За мной должок - Марина Серова

Света белого мы действительно в данный момент не видели. Но объяснять это двум товарищам было поздно.

Санчо Панса гордо зацепил своего друга под руку и уволок его вниз. Их ворчание потонуло в гуле возмущенных голосов.

Мы все, еще немного поболтав, разошлись по своим квартирам, оставленным по случаю пожара.

— Отпад. — Я закрыла дверь. — Вот что вы имели в виду, косточки, когда предвещали дому разрушение. А я-то по наивности думала, что на ваше предсказание одного кухонного комбайна хватит. Но хорошо то, что хорошо кончается. Эпопея завершилась. Можно передохнуть пару часиков.

Часы показывали семь вечера. Через два часа у меня запланирован очередной рейд. Надо завести будильник и поспать. Однако пережитые за последние сутки волнения отрицательно повлияли на нервную систему. Заснуть я никак не могла. Я переворачивалась с боку на бок и все думала, думала…

— Нет, надо выпить теплого молока с медом.

Мысль о молоке напомнила мне о холодильнике, который в мое отсутствие потечет. Пришлось им заниматься. Отключив его и вытащив содержимое на лоджию, я зажгла огрызок свечи, оставшийся от ночных гаданий, и подогрела молоко. Молоко с медом — чудесное средство от бессонницы. В этом я убедилась абсолютно точно.

Я легла и закрыла глаза…

Я сидела в кресле и при свете торшера беседовала с Сабельфельдом.

— Вы уж простите, Таня, что у вас такие неприятности из-за меня. Кости вам правильно сказали, что скандальной истории не избежать. Мне жаль, что так вышло.

— Мне тоже жаль. Но почему вы здесь? Вы же умерли.

— Да. Умер. Кое-кто очень хотел, чтобы я умер.

Звон будильника прервал мой сон. Я открыла глаза и долго соображала: утро это или вечер, надо мне куда-то спешить или не надо. В голове все перемешалось.

За окном шумели машины, и горел свет в доме напротив. «Еще пять минут», — подумала я, и снова аут.

В следующий раз я проснулась от движения по моему телу неопознанного объекта. Объект, крадучись, передвигался со стороны ног к голове. Я замерла. Почему-то мне показалось, что это крыса. Но, добравшись до моего живота, объект нежно замурлыкал и начал неистово причесывать мой свитер своими маленькими лапками. Это был котенок, крошечный совсем.

— О господи, ты откуда взялся?

Тут уж я окончательно проснулась. Часы показывали десять вечера.

— А вообще-то, спасибо тебе, киса, вовремя разбудила. Ты чей или чья? Сейчас мы это проверим.

С помощью фонарика я установила, что это девочка совершенно необычной расцветки. Все цвета, в которые могут быть окрашены кошки, имелись в наличии. Вероятно, она проникла в квартиру во время всеобщей паники.

— Прелесть какая! И что мне с тобою делать? Ладно. Сегодня оставлю тебе молока и коробку под туалет, а завтра разберемся. Я и так уже изрядно опаздываю. Хотя, киса, в общем-то, отчитываться особо и не перед кем. Клиент умер. Кстати, он мне приснился. Причем очень странно. Вообще-то, покойники к перемене погоды снятся. Ты как думаешь? А давай я тебя Марусей назову, если ты, конечно, ничейная. И если ты не возражаешь.

Маруська не возражала. Она изнемогала от нежности ко мне. Громко мурлыкая, пушистое создание подставляло мне то одну, то другую щечку.

— Ладно, пошли на кухню.

Я достала с лоджии молоко, поставила блюдечко и накормила незваную гостью. Затем достала со шкафа коробку из-под обуви и насыпала в нее песок из-под елки.

— Вот тебе, Марусенька, туалет.

Я посадила котенка в коробку.

— Все, отдыхай. А мне пора на работу.

Погода действительно изменилась. Стелился плотный туман, и сыпала мелкая изморось. Видимость была практически нулевая. Автомобилей сразу стало меньше. А те, кто все же отважился двинуть на автомобиле в молочную бездну, осторожно крались по улицам, ощупывая противотуманными фарами ближайшие метры пути.

Наверное, во всем Тарасове меня одну радовала сегодня такая погода. Машину хоть под окна ставь — все равно не видно. Да что машину, пальцы на вытянутой руке не разглядишь.

В окнах особняка Сабельфельда горел свет. Что там происходило, мне было неведомо.

В спальне было тихо. Я было уже засомневалась в правильности своего поступка. Это было, конечно, большой самоуверенностью с моей стороны.

Но интуиция меня все же не подвела. В наушниках раздался скрип открываемой двери и голоса. Я нажала клавишу магнитофона «запись».

— Я так больше не могу. Мои нервы на пределе. Я вся издергалась, — всхлипывал голос Татьяны Александровны.

— Ну что ты, милая, успокойся. Давай сейчас сделаем укольчик. Сразу станет лучше. Мой котеночек пойдет спать.

— Я чувствую себя пешкой. Понимаешь ты это? Понимаешь? Ты ничего не понимаешь. Мне плохо. Я чувствую себя гадкой, мерзкой. И я боюсь. Боюсь! Понимаешь? — В интонации появились истерические нотки.

Снова раздались всхлипывания, которые, набирая обороты, перешли в рыдания.

Потом неясная возня.

— Ну вот и все. Сейчас станет хорошо. Ну, успокойся.

Голос принадлежал Ринату — в этом сомнений не было. Но какие-то неясные мысли, пытаясь пробиться в нужном направлении, грызли череп. Что-то меня тревожило. А что — я не могла понять.

— А если Борис проболтается? — Голос Татьяны Александровны звучал уже спокойно.

— Аркана надо бы нейтрализовать. Но он, гад, как сквозь землю провалился. Исчез, сволочь.

— Ринат, господи, во что ты меня втянул. Я никогда не думала, что способна на такое. Это все ради тебя, милый!

— Я знаю, Танечка. Успокойся, все будет хорошо. Ты опротестуешь завещание. И у нас с тобой впереди спокойная безбедная жизнь. Нам эту лопушину сам бог послал.

Последовали поцелуи, жаркие заверения и бурная эротическая сцена, во время которой я размышляла над вопросами: кто же является лопушиной, почему завещание надо опротестовывать?

Ответы на свои вопросы в эту ночь я не получила. Парочка после любовных утех, немного помечтав о скорой безбедной жизни, затихла. А я, включив дворники и очистив стекла от капель, плавно тронулась и стала выезжать из переулка.

На улице напротив особняка Сабельфельда стояла серая «девятка». Я ее уже видела, когда пробиралась в переулок. Так что я, наверное, не одна интересовалась обитателями особняка. У меня были коллеги. Или конкуренты. Но мне они пока не мешали. Я отправилась домой.

Поставив машину в гараж, я там же прослушала обе пленки. Мозаика потихоньку складывалась.

Ясно как дважды два, что Рината в «Темпо» протолкнула фирма «Шафкят и К o », которая любой ценой стремилась заполучить контрольный пакет акций предприятия «Нефтегаз». Поэтому и началась утечка информации, замеченная Сабельфельдом.