Горе от богатства - Маргарет Пембертон

– Давай вернемся назад через Глендалу, – предложила она, выезжая со двора.

Кирон помрачнел.

– Знаешь, скорее всего, у тебя на это не будет времени, – серьезно сказал он. – Полчаса назад мне передали, что твоей матери стало плохо.

Радость дня и удовольствие от предстоящей прогулки сразу померкли. Мать раньше никогда не болела.

– Кто тебе сказал? – встревожено спросила Маура. – Что передали?

– Молодой Эамон, как обычно, отвез ей белье, а вернулся пустой, сказал миссис Коннор, что миссис Сэлливан не починила белье, потому что плохо себя чувствует.

– Господи, почему же миссис Коннор мне ничего не сказала? – возмутилась Маура, намереваясь строго поговорить с экономкой по возвращении.

– Она не хотела мешать вашим занятиям, и потом, я сказал ей, что мы днем собираемся на озеро.

– А Эамон не сказал, может, нужен доктор? Миссис Коннор послала за доктором?

– Нет, не сказал, но я решил, что доктор не помешает, и уже послал в Рэтдрам за доктором Пирсом.

Они скакали через парк.

– Не нравится мне все это, – сказала Маура, и страшное предчувствие охватило ее. – Мама никогда не болела, – добавила она, пришпорила лошадь и галопом понеслась к озеру.

Если в душе Кирона и тлела надежда, что он, возможно напрасно послал за доктором Пирсом, то она погасла, как только они вошли в дом. Мэри Сэлливан лежала посреди кухни, рядом валялась корзинка с месивом из разбитых яиц.

– Что случилось, мамочка?! – вскрикнула Маура, подбегая к ней. – Ты упала? Потеряла сознание?

Мать попыталась что-то сказать, но ее лицо исказилось оп боли, она издавала лишь неясные, хриплые звуки.

– Давай отнесем ее на кровать. – Кирон поднял Мэри на руки. – Приготовь чай, Маура, может, ей станет легче.

Дрожащими руками Маура налила холодной воды из кувшина в котелок и поставила его на огонь. Ей не нужно было дожидаться приезда доктора Пирса, чтобы понять, что случилось с матерью. Предшественница миссис Коннор в Баллачармише умерла от апоплексического удара, и Маура узнала симптомы – потеря речи, посиневшие губы.

– Святая Мария, Матерь Божья, не дай ей умереть, – лихорадочно шептала Маура. – Пожалуйста, не дай мамочке умереть!

Когда она вошла в комнату со стаканом чая в руках, мать тихо лежала на высоких подушках. Маура поставила чай рядом, чтобы остыл, и взяла руку матери. Нежными, ласковыми словами она пыталась успокоить мать, говорила, что все будет хорошо, что доктор уже в пути, но ей самой становилось все страшнее.

– Выпей чаю, мамочка. – Она осторожно пыталась напоить мать из ложечки, но Мэри не могла глотать, и чай струйками стекал по подбородку на платье.

Маура повернулась к Кирону, у нее в глазах блестели слезы.

– Матерь Божья! Г де же доктор? Кирон, съезди в Рэтдрам, посмотри, доктор уже выехал?

Кирон направился было к выходу, но, открыв дверь, вздохнул с облегчением:

– Не нужно никуда ехать. Он уже здесь.

Мгновение спустя пожилой доктор уже был у постели Мэри. Маура не отходила от матери. Кирон отвернулся к окну. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем доктор Пирс отошел от больной и с сожалением произнес:

– Боюсь, я уже ничем не могу помочь. Это апоплексический удар. Она может полностью поправиться или остаться такой навсегда.

Маура с болью посмотрела на Кирона.

– Я побуду с мамой.

Кирон кивнул. Конечно, кому-то надо здесь остаться, но на сколько? Что, если Мэри не поправится и не сможет жить без посторонней помощи?

– Я поскачу в Баллачармиш, скажу его светлости, что случилось, – сказал он, размышляя, как воспримет лорд Клэнмар печальное известие. Он, без сомнения, не захочет, чтобы Маура покинула Баллачармиш и переехала к матери.

– Попроси его прислать сюда что-нибудь из моей одежды и книги.

Кирон расстроенно кивнул.

Услышав, что о случившемся сообщат лорду Клэнмару, доктор Пирс, уже собравшийся уходить, быстро передумал.

– Я побуду здесь, – сказал он в надежде, что его усердие будет замечено его светлостью.

Часом позже карета Клэнмаров с грохотом остановилась во дворе. Лорд Клэнмар с трудом вышел, про себя проклиная артрит, помешавший ему приехать верхом.

Доктор Пирс суетливо поспешил навстречу.

– Ваша светлость! Рад видеть вас в полном здравии! Суставы немного побаливают, да? Осмелюсь предложить…

– Я здесь в связи с состоянием миссис Сэлливан, а не по поводу своего здоровья, – произнес лорд Клэнмар с плохо скрываемым раздражением. – Как она себя чувствует?

Именно этот вопрос и мучил доктора Пирса. Все в Уиклоу знали, что его светлость отличный хозяин, но его забота об арендаторах переходила все разумные границы и давала повод к самым невероятным домыслам.

– Она может прожить еще много лет, – ответил он, мучительно соображая, какой ответ желает получить его светлость. – С другой стороны, миссис Сэлливан уже к вечеру может предстать перед Творцом.

Лорд Клэнмар с трудом сдержался. Пирс – болван, хотя и действует из лучших побуждений. Сразу нужно было догадаться, что спрашивать его бесполезно.

Он посмотрел на Кирона:

– Попроси сюда Мауру.

Кирон пошел за девушкой. Лорд Клэнмар стоял посередине чистой, просто обставленной комнаты. Он уже знал о намерении Мауры, но не одобрял его. Он не хотел, чтобы после девяти лет, проведенных в Баллачармише, Маура вернулась к нужде и стала сиделкой у постели своей беспомощной матери.

Когда Маура стремительно вошла в комнату, лорд Клэнмар увидел, что она плачет.

– Ну, ну, успокойся, милая, – начал он, обнимая Мауру больной рукой и не обращая внимания на изумленного доктора Пирса. – Я уже знаю о твоем решении, но не думаю, что твоя мать его одобрит.

– Одобрит! Я не могу ее покинуть. Я нужна ей…

– Ей нужно, чтобы ты вернулась в Баллачармиш, – мягко возразил он – Она всегда об этом мечтала, ей будет тяжело сознавать, что из-за нее тебе пришлось покинуть Баллачармиш.

Маура смотрела на него в растерянности. Лорд Клэнмар говорит правду, но что же можно сделать?

– Маме нужен уход, – настаивала Маура. – Никто не позаботится о ней лучше меня.

Лорд Клэнмар подвел девушку к стулу и усадил.

– Выслушай меня, – с нежностью начал он. – Это не самый удачный выбор. Оставшись здесь, ты только усугубишь душевные муки матери. Для нее лучшей сиделкой будут Элен или Китти, а ты сможешь навещать ее утром и вечером.

– Но как же в Баллачармише обойдутся без них? – неуверенно спросила Маура. Обе горничные прислуживали в поместье более двадцати лет, и Маура знала, что они – большое подспорье для миссис Коннор и хороший пример для молоденьких горничных.