода на то, чтобы носить клубные майки, и, разумеется, у нас у всех они были. Мы занашивали их до дыр. Местные ребята, местная команда — всё как полагается. К тому же мы жили в нескольких минутах ходьбы от стадиона и обычно успевали прийти домой, чтобы узнать результаты других матчей.
Так вот, когда мне было двенадцать лет, родители расстались, и хотя отец поначалу продолжал водить нас на футбол, затем ему пришлось переехать по работе в Ипсвич, так что совместные походы на стадион стали задачкой не из простых. Мой брат поступил на флот, а мама не хотела, чтобы я ходил на игры в одиночку, в общем, положение безвыходное. Дело было дрянь, я вам скажу. Двенадцатилетнему пацану приходилось каждую субботу сидеть в саду, прислушиваясь к шуму толпы. Обалдеть можно!
А потом (мне было около тринадцати) мать завела себе нового приятеля. Он был бы совершенно нормальным, если б не оказался поганым «красным»:[92]носился со своим «Форестом» и то и дело доставал меня до крайности. Все, что я слышал, так это: «„Каунти“ — дерьмо» (как будто я не догадывался), а «„Форест“ — это круто», ну и прочую фигню. В его машине на заднем стекле болталась дурацкая эмблемка, а еще там была старая наклейка, возвещавшая: «Не верь в меня, верь в „Форест“!» Меня это так бесило, что хоть на стенку лезь. Когда у них с матерью отношения стали более серьезными, он даже начал жаловаться ей, что я надеваю майку «Каунти» на наши совместные выходы куда-либо, дескать, это его смущает. Вот наглец! Он даже пытался убедить ее не пускать меня на игры «Каунти», а позволить ему сводить меня вместо этого — на «Форест»! Подумайте, что может быть хуже? Даже мои друзья начали подозревать, будто я стал «красным», а это было совсем из рук вон. Но самое страшное началось тогда, когда я решил пожаловаться отцу. Он и бровью не повел: у него была новая подружка, и ему даже нравился этот мамин дружок, несмотря на то что тот болел за «Форест». С братом было ничуть не лучше, да и не видел я его почти. Он все время был черт-те знает где, а может, и на другом конце света.
В конце концов, кошмар стал явью: мамин дружок поселился у нас. Я старался отговорить мать от этой идеи, но безрезультатно. Один мой приятель посоветовал сказать ей, что он ко мне приставал, но я, поразмыслив, отказался от этой затеи. А он тем временем стал наезжать на мою комнату и особенно на плакаты, висевшие на стенах. В итоге даже мать поняла, что он меня просто достал, и только тогда он оставил меня в покое.
Сам я не лез на рожон, тем более что, когда мне стукнуло четырнадцать, я наконец получил разрешение ходить на «Каунти» самостоятельно и на домашнем фронте воцарился нейтралитет. Любые разговоры о «Каунти» и «Форесте» оказались под запретом, и так продолжалось до тех пор, пока я не уехал от них в прошлом году. Впрочем, я немного подпортил ему настроение, проехавшись по поводу вылета «Фореста» из премьер-лиги в прошлом сезоне.[93]Но вы бы тоже так поступили, правда ведь?
Нам ли, мужчинам, не знать, что неприязнь, которую мы питаем к соседям-соперникам, — не повод забыть о женских чарах (хороших или дурных — это как повезет). И тут могут быть свои сложности, о чем пишет Стиви из Шеффилда.
ОХ УЖ ЭТА РОДНЯ!..
Когда я встретил свою будущую жену, а это произошло уже порядочное время назад, я и представить себе не мог, сколько мучений, равно как и наслаждений, мне уготовано на пятнадцать лет вперед. Речь идет не о нашем браке — речь о том, что у меня в кармане лежит абонемент на игры «Уэнсди», а мужчины с ее стороны — ярые фанаты «Юнайтед». Но это еще не все: два ее брата, скажем так, принимают активное участие в субботних «мероприятиях».