В объятиях Темного города - Юлия Михайловна Герман

может мужчина дарить подобные украшения той, с кем готов просто дружить? Нет! Обычно мужчины преподносят подобные дары, когда рассчитывают получить большее. Даже я, с полным отсутствием романтического опыта, понимала такие намеки. Осторожно, стараясь не повредить изделие, положила его обратно в футляр.

Зачем Аристандр прислал мне настолько шикарный подарок? Ведь я совершенно ясно дала понять, что не заинтересована во встречах с ним. А подарив женщине украшение, да еще такое, мужчина точно рассчитывает получить нечто большее, чем простое “спасибо” или дружбу. Отодвинула коробку в сторону, чувствуя как печет глаза. Такой оскорбленной и униженной я не чувствовала себя даже во время допроса начальника Тайного сыска.

Нужно вернуть подарок отправителю и как можно быстрее. Решено. Завтра же разузнаю адрес господина Шеррера и отправлю с посыльным. Неужели он действительно думал, что я смогу принять этот подарок? Каков наглец! Внутри меня все клокотало от возмущения и злости. Да, я злилась и не знала, что делать с этим тяжелым чувством.

Забрала посылку в свою спальню, подальше от глаз брата, и спрятала в шкаф. Но само осознание того, что этот дорогущий браслет находится в моем доме и то, что господин Аристандр считает, будто я его приняла, не давал мне покоя.

До глубокой ночи измеряла шагами комнату, посматривая на шкаф, будто там прячется чудовище, способное в любой момент выскочить оттуда и утащить меня во тьму. И лишь когда смогла убедить себя, что ночью я все равно ничего не смогу изменить, легла спать.

Сон оказался тревожным и тяжелым. Мне снился Аристандр Шеррер. Точнее даже не он, а его размытый образ. Я знала, что это он по ярко-синим, как сапфиры глазам, проникающим в самую душу. Они звали меня, манили. Чувствовала его руку на своем запястье и шла за ним, не в силах сопротивляться. Понимала, что не должна идти с этим мужчиной, но шла несмотря на предчувствие и запрет. Там, во сне я готова была наплевать на все приличия, лишь бы на миг почувствовать себя счастливой. Кто-то кричал во сне, звал меня, но я видела лишь красивого брюнета, игнорируя крики, игнорируя чужую боль. Следовала за ним, словно мотылек на свет. Руку жгло, и постепенно жжение стало настолько невыносимым, что из глаз потекли слезы.

Проснулась, как от толчка. С шумом глотнула воздух и, тяжело дыша, села на постели. Ночная рубашка прилипла к спине, словно всю ночь меня мучил жар. Оглянулась по сторонам и, убедившись, что нахожусь у себя в постели, облегченно выдохнула. Затем проведя ладонью по лбу, убирала прилипшие пряди.

— Что за?.. , — на руке блестел тот самый браслет, что я вечером спрятала в шкаф.

В испуге рухнула с кровати на пол, совершенно ничего не понимая. Быстро начала расстегивать украшение, скинула его с руки, словно гадюку отбросила. Поспешно поднявшись на ноги, подбежала к шкафу. Коробка так и стояла на том месте, куда я ее спрятала. Заглянула внутрь, пусто. Тогда быстро, словно украшение жглось, запрятала его внутрь и выбежала из комнаты, проверяя входную и дверь во внутренний двор. Все закрыто изнутри. Тогда как? Могла ли я в ночном бреду сама надеть на себя браслет и забыть об этом?

— Доброе утро! Что-то случилось? — Терри спускался по лестнице, но, завидев меня, остановился.

— Ночью не слышал странных звуков? — бегала от окна к окну, проверяя задвижки.

— Нет. Все было спокойно. А что? — нахмурился брат.

— Просто плохой сон, — постаралась улыбнуться, чтобы не пугать Терриса, перестав метаться из стороны в сторону. — Приснились воры.

— Воры? — изумленно смотрел на меня брат.

— Да, представляешь? Будто к нам через окно залезли грабители.

— Вот это да!

— Казалось очень правдоподобно, — продолжала сочинять на ходу. Не говорить же ему, что в доме явно творится чертовщина. — Дай мне десять минут, и я спущусь к завтраку, — проходя мимо брата, потрепала его по макушке и взбежала на второй этаж.

Остаток утра я не могла выбросить из головы произошедшее, постепенно убеждая себя в том, что раз в дом никто не мог войти, значит я сделала это самостоятельное. Но когда и почему? Казалось, что я медленно схожу с ума.

Взяла подарок с собой на работу и решила, пожертвовать обеденным перерывом и отослать ее господину Шерреру. Но пока посылка стояла в подсобке, я все время думала о злосчастном браслете и о том, как он появился у меня на руке. Рабочие поручения выполняла медленно и вообще была рассеянной. Мне все время казалось, что стоит мне отвлечься, как браслет снова окажется на моем запястье. Да и не как украшение воспринимала я его теперь, а будто кандалы, от которых хотелось поскорее избавиться.

С трудом дождавшись перерыва, забежала в подсобку и заглянула в коробку, проверяя на месте ли браслет. Убедившись, что он поблескивал на дне футляра, схватила коробку и направилась к выходу. Но, когда натягивала перчатки, вдруг врезавшись в кого-то и выронила поклажу.

— Простите, — услышала низкий знакомый голос.

Сердце замерло. Казалось, пока я поднимала взгляд вверх, прошла целая вечность.

— Вы? — сказали мы одновременно с господином Керерро.

* * *

— Мисс Тайрин, — кивнул блондин.

— Господин Керерро, — кивнула в ответ.

Присела, чтобы поднять коробку и обнаружила, что браслет выпал из футляра.

Начальник Тайного сыска, видимо, решил мне помочь и одновременно со мной прикоснулся к украшению.

— Красиво, — в голосе послышался холод. — Подарок вашего…, — запнулся, наверное, желая сказать что-то совершенно недопустимое , — друга? — выдавил из себя, вгоняя меня в краску еще сильнее.

Предпочла пропустить комментарий начальника Тайного сыска мимо ушей, понимая, что бы я сейчас не сказала, он все поймет превратно и обернет против меня.

— Быстро он начал дарить вам драгоценности, — не мог сдержать колкостей господин Керерро.

— Мне нужно отправить это обратно, — зачем-то начала оправдываться и взглянула в его глаза. — Вам что-то нужно?

Попыталась перевести фокус внимания, иначе эта встреча могла плохо для меня обернуться.

— Мне…, — уже начал отвечать он, как спохватился. — Что вы тут делаете? — пристально посмотрел на меня.

— Работаю. Вы что-то имеете против? — медленно поднялась на ноги, одновременно с блондином.

— Нисколько, — господин Керерро сохранял невозмутимый вид. — Значит, больше не моете посуду у господина Фауле?

— Не мою, — я уже начинала злиться на несносного блондина. Ну вот что он прицепился к этой посуде, будто к недостойному делу? — Так что вам нужно? Господин заведующий архивом отсутствует. Мистер Бингли уже ушел на обеденный