Планета-тюрьма - Уильям Дитц

Фескер между тем продолжал свои объяснения. Что касается «шкур», тут все было ясно. Само название объясняло, с какой целью на них охотились. Хотя они и не ценились так высоко, как «вонючки», но все же приносили немалую прибыль. И главное, найти их было гораздо легче. После специальной обработки шкуры этих монстров превращались в отличную, хотя и несколько грубоватую кожу, не только водонепроницаемую, но и пуленепробиваемую. И существенно, что она обладала способностью подстраиваться под цвет и структуру всего, что ее окружало. Причем эта способность сохранялась даже после смерти монстров, с которых шкуры были сняты. Вот почему они так высоко ценились. Из них изготавливали одежду и легкую броню, пользующуюся большой популярностью как у военных, так и у преступников.

Почему шкуры этих монстров сохраняли свои свойства даже после смерти их хозяев, до сих пор оставалось загадкой. По словам Фескера, именно это было одной из главных задач, которую пытались решить «умники» на орбитальной станции, кружившей над планетой.

Ренн припомнил, что на Циклопе и его людях была кожаная одежда. Судя по всему, именно она позволила им подобраться к нему так незаметно. И тут он сообразил наконец, почему они не заинтересовались его костюмом. Зачем? В их распоряжении имелось кое-что получше.

Разговор продолжался, так же неспешно и ко взаимному удовольствию. Ренн узнал, что, хотя в основе здешней экономики лежит охота на монстров, занималась этим делом лишь небольшая часть населения. Большинство зарабатывало себе на жизнь другими способами: либо продавая охотникам различные товары и услуги, либо грабя их и других своих сограждан. Некоторые жили только воровством, наподобие того, как это делали Циклоп и его товарищи. Другие промышляли азартными играми, проституцией и торговлей.

— Вот и получается, — сказал доктор, подбросив полено в огонь, — что если вы не обладаете какими-либо особыми талантами вроде моего, — Ренн покачал головой, — У вас почти не остается выбора. Торговля отпадает, потому что для этого требуется капитал, которого у вас нет. С точки зрения секса вы тоже ничего интересного собой не представляете. Так уж получилось, что на Трясине гораздо больше мужчин, чем женщин. Значит, что остается? Охота, воровство или игра. Я бы порекомендовал вам последнее. Приятное, чистое занятие, в котором очень редко приходится прибегать к насилию. А финансовые перспективы не так уж и плохи. Поднакопите деньжат, сможете открыть магазин или еще чем-нибудь заняться… в этом роде… Прошу прощения. По-моему, ко мне пришли.

Оставшись один, Ренн попытался представить себя в роли игрока, но картина почему-то никак не складывалась.

Идя к двери, Фескер, как обычно, предупредил своих посетителей, чтобы они ни в коем случае не вздумали закапать кровью его новый ковер. Однако беспокоился он зря. Пациент, будучи в сильном подпитии, сам себя поранил выстрелом из бластера, а бластерные раны, как известно, не кровоточат. Так что на этот раз ковру ничто не угрожало.

Ренн вернулся в постель. Прислушиваясь к звуку воды, падающей в почти пустой таз, он думал о Марле. Где она? С ней все хорошо? Почему она сначала спасла его, а потом исчезла, даже не попрощавшись? Могла хотя бы дождаться, пока он придет в себя.

В конце концов он уснул. Ему приснилась прекрасная, стройная брюнетка. Она бежала по усыпанному цветами полю, а он, Ренн, пытался догнать ее, но почему-то ему это никак не удавалось. Наконец она споткнулась, и он подхватил ее, сгорая от желания. Однако, оказавшись в его объятиях, она начала вырываться и внезапно превратилась в собаку. Собака улыбнулась, а потом и засмеялась резким, лающим смехом, который снова и снова раздавался в ушах Ренна.

Он покидал дом доктора Фескера со смешанным чувством. С одной стороны, его мучил страх, но с другой — настроение было на удивление приподнятое. Ну, страх, — это понятно. Впервые в жизни у Ренна не было ничего, кроме одежды на теле. Объяснить приподнятое настроение оказалось труднее, но, хорошенько поразмыслив, он пришел к выводу, что оно проистекает из того же источника, что и страх. Ситуация, в которой он оказался, пугала, но и взбадривала. С чувством удивления Ренн вынужден был признать, что испытывает даже нечто вроде предвкушения приятного.

Вот почему он с легким сердцем шагнул на деревянный тротуар, и только где-то глубоко внутри застыл холодный ком страха. Еле ощутимый, впрочем; так, не ком — маленький комочек. Оглянувшись, Ренн увидел единственную улицу городка, в данный момент затопленную водой не меньше, чем на фут. Дождь по-прежнему лил как из ведра, так что, скорее всего, вода поднимется еще выше. Так вот почему все дома стояли на сваях. В основном это были одно— или двухэтажные строения, сделанные из грубо обработанного дерева. Приподнятый над поверхностью земли деревянный тротуар служил для того, чтобы пешеходы могли ходить, не утопая в воде. А было их немало; мимо Ренна во все стороны сновали люди.

В массе своей вид они имели грубоватый, но энергичный, одеты были в кожу и носили оружие. Некоторые, однако, выглядели понаряднее; эти, скорее всего, и зарабатывали себе на жизнь торговлей, проституцией или азартными играми. Практически все, сталкиваясь с Ренном, смотрели как бы сквозь него. Кроме проституток. Те, напротив, так и норовили поймать его взгляд и подбадривающе улыбались. Поведение здешних жителей ничуть не удивило Ренна. Он не раз бывал на других мирах и знал, что их обитатели всегда настороже и стараются держаться подальше от незнакомцев. Ему тоже придется освоить это искусство — если он хочет тут выжить.

Внезапно его ушей коснулся странный, кашляющий звук. Что это? Звук становился все громче, и тут до Ренна дошло — это же тарахтит двигатель внутреннего сгорания! Спустя несколько секунд показалась плоскодонка и заскользила по залитой водой улице. Один человек сидел у рулевого колеса, а двое других — под грубо сколоченным навесом, по-видимому заменяющим каюту. Когда лодка проплывала мимо, рулевой сказал что-то остальным, и все трое рассмеялись. У Ренна возникло не слишком приятное чувство, будто речь шла о нем.

Тем не менее он не сводил с лодки зачарованного взгляда. По-видимому, шум, который она производила, исходил из металлической коробки, закрепленной на корме. Судя по звуку, это был самый примитивный, но достаточно мощный двухцилиндровый двигатель. Ренну не раз приходилось видеть такие на других планетах. Они чрезвычайно губительно действовали на окружающую среду и на Земле были запрещены еще несколько столетий назад. Но многие миры были не в состоянии позволить себе что-нибудь получше. Их обитателей вполне устраивали бензиновые двигатели, если, конечно, эти миры располагали достаточно большими запасами топлива. А на шум и вредные выбросы никто не обращал внимания.

Плоскодонка добралась до дальнего конца городка и исчезла из виду. Ренн тоже зашагал дальше, продолжая размышлять о том, что только что увидел. Бензиновые двигатели. На деревьях они, как известно, не растут. Значит, на Трясине есть топливо и по крайней мере один очистительный завод. Плюс литейное и машиностроительное производства в той или иной форме. Все эти факты следовало иметь в виду, хотя пока Ренну было неясно, что с ними делать.