Сердце зимы - Айя Субботина

Леди Катарина даро-Исаэт приехала в столицу немногим раньше полудня. За ней следовала свита: пять десятков кольчужных воинов, камердинер, личный повар, две шустрые горничные, мастер-аптекарь, чернобородый волшебник и десять темнокожих рабов-мужчин.

Стоило процессии въехать в город, Катарина спешилась и пересела в паланкин, который несли рабы. Спрятавшись от любопытных взглядов, леди даро-Исаэт позволила себе расслабиться и потереть побаливающий от долгой езды зад. И какой же умник додумался расположить рхельский портал в полудне езды верхом от столицы? Катарина пощупала замшевую суму, переброшенную через плечо, – рунный камень лежал на месте. Уже несколько лет таремские купцы пользовались налаженной системой порталов, что располагались вблизи каждой из столиц. Это значительно экономило время пути, позволяло вести торговлю даже в неблагоприятные времена буйства погоды: в теплые месяцы Эфратию накрывали красные песчаные бури, с приходом холодов земли ан-салла, Народа драконов, тонули в затяжных ливнях. В Высокие леса шайров дорогу перекрывал болотистый край, и попасть к древожителям, не имея рунного ключа, можно было лишь по воде, через все восточное побережье.

Тарем и Дасирийская империя наложили железное торговое эмбарго: корабли из южных и западных земель были обязаны заходить в их порты и продавать половину своих товаров. Тех, кто миновал порты, ждала жестокая участь – быстроходные корабли таремцев нагоняли беглецов в море, отнимали товар силой, суда топили, а команду забирали в рабство.

Суровый закон, но у южных соседей не было иного выхода, кроме как подчиниться. Таким образом Тарему удавалось контролировать морской путь в Высокие леса, а вся сухопутная торговля и так вот уже почти семьдесят лет принадлежала им. Даже время Огненной земли, когда границы Дасирии и Рхеля разорвал проснувшийся вулкан, бушевавший много месяцев, не сместило таремцев: торговые магнаты продолжали контролировать каждый торговый путь, каждый караван. Вскоре, после того как с Дасирией был подписан «белый мир», влияние Тарема многократно увеличилось.

Система порталов, стоившая таремцам много тысяч золотых дмейров, стала еще одним шагом на пути к торговому величию. Правда, рунические камни делались на заказ, тайно ото всех, чтоб секрет остался известен только мастерам-сандамукам. Стоил такой камень очень недешево, потому лишь небольшая часть торговцев могла позволить себе собственный рунный ключ.

Катарина даро-Исаэт была младшей сестрой Фиранда даро-Исаэта – Первого лорда-магната, главы Таремского Магнарана. Сын Фиранда, пятнадцатилетний Руфус, уж год как был обручен с царевной Яфой – единственным ребенком рхельского царя Ракела.

И род даро-Исаэт владел тремя рунными камнями.

– Леди даро-Исаэт, – за колыхающейся занавеской паланкина мелькала фигура командира сопровождавших Катарину воинов-атепи.

Женщина придержала край занавески, оставила небольшой просвет – знак того, что слушает.

– Велите достать штандарт, леди?

– Нет, – коротко ответила она.

В этот раз ее визит нес личный характер. Катарина всегда славилась острым умом и понимала, что Ракел уже давно предупрежден о ее приезде. Поговаривали, что у рхельского царя всюду свои глаза и уши. Тем не менее таремка предпочла обойтись без лишнего внимания.

Баттар-Хор раскинулся на многие мили вокруг. И хоть его величие не могло сравниться с роскошью Вечного града Тарема, многие считали столицу рхельского государства одной из самых красивых на просторах Эзершата.

Все улицы города были вымощены камнем, центральные и главная дороги до царского дворца – нарядным белым гранитом. Ближе к центру столицы все чаще появлялись дома в два и три этажа. Они пестрели вывесками мастерских – золотников, аптекарей, стеклодувов, оружейников. Их товары лежали тут же, на прилавках возле домов. Но основная торговля шла на рыночных площадях. Мясная, Винная, площадь Мелких мастеров, площадь Мастеров-кузнецов – на каждой продавали товары соответственно названию, чтобы заезжие купцы не утруждались долгими поисками.

В центре города стремилась вверх хмурая серая Цитадель. Над ней реяли разноцветные знамена, высокие стены обходили дозором стражники. Под их алыми туниками виднелись кольчуги, головы покрывали тяжелые шлемы, а на поясе в окованных ножнах покоились мечи. Личная стража Цитадели – вымуштрованные воины, посвятившие себя военной службе. Городские патрули состояли из ремесленников и крестьян, несших обязательную военную повинность сроком в год. Их защита и оружие были проще.

Катарина потерла ладони, мечтая поскорее оказаться в тепле. Ракел, узнав о ее визите, отведет гостье малахитовые покои, помня, какую слабость к зеленому питает леди даро-Исаэт. Уж в чем никто бы не упрекнул царя, так это в негостеприимстве. А Катарина последние несколько лет часто останавливалась в малахитовых покоях.

– Почти приехали, леди, – сообщил командир сопровождения.

Катарина, задремавшая в ритме мерно колыхающегося паланкина, разлепила веки. Подождав, пока рассеется туман сна, выглянула наружу. Серая твердыня Цитадели осталась позади, и высокая грузная колонна более не разрезала горизонт. Ее сменила белокаменная стена дворца, дорогу к которому окружали рхельские тополи, чьи медного цвета листья продолжали держаться на ветках круглый год. Несмотря на последние дни зимы, в Баттар-Хоре укрылось тепло, хотя в северных частях страны еще лежал снег.

Катарина же продолжала испытывать постоянный холод – родной Тарем не знал ни холодов, ни непогоды, все двенадцать месяцев в году плескаясь в солнечной ласке и морских брызгах.

Леди даро-Исаэт почти не удивилась, когда процессия замедлилась и остановилась. Без сомнения, им навстречу выехала личная гвардия Ракела. Так и сталось: полог отодвинул командир, но в нем появилось узкое обветренное лицо мужчины лет сорока. Катарина узнала его – Тиарам. Она всегда побаивалась этого человека, хоть и знала, что Тиарам не посмеет причинить ей вред. Но цепкий взгляд коршуна студил кровь в жилах Катарины, потому ей пришлось собрать мужество в кулак и улыбнуться.

– Царь велел проводить вас во дворец, леди даро-Исаэт. Он чрезвычайно обрадован вашим неожиданным визитом и приносит извинения, что не встретил вас раньше, с надлежащими почестями.

«Как же… Наверняка ломает голову, чего ради я пожаловала без предупреждения», – подумала Катарина, но виду не подала, смягчив лицо вежливостью.

– Надеюсь, я не помешала срочным государственным делам Его Величества. Благодарю, Тиарам, с признательностью приму ваше сопровождение.

Мужчина коротко поклонился, на миг в его глазах сверкнула злость. Или то была лишь игра воображения? Катарина вновь окунулась в уединение паланкина, набросила на себя покрывало, сшитое из белорунных овчин артумских овец. Сегодня, размышляла таремка, она не станет говорить с Ракелом о том, ради чего приехала. Усталость, дорога, холод, поселившийся в костях, лишали сил. Вечер пройдет в тронном зале за вином. Ракел, как водится, предложит партию в шахматы, и за игрой как бы между прочим порасспросит о делах в дасирийских землях. А она, отдавая дань услужливому гостеприимству, расскажет несколько «слухов» – мелочевку, о которой Ракел уже и так знает от своих шпионов. Но царь поблагодарит ее, не дав повода думать, что новость для него ничего не значит.