Вопрос верности - Дмитрий Казаков

За такие взгляды, полные превосходства, другого форсера давно невзлюбили бы. Но джампер и в самом деле знал очень много, соображал отлично, и за это ему многое прощали.

– И я не догадываюсь, – буркнул субтактик второго звена, угрюмый здоровяк по имени Арджуна.

– Я тоже говорил кое с кем. И до меня дошли слухи, – начал Мигель, как обычно, издалека, – что наше командование создает подразделения, именуемые штрафными бригадами. Там планируется собрать всех боевых форсеров, кто недостаточно хорош для Эволюции. Всех с генетическими отклонениями…

– Хэй, а мы здесь при чем? – Анджей сделал большой глоток и скривился.

– Это очевидно, – на лице Мигеля возникла неприятная улыбка. – Смотрите, каких бойцов нам прислали в пополнении?

«У Тяна – неустранимый сбой зрительных усилителей, Рашид, похоже, во многом расходится во мнениях со Стальным Кодексом. И, что самое плохое, не стесняется говорить о своем расхождении, – подумала Марта. – Но мы-то нормальные, обычные боевые форсеры. Или нет? Не зря Джонатан говорил об «особой группе». И ведь не спросишь теперь, что он имел в виду…».

– Хм, они, конечно, странноватые, – согласилась тем временем Сара. – Ну и что? Но мы-то сами…

Она осеклась.

– Мы родились людьми, – проговорил Мигель. – А это значит, что нам никогда не будут доверять до конца те, кто появился на свет форсером, а не стал им в результате модификации.

– Но Пророк сам большую часть жизни был человеком, демон забери, – сказал Стефан, но в голосе его прозвучала неуверенность.

– Уверен, что никто из «новых», из тех, кого прислали командовать нами, об этом не подозревает. Они уверены, что фон Хайнц самый первый во Вселенной форсер. А сам канцлер-координатор желает, чтобы память о его происхождении была уничтожена, – Марта ни разу не видела лысого джампера настолько эмоциональным.

– Возможно, что и так, – сказал Арджуна. – Да только нам какая разница, где служить делу Эволюции – в обычной бригаде или в штрафной?

– Все не так просто. Штрафников вооружают плохо и бросают туда, где они с гарантией погибнут. Скорее всего, их используют на Антионе или Эброне, там, где самые тяжелые бои.

«Частички головоломки складываются, – Марта вспомнила о беседе со стрелком-оператором, о том, что он жаловался на нехватку запчастей. – Похоже, что Мигель прав. Вот только мы пока не на Эброне».

– Но куда сунешь такую бригаду на Фрио? – проговорила она. – Насекомым в пасть? Но это же глупо. Канцлер-координатор может быть жесток, но он умен.

– И я об этом подумал, в лоб им всем магнит, – признался Рональд. – Но тут есть порталы на людские миры. Почему бы командирам ни организовать наступление? Чтобы пробить дорогу на Белфинд или Шип нашими телами?

В «баре» повисла напряженная, мрачная тишина. Марта одним глотком выпила чуть ли не половину, и не почувствовала вкуса, словно проглотила воду, а не крепчайший самогон.

– Но это же… – похоже было, что Анджей чуть ли не впервые в жизни не нашел нужных слов.

Дверь открылась, и в комнату шагнул Фернандо, торжественный и мрачный, как на похоронах.

– Так, что тут происходит? – прозвучал его дребезжащий голос. – Нарушение устава и духа Стального Кодекса? Употребление напитков, никак не входящих в рацион боевого форсера?

Субтактики повскакали на ноги. Анджей при этом ухитрился спрятать стакан за ящик, на котором сидел.

– Честно говоря, за подобный проступок вас всех надлежит отправить на ремодификацию, – сказал тактик. – Субтактику после отбоя положено спать, набираться сил для того, чтобы потом потратить их во имя Пророка. А вы? Находитесь в неположенном месте, да еще и… – он пошевелил ноздрями выдающегося носа, – пьете содержащий алкоголь напиток. Да, и откуда он взялся? Ты, отвечай, – и Фернандо поднял руку, ткнув Анджея в грудь.

– Не могу знать, – с издевательской ухмылкой ответил тот.

– Надеюсь, что двое суток карцера помогут тебе вернуть память.

Глаза уроженца Шеола стали еще уже, а командир боевой бригады повернулся к Стефану:

– Говори, откуда эта жидкость?

– Не могу знать, – проговорил тот спокойно, почти равнодушно.

– Тоже отправишься в карцер, – гневный взгляд Фернандо отыскал Сару. – Ты?

– Не могу знать, – молодцевато отрапортовала она.

Тот же самый ответ тактик получил от Рональда и мрачного, словно ночь на Регеде, Арджуны.

– Это что, бунт? – прошипел он, медленно белея от ярости.

– Никак нет, – сказала Марта, чувствуя, как душу охватывает теплое ощущение единства. Никто из друзей не дрогнул, не сдался. Теперь командиру бригады придется отступить, если он не хочет остаться без субтактиков. – Во всем, что касается боевых задач, мы и дальше будем исполнять ваши приказы. Но насчет того, как именно проводить свободное время… Позвольте вопрос – сколько вы в строю?

– Молчать! – рявкнул Фернандо. – Что вы себе позволяете!? – он осекся. – Вы, вы… какое это имеет значение? Месяц назад я прошел окончательную модификацию…

– А я прошла ее пять лет назад, и воюю год, начиная с восстания на Халикте, – Марта сделала шаг вперед. Тактик невольно отступил. – И остальные субтактики бригады с оружием в руках прошли не одну планету. Любой из нас лучше знает, как восстанавливать силы после боя. При всем к вам уважении.

– Но как вы можете знать лучше, если я старше по званию? – лицо Фернандо отразило искреннее недоумение и мучительное раздумье. Он на самом деле не сумел понять, как такое возможно. – Нет, только ремодификация… Хотя для вас она уже не актуальна. Я должен приказать вам разойтись, но…

– Вы можете попросить, – подсказал Стефан.

– Э, что? – глаза тактика удивленно выпучились. – Нет, но… как?.. Ладно, как хотите, но чтобы завтра были в боевой готовности.

Потирая лоб и нервно озираясь, командир бригады покинул «бар». Прозвучали и стихли в коридоре его шаги. Субтактики одновременно шумно выдохнули и принялись усаживаться.

– А ведь как бесшумно подкрался, засранец? – Анджей покачал головой. – Нет, он точно такой же, как те болванчики на Нифелгейме – ни шагу в сторону от инструкций. Только приказывать умеет, вот и все отличие. Сам себе, наверное, тоже распоряжения выдает – шагом марш, вольно…

– А меня обеспокоило другое, – заметил Мигель. – Что этот тип имел в виду, сказав, что ремодификация для нас не актуальна?

Решившая сделать глоток Марта вновь не ощутила вкуса самогона.

– Сержант Кузнецов! – голос полковника Ниеминена прокатился над плацем. В углах его задребезжало, откликнулось эхо.

– Я! – Роберт сделал шаг вперед.

Сержантом он стал два месяца назад, в то время, когда корпус стоял на Циклоне, приходя в себя после жуткой бойни на Диадеме.