Музейный экспонат - Александр Конторович

Никитин увидел, что бледные в свете фонарей лица задержанных, казалось, побелели еще больше.

— Что, нет желающих по душам поговорить? — приподнял бровь майор. — Лады… тогда сами выберем. Капитан, тебе который из них более неприятен?

— Тот, что слева стоит, — совершенно автоматически ответил командир батареи. — Рожа у него… ночью не дай бог на узкой дорожке увидать!

— И не увидишь более, — кивнул Снежный. — Забирайте его, ребята.

И снова сухо щелкнули вдали выстрелы.

Капитану казалось, что он еще не до конца проснулся. Все казалось какой-то фантасмагорией. Предрассветный сумрак, яркие лучи фонарей, невозмутимый, чисто выбритый майор-вэвэшник… и негромкий треск автоматных очередей где-то неподалеку. С разгрузочной площадки доносились голоса, там уже началась выгрузка боезапаса.

— Ну? — Снежный снова наклонил голову набок, всматриваясь в лица боевиков. — А возьмем-ка мы вот этого… для разнообразия!

— Пан офицер! — рухнул на колени тот, на кого указала рука майора. — Нэ можно!

— А по-русски?

— Я скажу! Все скажу!

— Гнида! — выкрикнул оставшийся на ногах боевик. Попытался пнуть подельника ногой, но тотчас же заработал прикладом между лопаток и рухнул на землю — конвой свое дело знал хорошо.

— Утащите его куда-нибудь! — отмахнулся вэвэшник. — А ты, друже, давай колись — аж до самой задницы, а то я и осерчать могу!

Уже первые слова задержанного заставили обоих офицеров насторожиться…

— Ну, майор, ты и даешь… — Никитин шел следом за вэвэшником, пытаясь переварить в голове услышанные только что новости. — Нет, я понимаю, конечно, военное положение и все такое…

— Меня, вообще-то, Виталием зовут, — откликнулся его спутник.

— Андрей.

— Это я знаю, что ж думаешь, когда нас сюда посылали, не сказали, куда едем да к кому? А что до этих обалдуев, так мои парни в воздух стреляли. Прикладом в поддых, чтоб не орал, и пара выстрелов в небеса. А уж как это действует на оставшихся, ты и сам видал. Некогда мне тут турурусы на колесах разводить, времени не осталось совсем!

— Во как? — удивился капитан. — Надо же!

— А ты думал! Столько лет таких вот злодеюк ловим да потрошим — научились уже. Но не переживай, они, один хрен, только до беседы с особистами живут. Конец все одно един — пуля в лоб! Рассусоливать с такими типами нам недосуг, да и бесполезно это. Они уже вконец без мозгов, тут ничего уже не вылечить. Ты ж сам слыхал, сколько тонн пороха зараз они рвануть собирались. Много тут народу опосля таких фокусов уцелело бы?

— Да какое тут…

— Вот! — поднял палец вверх майор. — И что, адвоката им предоставить надобно?

— Ага, и прокурора заодно!

— А раз так, то и не чеши зазря репу! У тебя вскорости своя работенка будет — и никто, окромя вас, ее не сделает! Так что ежели еще какой дурной деятель поперек вашей дорожки сунется, там и ляжет! Это я тебе со всей ответственностью могу обещать!

Поднявшись наверх, Никитин встретил там каперанга, который тотчас же утащил с собой Снежного. Ну и бог с ними, вообще-то у командира батареи и своих дел предостаточно…

Еще день.

Время непостижимым образом спрессовалось и летело какими-то клоками. Капитан с удивлением наблюдал за тем, как быстро совершенно невозможными темпами переоборудовалась батарея. По коридорам сновали совершенно незнакомые люди, часто так и вообще в гражданском. К Кононенко, который и вовсе уже с ног валился, добавилось еще несколько человек из его ведомства. Они и занимались сопровождением этих новых гостей. Как уже знал командир батареи, все эти специалисты — гражданские и военные — занимались сейчас одним: чтобы батарея смогла штатно выполнить свои функции.

Спешно модернизировались прицелы — на них монтировали какие-то хитроумные насадки. Особая группа спецов, плотоядно облизываясь, уволокла в тоннель Сокольникова. Тот только собрался было вздремнуть. Ага… щас…

Тщательно проверялись (надо полагать, не по первому разу) все полузаряды — несколько штук подняли наверх и увезли обратно.

Рыча дизелями, копошились в округе канавокопатели — к батарее спешно тянули связь. Несколько параллельных линий бронированного кабеля, капитан такого раньше и не видел никогда. В помещениях батареи монтировалась дублирующая аппаратура связи. Спецпоезд приходил ежедневно, сгружая со своих платформ и вовсе непонятные штуки. Часть из них тотчас же зацепили бульдозеры и куда-то уволокли. Этим процессом рулил вэвэшный майор, и, судя по его довольному виду, дела там шли неплохо.

И ежедневные тренировки…

— Погреб номер два — подать полузаряды!

И проворачивается на осях, тускло поблескивая медью, лоток подачи.

— Хранилище номер два, третий стеллаж, вторая полка — один снаряд!

Лязгнув, опускается на транспортер чушка практического снаряда, взвыв мотором, приходит в движение конвейер.

— Готов!

Поворотная тележка подает тяжелую болванку к заряднику.

Щелчок толкателя.

— Полузаряды загрузить!

И ложатся в свои гнезда шелковые коконы полузарядов.

— Зарядник готов!

И ползет вверх по шахте полутораметровая конструкция.

— Замковый!

Почти бесшумно открывается блещущий латунью затвор. Шипит сжатый воздух, продувая громадный ствол.

Щелчок — замирает напротив него зарядник. Блестящая штанга толкателя досылает в ствол снаряд. Еще щелчок — становятся напротив зияющего жерла казенника полузаряды. Снова мелькает подаватель.

— Закрыть затвор!

Присев у казенника, вставляет запальную трубку очередной номер расчета. Выпрямляется, подхватывает сачок и замирает в готовности.

Воют электромоторы, доворачивая башню, ползут вверх толстые хоботы стволов.

— Орудие номер два — координаты цели! — бегут по проводам в центральный пост сообщения с командного пункта.

— Принято!

— Выстрел!

Но вхолостую щелкает ударник, заряжены в орудия безопасные муляжи. Не выхлестнет в небо громадное огненное полотнище, не скользнут в воздухе тяжелые чушки фугасных снарядов. Идут учения…

— Товарищ подполковник! Командир батареи капитан Никитин!

— Вольно, капитан. Не тянись так, я уже пенсионер давно… — Худощавый Хамраев, одетый в простенький темный костюм с орденской колодкой на пиджаке, по обыкновению был всем недоволен. В противоположность ему полноватый Тяжельников выглядел вполне жизнерадостно и даже подмигнул капитану.

— Давай, командир, показывай свое хозяйство, — буркнул Хамраев. — А ты, Степаныч, валидол сразу готовь…