Записки карманника - Заур Зугумов

Исходя из этих соображений, Нелли и пообещала, что завтра, кровь из носу, через своего отца повлияет на ход следствия с тем, чтобы дело передали Бороде. К нашему общему удивлению, да и к счастью, конечно, на следующий день ей это удалось без особых проблем, и теперь вся ответственность за поимку преступника легла именно на Магомеда. Вопрос заключался лишь в том, кто и кого считал преступником. По сути, только два человека всерьез занимались этим делом и были заинтересованы в Поисках истины: Борода, который руководил операцией, и Нелли, помогавшая ему советами и доживавшаяся чего-то через своего отца. И уже на первых повторных допросах потерпевших результат этого плодотворного сотрудничества не заставил себя ждать. Им удалось выяснить несколько важных деталей этого преступления. Как показало время, они были на правильном пути.

Дело в том, что, по словам обеих потерпевших, все трое негодяев были, без сомнения, студентами какого-то махачкалинского вуза. Но какого именно? Их в городе было в то время четыре или пять, точно уже и не помню. Больше того, они явно были сыновьями весьма состоятельных родителей, по крайне мере тот из них, кто был похож на меня. Иметь собственную «Волгу» в таком возрасте мог позволить себе тогда далеко не каждый. Поэтому Борода для розыска банды насильников подключил к операции всех младших сотрудников уголовного розыска, которые были у него в подчинении, но дал каждому из них не мою фотографию, а «фоторобот», то есть портрет предполагаемого преступника, сделанный на основании показаний девушек.

Такой подход к делу в корне менял картину следствия. Это могло прийти в голову лишь настоящему сыщику. Около десяти дней ушло у оперативников на поиски, и наконец преподавательница одного из факультетов медицинского института Махачкалы узнала в показанном ей «фотороботе» своего студента.

Нечего сказать, мне действительно крупно повезло. Новогодние каникулы были в разгаре, и все студенты, так же как и их преподаватели, разъехались по домам, а вот именно эта преподавательница иностранного языка, которая и была нам нужна, осталась.

Это я к тому, что если Всевышний с вами, то беспокоиться нечего. Но, к сожалению, мы никогда не знаем до конца, с нами Он или нет. Отсюда и вера в Бога. Или ты веришь – и тебе нечего бояться в жизни и ты спокоен, или хотя и веришь, но все-таки сомневаешься, и тогда ты пребываешь в постоянных тревогах.

Студент, похожий на меня, на самом деле оказался грузином из Кутаиси и был действительно сыном очень высокопоставленных родителей. В Махачкале он жил у родной тетки, сестры отца, и учился в медицинском институте, но на каникулы уехал домой.

Только теперь, когда все стало на свои места, Борода открылся начальству. Ведь до этого они думали, что он ищет именно меня, и вот на тебе… Но они с Нелли подготовились к этому основательно и были уверены в успехе. Я даже не знаю, что бы мы, а точнее, они делали, если бы не ее отец. Ведь вступить в открытое противоборство с власть имущими родственниками потерпевшей мог лишь очень влиятельный человек. У него должны были быть такие длинные руки, чтобы он мог зашнуровать ботинки не нагибаясь. Но отец Нелли был покруче всех их, вместе взятых, тем более что дело касалось справедливости, которая, и он знал это лучше, чем кто-либо, была на нашей стороне. Так что Бороде были предоставлены все необходимые полномочия. Теперь успех зависел только от его расторопности и смекалки, и здесь Магомед вновь был на высоте.

Сразу же после новогодних праздников опергруппа под его руководством выехала в Кутаиси и через несколько дней арестовала преступника, прятавшегося в доме у своего друга. Нашли и «Волгу», на которой насильники увезли девушек, и, перегнав ее в Махачкалу, произвели необходимую экспертизу. Впрочем, и так на первом же допросе это ничтожество призналось во всем и выдало своих подельников с потрохами. Их арестовали в тот же день. Только после этого Борода привез меня в МВД, якобы только что обнаружив после долгих поисков на одной из махачкалинских «блатхат».

И тут началось самое интересное. Меня завели в огромный кабинет, где с непривычки от яркого блеска больших звезд на погонах у меня даже зарябило в глазах. Стояла мертвая тишина. Я сел на стул прямо возле двери, на который указал мне один из присутствовавших, и стал исподлобья разглядывать эту пеструю публику. Того, кто ударил меня месяц назад в кабинете у Роберта, я узнал сразу, но, не подавая вида, скользнул взглядом мимо. Я попал в контору, с которой не следовало шутить, и тем более проявлять свои эмоции.

Не успел я еще как следует прийти в себя в этой обстановке, как дверь неожиданно открылась, и на пороге появился мусор, которого я не мог разглядеть, потому что дверь полностью заслоняла его от меня.

– Разрешите, товарищ генерал, – услышал я голос.

– Привели?

– Так точно!

– Ладно, давайте его сюда.

В кабинет завели задержанного, но я пока видел только его руки с надетыми на них сзади наручниками. Дверь закрыли и задержанному приказали сесть напротив меня. Он присел, а у меня от неожиданности отвисла челюсть. Передо мной как бы предстал я сам, и это было чем-то вроде наваждения. Я даже ущипнул себя за руку. Я ожидал всего, но только не этого. Если бы передо мной в тот момент оказался двухголовый монстр, я, пожалуй, удивился бы меньше. Такого поразительного сходства я никогда больше не видел, ни до этого случая, ни позже. Даже менты, находившиеся в кабинете, были поражены не меньше, чем я.

Первым прервал молчание один из родственников потерпевшей, все тот же генерал, к которому обращались за дверью. Он оказался одним из заместителей министра внутренних дел Дагестана. Как бы оправдываясь перед всеми, он подчеркнул, что сходство действительно поразительное и подобное он видит впервые. Затем, что было уже совсем не в характере таких вот легавых бонз, извинился передо мной и даже осчастливил меня своим рукопожатием. Я молча встал и протянул свою руку, что еще оставалось мне делать? Если бы даже я и захотел пойти на принцип, вид этого необычайного сходства, думаю, остудил бы мой пыл.

Но на этом представление еще не закончилось. Пока мусора разговаривали между собой, а один из них нахваливал Бороду за профессионализм и смекалку, дверь снова открылась, и в кабинете опять воцарилась тишина.

– Заходи, заходи, дочка, – пригласил кого-то один из козырных легавых в форме прокурорского работника. Сначала я услышал легкий стук каблучков модных сапожек, а уж затем увидел и их хозяйку. Это была та девушка, которая кинулась на меня в коридоре второго отделения милиции. Но теперь, не видя меня, она уставилась на моего двойника и чуть не бросилась на него, видно проклиная на своем родном аварском языке этого подонка.

– Уберите, уберите эту мразь отсюда, – приказал все тот же генерал. Один из мусоров вывел его прочь, и, когда она повернулась, провожая проклятиями, наши взгляды встретились. Бедная девушка даже вскрикнула от неожиданности, поднеся обе руки с платочком к губам, и замерла как вкопанная.

– Да-да, моя хорошая, – продолжал все тот же мусорской голос, – это как раз и есть тот самый человек, которого ты по ошибке приняла за преступника.