Очевидная метаморфоза - Чингиз Абдуллаев

— Извините, — сказал Кирилл Григорьевич, — вы платитеналичными? Конечно, можно и наличными. Простите, что я вынужден вам этосказать, но мне нужны будут ваши документы.

— Вот мои документы. — Незнакомец говорил чуть громчеобычного. Он достал из кармана пиджака паспорт вместе с книжкой, которая упалана стойку. Кирилл Григорьевич успел перехватить книжку и даже ее посмотреть.

«Художник!» — чуть не взвизгнул он от радости. Конечно, ондолжен был догадаться. Все эти творческие натуры любят чудить. Он мог заявитьсяи в более непотребном виде. Однажды Кирилл Григорьевич видел всемирноизвестного художника Шемякина, который пришел в сапогах и в черной одежде,словно сошел с картин времен Гражданской войны. На нем был смешной картуз.

Над экстравагантностью дурака обычно смеются окружающие еголюди. Над экстравагантностью гения смеется все человечество. А это уже непросто смех. Это слава, которая позволяет гению вести себя так, как емухочется. Кирилл Григорьевич раскрыл паспорт. Московская прописка, судовольствием прочел он. Конечно, московская. Наверно, преуспевающий художник,который ищет для себя представительские апартаменты. В Москве много оченьбогатых художников. Их нельзя даже назвать отдельной группой. Этонемногочисленные представители творческой элиты, успешно вписавшиеся вокружающую действительность. Кирилл Григорьевич усмехнулся.

— Ваш апартамент будет сейчас приготовлен. — Он вдругзаметил, что стоявший перед ним человек смотрит на репродукцию, висевшую справаот портье.

— Блинов, — сказал Денис Иванович. — Хороший художник. Этомой товарищ.

— Фрукты и шампанское в президентский сюит, — тихо приказалКирилл Григорьевич одному из стоявших рядом с ним сотрудников отеля, — ипобыстрее.

— Сейчас я вас сам провожу в номер, — улыбнулся портье.

— Спасибо. — Гость поднял свою черную сумку.

«Наверно, он хранит в ней кисти и краски, — подумал КириллГригорьевич. — Может, на всякий случай попросить его оставить автограф в книгедля почетных гостей? Если этот художник в состоянии платить полторы тысячидолларов в день, то это очень почетный гость».

— Ваш багаж заберут, — предупредительно сказал КириллГригорьевич, но гость покачал головой, сжимая сумку в руках.

Они поднялись в номер. Двери были уже открыты. Сразу тригорничные бегали по большому трехкомнатному сюиту. Все люстры были включены. Вэтом номере были специальные люстры, изготовленные в Испании.

— Пожалуйста, проходите. — Кирилл Григорьевич был самалюбезность. — Надеюсь, вам будет здесь удобно, — сказал портье улыбаясь.

— Подождите, — остановил его гость, — мне понадобится вашапомощь. Я только недавно прилетел из Америки. Из Лос-Анджелеса, — добавил онмгновение спустя.

«Там они могут ходить в таком виде», — с умилением подумалКирилл Григорьевич.

— Я вас слушаю, — сказал он, чуть наклонившись и выражаявысшую степень готовности помочь такому клиенту.

— Мне нужно открыть счет в банке, — сказал художник, — ивстретиться с представителем риелторской фирмы по продаже жилья. Желательно,чтобы фирма была известная и крупная. Кроме того, мне нужен представитель фирмы«Вольво» или «Мерседес». Вы можете это организовать?

— Господи, конечно, можем! — чуть не закричал от радостиКирилл Григорьевич. Он был не просто портье, он был очень опытным портье. Приодной мысли, какие проценты он запросит с риелторской фирмы и с представителейавтомобильных компаний, Кирилл Григорьевич чуть не задохнулся от радости.

— Что-нибудь еще? — спросил он, наклоняясь еще ближе кгостю. Он готов был заложить свою душу. Такой клиент встречается один раз намиллион гостей.

— У вас приезжают в отель парикмахеры?

— Мы вызовем. Вы хотите побриться и постричься, — кивнулКирилл Григорьевич, — можете не беспокоиться. Наш отель предоставит вам всевозможные услуги, какие только вы можете себе представить. Нужно только вашежелание.

— Спасибо. Пока у меня нет больше желаний. И проследите,чтобы мне принесли горячий завтрак в постель. То есть в номер, я хотел сказать.

— Конечно. — Кирилл Григорьевич вышел из апартаментов. Онпогрозил одной из горничных, которая замешкалась с цветами. Она несла в номерогромный букет живых цветов. Кирилл Григорьевич спустился к себе на первыйэтаж. Вызвать парикмахеров не проблема. Это он сейчас сделает. Открыть счет вбанке тоже несложно. А вот звать сюда представителей автомобильных компаний ириелторской фирмы по продаже жилья совсем другое дело. Во-первых, с них нужнополучить очень большие проценты, если клиент надумает что-то купить. Аво-вторых, нужно убедиться в том, что клиент действительно тот, за кого он себявыдает. Хотя пять тысяч долларов он уже заплатил. Кирилл Григорьевич подошел ктелефону, поднял трубку и позвонил одному своему знакомому, который в советскоевремя был известным фарцовщиком. Сейчас он стал депутатом Государственной думыи владельцем крупного казино. Кирилл Григорьевич много помогал тогда бывшемуфарцовщику и торговцу иконами.

— Здравствуйте, — вежливо сказал Кирилл Григорьевич. Послетого как его приятель стал депутатом, он обращался к нему только на «вы». — Васбеспокоит Кирилл Григорьевич.

— Здравствуй, Кирюша. Как у тебя дела?

— Спасибо, все хорошо. Я хотел уточнить про одногохудожника. Булочкин Денис Иванович. Вы слышали про такого художника?

— Булочкин? Ах да, конечно, слышал. В конце восьмидесятыхбыл очень популярен. Его картины продавались на Запад, платили тогда ему втвердой валюте. Но в последние годы не знаю, где он. Одни говорили, что спился,другие считали, что он уехал на Запад.

— Высокого роста, рыжеватые волосы. Верно?

— Да. А почему ты спрашиваешь? Его картины раньше хорошопродавались. Но сейчас он, кажется, в Америке.

— Спасибо. — Кирилл Григорьевич положил трубку и чуть незапел от радости. Теперь он знал, что именно ему нужно было делать.

Представители банка прибыли через пятнадцать минут. КириллГригорьевич объяснил им, что прибывший из Лос-Анджелеса всемирно известныйрусский художник Булочкин собирается открыть счет в их банке, помогая своемуОтечеству. Представители банка выразили полное понимание и поддержкупатриотизму господина Булочкина. Но когда они поднялись наверх и узнали, чтогосподин Булочкин собирается открыть в их банке счет и готов вложить сто тысячдолларов, у обоих сотрудников банка возникло некоторое замешательство. Пока онисовещались, выяснилось, что господин Булочкин хочет положить в их банк уже несто, а двести тысяч. Разумеется, господин Булочкин объяснил, что эти деньгибыли получены в России за его картины, а не ввозились из-за рубежа. Иразумеется, сотрудники банка ему поверили. Они еще не слышали, чтобы кто-то вздравом уме ввозил в страну двести тысяч наличных долларов, чтобы положить их вроссийский банк. Подобных прецедентов просто никогда не было. Обычно такиесуммы вывозили. Или переводили на собственные счета в российских банках.