Шпион для дочери - Мария Зайцева

Пускаю прохладную воду, лениво размышляя, на кой хрен я вообще про это все думаю?

Как бы я ни выглядел, Принцеска — не мой уровень.

И даже если отбросить ее папашу, а его фиг отбросишь, то она сама — ну такое себе приключение.

Пустая, глупая кукла, инста-красотка, с чего-то решившая свалить от папочки на вольные хлеба, тупая и бессмысленная, вообще не понимающая, где она находится и куда вперлась.

Даже ситуация с Шаманом ничему не научила.

Такие с рождения уверены в своей исключительности и в том, что с ними никогда ничего не произойдет плохого.

А, если только попробует что-то произойти… У нас есть крепкий тыл — папочка, который все разрулит.

Я с детства своего, детдомовского, голодного, терпеть таких не мог, презирал.

И здесь ничего не изменилось.

Она — кукла, конечно. Зачетная жопка, губы, волосы. Все залипательное и сладкое.

Но не настолько, чтоб повестись, что бы там ни диктовал по этому поводу нижний мозг.

Проблем от такого будет больше, чем кайфа.

Гораздо больше.

Именно эту фразу я в башке и проворачиваю, когда мокрую спину обдает прохладным воздухом из открывшейся двери.

Естественно, про себя матерюсь, все на свете проклинаю. На кой, спрашивается, фиг мне потребовалось перед ней выпендриваться?

Мускулами играть? Доигрался, блин…

Вот что значит: длительное воздержание! Потому что работа очень уж стремная, энерго и мозгозатратная была. Не до игрищ. Тут бы до койки добраться, да головой в подушку.

Лучший секс — это сон, да.

Правда, перед получением профилактического пистона и нового задания от генерала я урвал, конечно, чуть-чуть радости для тела. Поймал в магазине заинтересованный взгляд девчонки-консультанта в оптике, где очки себе задротские выбирал. Такой, со значением взгляд, который любой мужик правильно расшифрует. Потом встретил ее после работы и проводил до дома. До утра провожал.

Но все равно, это вообще не то, конечно, что требуется молодому и, как утверждает Машка, еще растущему организму. Ей-то виднее, конечно, что там может расти после двадцати трех. Она явно, судя по тому, как ее Вадик-бедолага глазами жрет все время, скоро расти будет, в районе живота.

Если б знал, что генерал меня, вместо законного отпуска, решит осчастливить пешим туром неэротического характера по родной стране, то девчонку-консультанта повалял бы покачественней.

Но тут, как говорится, пути генеральские неисповедимы…

И вот теперь налицо игры либидо.

И моего, и Принцескиного.

Причем, ей-то мои моральные тяготы и возможные побочки в виде табельного папаши в погонах побоку. Такие девочки привыкли брать то, что считают нужным, то, чего хотят.

Будь то внезапная жажда приключений на жопку, пение русалочьих песен на фестивале блаженных… Или случайный попутчик, неожиданно оказавшийся вполне еб… То есть, пригодным к употреблению.

Черт!

И тут, главное, найти силы развернуть ее в нужном направлении! И совсем не в том, что сейчас воспаленное воображение мне надиктовывает!

И даже не надиктовывает, а прям картинки шлет, предатель!

Потому что мозгом я понимаю все правильно. И даже решительно протестую против возможного, то есть, вероятного развития событий.

А вот то, что ниже… Э-э-э… Ну, не будем поворачиваться.

— Забыла что-то? — голос звучит грубо, возможно, излишне грубо. Сейчас фыркнет и свалит. Принцеска же.

Но за спиной молчание.

Причем, явно чувствую взгляд. Жадный такой, прям неприличный даже. Нимфоманка чертова! Наваждение проклятое!

— Если полотенце решила принести, то не трудись, тут есть, — продолжаю спокойно, — так что свали обратно в номер, будь добра.

Ну давай, коза генеральская! Сваливай! Ну же!

А через мгновение сцепляю зубы от бешенства, мгновенно поднимающегося по телу в мозг! Одновременно с тонкими, очень нежными ручками. Пальчиками, скользящими по мокрой коже спины, живота…

И сразу наощупь правильно оценивающими мой истинный настрой.

Черт…

— Какого… ты делаешь? — все так же спокойно спрашиваю я, сжимая ладони в кулаки на кафеле.

Папа-генерал, папа-генерал, табельное оружие, белые медведи, колючая проволока…

А-а-а-а!!!

— Просто… Просто хотела… — голос мягкий и сладкий такой, по нервам бьет, сначала, как удар под дых, а потом обволакивая все, дурманным, чувственным туманом.

Выдох! Вдох! Выдох, бляха муха!

Соберись, Леха!

И не там, не внизу, где хозяйничают тонкие пальчики!

— Неважно, что ты там… — начинаю я, каменея, из последних сил сдерживаясь, но Принцеска юркой змейкой скользит у меня под мышкой, становясь спиной к стене.

Я не смотрю вниз. Честно не смотрю. Только в глаза.

Красивые… Глаза. Гладкие такие…Черт!

Губы мокрые облизывает, змея хищная.

— Поблагодарить за помощь… — шепчет Принцеска и мягонько продвигается по моему телу… Вниз…

И синхронно с ней движется мой взгляд, который я, словно загипнотизированный, не могу оторвать от нее.

И от того, что она делает потом.

Горячий поток бьет мне в голову и одновременно по подколенным чашечкам так мощно, что приходится делать дикое усилие, чтоб устоять.

И нет в голове моей больше мыслей, ни одной.

Кроме, пожалуй: «Савин меня кастрирует… Ну и пофиг…»

В этот момент мне реально пофиг, потому что все настолько круто, горячо и неожиданно, что остановиться смог бы лишь евнух.

А я — нифига не он.

И весь остаток вечера и ночи я Принцеску в этом убеждаю. Много, качественно и разнообразно.

В конце концов, Савин сам виноват.

Мог бы мне отпуск не зажимать.

— Слушай, Леш, а чем ты вообще занимаешься? — Принцеска опирается подбородком о кулачок, а кулачок пристраивает мне на грудь. Глазищи ее, огромные, темная карамель, оказываются совсем близко от моего лица. И они серьезные такие, внимательные.

Я молчу, изучаю потолок, лениво закинув руку за голову, а второй мягко массируя темный затылок своей нечаянной любовницы. Черт, странно звучит… И вообще, никогда бы не подумал, что буду спать с дочерью Савина. Даже в страшном сне не мог предположить.

И как-то, если б и залетела такая глупая мысль в башку прежде, то точно решил бы, что нифига не получится. Ну, чисто физически. Потому что все время процесса буду думать о том, чья она дочь.