Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Лжедмитрий Второй, настоящий - Эдуард Успенский

Лжедмитрий Второй, настоящий - Эдуард Успенский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 105
Перейти на страницу:

– Не понимаю, – продолжил он, – у человека есть все. Сто рублей в году ему платят. Он – главный в Посольском приказе. Царь и бог в заграничных делах. Без его слова никто за рубеж шагнуть не смеет. Княжеские судьбы решает, хоть сам рода захудалого. Царь Иван порой говаривал: «Да у меня таких родов, как его, не одно сто». Даже сана боярского не имеет. Ему без княжеских корней держаться бы за меня против князей и держаться. Так нет, в правители лезет. А то и в цари.

– Как в цари?

– А так. Удастся принца Максимилиана на престол ввести, кто будет первый человек в государстве? Максимилиан? Черта с два!

Оба Годунова перекрестились.

– Он будет, он – Андрей Яковлевич Щелкалов. А там и до царского престола недалеко. Али ты не помнишь, как в восемьдесят четвертом по смерти Ивана Васильича они с братом себя царями величали?

Годунов подумал, прошелся по комнате и добавил с сожалением:

– И на чем горят! Спесь сжирает! А жаль, больно умен, собака!

* * *

Андрея Щелкалова взяли в мае девяносто четвертого.

Взяли демонстративно – прямо из Посольского приказа.

И что было удивительно, дьяка взяли одного, хотя изменские дела в одиночку никогда не делались.

Вслед за ним никто не посыпался. Даже брата его, Василия Яковлевича, не взяли. Очевидно, Годунову остальных пока брать было неинтересно. И их попридержали.

Так закончилась дружба правителя с братьями Щелкаловыми, которых в опасном восемьдесят четвертом году Борис Федорович назвал родными отцами.

* * *

В доме князя Федора Ивановича Мстиславского – первого российского воеводы – был жуткий переполох: правитель Годунов дал знать, что хочет его навестить.

Готовили грандиозный обед. Доставались вина рейнские, мускатные, белые французские, аликанте. Приносилась мальвазия, настойки, чаши с медом высшего качества.

Жарились лебеди, журавли со специями, петухи. Пеклись куры без костей, глухари с шафраном. Готовились рябчики в сметане, утки с огурцами, гуси с рисом, зайцы с лапшой. Приготовлялись лосиные мозги, пироги с мясом. Выставлялись сладкие желе, кремы, засахаренные орехи.

Накрывались столы в большом сводчатом зале. Были даже приглашены музыканты.

К двенадцати часам все было готово.

Вот прискакал десяток вооруженных стрельцов и выставилась охрана. Вслед за стрельцами подъехала легкая нарядная карета, окруженная конной стражей. Она въехала в широкий боярский двор.

Из кареты легко выбрался Годунов и, слегка прихрамывая, направился к парадным, расписанным золотом резным дверям.

Первый стратиг государства важно вышел навстречу и поклонился Годунову.

– Здравствуй, Борис Федорович. Спасибо, что решил меня навестить.

Годунов вошел в дом, в главный зал с почти накрытыми столами и огляделся.

– Хорошо у тебя, Федор Иванович, красиво, лепо. – Он выдержал паузу. – Так, значит, это здесь меня хотели отравить после смерти государя нашего!

– Что ты, Борис Федорович! Свят, свят! Окстись, батюшка.

– Да ты можешь этого не знать, Федор Иванович! Это братья Шуйские подбили твоего отца Ивана Федоровича. А он человек был покладистый, куда поведут, туда и шел. Только они открутились, а он так и ушел навсегда.

– Не будем об этом, Борис Федорович, – попросил хозяин. – Дело давно забытое. Что нам и поговорить не об чем?

– Хорошо, не будем. И верно, есть нам об чем поговорить. Ты знаешь, что Щелкалова Андрея взяли?

– Знаю, Борис.

– А за что взяли, знаешь?

– И духом не ведаю.

– При живом царе наследника на трон искал. С кесарем Рудольфом переговоры затеял. Сейчас он в пыточной комиссии.

Мстиславский в ужасе качал головой:

– И что, вина его доказана, Борис Федорович?

– Разумеется, доказана, – ответил Годунов. – Иначе бы не взяли. Да и сам он во всем Семену Никитичу признался.

Семен Никитич Годунов в то время командовал Пыточным приказом. Редко кто в чем не признавался ему.

– Значит, плохи его дела, – сказал хозяин.

– Плохи, – согласился гость. – Очень плохи. – Годунов опять помолчал. – Да и твои не лучше. На тебя показывает.

– Не может быть, Борис. Я чист! – возразил полководец.

– Чист-то чист, да не совсем, – не согласился правитель. – Кое-какие книги разрядные он для тебя переправлял. И для твоих братьев. Первенство ваше перед другими боярами выпячивал. А это зачем, для чего? Какая такая необходимость возникла?

Мстиславский испугался:

– Какая такая необходимость! Так, тщеславие детское, честолюбие взыграло!

– Честолюбие – это хорошо, – сказал Борис. – И тщеславие это неплохо. А если это не честолюбие, не тщеславие, а расчет какой дальний?

– Помилуй, Борис Федорович, какой расчет?

– А такой. Царь болен. Случись что, по этим бумагам царицу с престола очень даже нетрудно спихнуть.

Мстиславский взмолился:

– Не губи, Борис Федорович! Не клади опалу на семью! Вот тебе крест, никогда не буду против тебя выступать!!!

Годунов задумался.

Он вспомнил, как о том же просил Афанасий Нагой.

Нагой при Иване Грозном был послом в Орде. Оттуда он писал царю, кто из бояр имел запрещенные сношения с ханом. По этим письмам Грозный посылал бояр на пытку или на плаху.

Порой сам Грозный просил Нагого показать на кого-то из зарвавшихся бояр. А потом казнил неудобного боярина «за измену».

Словам Нагого верить было нельзя – чистая Азия. А Мстиславский – европейский человек. Может слово и сдержать. И Годунов после долгого молчания сказал:

– Хорошо, Федор Иванович. Договорились.

Повернулся и пошел к карете.

– Стой, Борис Федорович! – закричал Мстиславский. – А обед? Садись, пировать будем! Все же ждут!

– Спасибо, – ответил Годунов. – Я уже обедал. Да и живот чего-то болит второй день.

* * *

Нагой и Щелкалов встретились по дороге на Белоозеро. Их экипажи столкнулись у недорогого дорожного трактира.

Может быть, Нагой и не узнал бы, кого везут и куда в потертой дальнедорожной карете, но его слуга Копнин каким-то чудом знал все.

– Смотри, Афанасий Федорович, Щелкалова везут.

Действительно, везли Щелкалова под небольшой, в три верховых стрельца, охраной.

Нагой подошел к щелкаловскому приставу, чтобы получить разрешение на разговор со старым знакомым, своим бывшим начальником.

– Не велено! – хмуро отвечал пристав.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?