Завоевание империи инков - Джон Хемминг

Индейцы «наступали с копьями, булавами и стрелами с таким воодушевлением, живостью и решимостью, как будто это были самые опытные, отважные и дисциплинированные солдаты… Бой начался с громкого рева „таркис“, звук которых похож на звучание охотничьих рогов. Едва стихли звуки, как индейцы были уже среди [испанцев]… Они бросались прямо на дула аркебуз, не боясь вреда, который они могли причинить им, просто чтобы схватиться врукопашную». Но их безрассудная храбрость была напрасной, так как они дрались своими традиционными дубинками, камнями, копьями и стрелами, а испанцы применяли огнестрельное оружие. В самый разгар боя выстрел из аркебузы «свалил отважного индейца по имени Паринанго, полководца индейцев-кайямби, и он упал замертво. Вместе с ним пал Инка Марас, другой военачальник, а также много храбрых индейцев». Инкские военачальники дали сигнал к отступлению, которое было проведено в полном порядке. Отступая, индейцы применили свое самое действенное оружие: по горному склону покатились каменные глыбы. Под ними погибли двое испанцев по имени Рибаденейра и Перес, которых «похоронили прямо на тропинке и поставили над могилами два креста, ведь другого ровного места было не найти». Но, как хвастался Гарсия де Лойола, испанцы «заставили их [индейцев] отступить после потери пяти командиров и других главных индейцев». Эту потерю крошечное государство Вилькабамба едва ли могло себе позволить.

Осторожный главнокомандующий испанского отряда потратил три дня на то, чтобы разведать дорогу через обрывистую монтанью в окрестностях Койяо-чаки. Его разведчики, наконец, нашли тропинку, на которой не было засад, и экспедиция стала неуклюже продвигаться вперед со всем своим обозом. Она вышла в долину Пукьюры, где «у Инки было жилье [в Виткосе] и где находилась церковь, в которой отцы-августинцы совершали богослужения и где умер Титу Куси Юпанки». К их великой радости, — так как у них уже ощущался недостаток продовольствия, — испанцы обнаружили кукурузные початки, готовые к употреблению, и множество лам. Таким образом, экспедиция достигла своей первой цели: города Виткоса, в котором высоко над маленькой долиной Пукьюра располагался дворец Инки. Но Виткос уже побывал в руках Оргоньеса в 1537 году и в руках Гонсало Писарро в 1539-м, а государство Вилькабамба уцелело. Теперь, как и тогда, индейцы отступили в джунгли самой долины Вилькабамбы в надежде, что им удастся скрыться, как и в прошлый раз. Если бы Инка Тупак Амару избежал плена, то позднее он мог бы возродить государство индейцев.

Испанцы знали, куда направить погоню. Они продолжали двигаться вверх по долине реки Виткос к ее истоку и далее через водораздел на высоте 12 тысяч футов. Когда, преодолев высоту, дорога начала спускаться вниз, они «встретили 97 кастильских коров, а также овец и свиней, которых инки держали там». Маэстре-дель-кампо Хуан Альварес Мальдонадо был сильно взволнован прибавлением к своим истощающимся продовольственным запасам. «Он закричал: „Собирайте всех! Это мое!“ — и упал с коня в болото». Когда американский исследователь Хайрам Бингхэм впервые проник сюда в 1911 году, он вспоминал «гладкое, болотистое дно старой долины, поверхность которой казалась матовой; здесь довольно глубоко увяз один из наших мулов, который щипал сочную траву, покрывавшую эту предательскую трясину». Вероятно, эта топь была достаточно хорошо замаскирована, чтобы ввести в заблуждение и закаленного конкистадора, и андского мула. Может быть, это была та же самая мерзкая трясина, которую индейцы заставили переходить вброд священников Гарсию и Ортиса на пути в Вилькабамбу в 1570 году.

Уртадо де Арбьето решил остановиться на отдых на другой стороне водораздела в Пампаконасе, «очень холодном месте» на высоте 10 тысяч футов над уровнем моря. «Экспедиция остановилась на тринадцать дней, так как многие солдаты и индейцы заболели чем-то вроде кори». Доблестные испанцы выдохлись, совершая переход по дикой необитаемой местности, и их главнокомандующий сделал остановку, «чтобы они смогли отдохнуть, вылечить больных и разведать дальнейшую дорогу, о которой не было известно ничего участникам экспедиции». Когда они стояли в Пампаконасе, пленный индеец по имени Канчари украл испанский меч и накидку с капюшоном и попытался скрыться, чтобы доложить обо всем Инке. Его поймали и немедленно повесили в назидание другим пленникам.

В понедельник, 16 июня 1572 года, экспедиция вышла из Пампаконаса и углубилась в заросшую лесом долину реки, которая сейчас называется Пампаконас, или Консевидайок. Генерал Уртадо де Арбьето доложил вице-королю, что они выступили «со всем оружием, спальными принадлежностями и провиантом на десять дней, в соответствии с приказами, отправленными вашим превосходительством. В тот же самый день Ариас де Сотело достиг того места вместе с людьми, которых ваше превосходительство приказали ему провести через Кусамби и Карко… Он остался там охранять проход, а я, Мартин Уртадо де Арбьето, выбрал дорогу прямо к индейским укреплениям. Из-за того, что дорога была очень тяжелой, раньше пятницы мы не смогли достичь Уайна-Пукара, первого нового форта, который они построили».

Экспедиция «прошла через поросшие лесом горы и обрывы с огромным трудом. На дороге в трех-четырех местах они нашли принесенных в жертву морских свинок: у индейцев принято так делать во время войны, голода или мора, чтобы умилостивить своих божеств и предугадать будущее. Они достигли перевала под названием Чукильюска, который представляет собой расщепленный выход на поверхность скальных пород, тянущихся далеко вдоль бурной реки. Едва ли было возможно пройти здесь. Солдаты и союзники-индейцы были вынуждены двигаться по этому опасному месту на четвереньках, держась друг за друга, с огромным трудом». Один крепкий солдат-португалец по имени Паскуаль Суарес тащил по этой скале на своей спине одно из небольших бронзовых орудий экспедиции; его выдающийся поступок произвел сильное впечатление на его спутников.

Именно у перевала Чукильюска Инка Манко почти уничтожил отряд Гонсало Писарро тридцать три года назад, но люди Тупака Амару не попытались устроить здесь засаду. Однако они рыскали в лесах вдоль маршрута движения испанцев, «поднимая громкий шум, крича, пуская стрелы и швыряя каменные глыбы в каждом труднопроходимом месте». Как докладывал Уртадо де Арбьето, «некоторые индейцы выскакивали из засад по пути нашего следования, но мы обращали их в бегство при помощи артиллерии и аркебуз». Но всякий раз, когда противник выманивал индейцев-каньяри из-под защиты испанских аркебуз, «они возвращались с ранами, полученными от вражеских копий: ведь хотя каньяри, как это хорошо известно, очень искусны в обращении с копьем, враг был более опытен».

На следующий день после перехода по перевалу Чукильюска один военачальник инков по имени Пума Инка присоединился к колонне испанцев. Он утверждал, что является близким доверенным лицом Инки Тупака Амару и его племянника Киспе Титу, и сказал, что они хотят выйти с миром к испанцам. Он заявил, что эти Инки «никоим образом не несут ответственности за смерть Атилано де Анайя». Это преступление было дело рук Кури Паукара, который вместе с командующими-орехонами Колья Топа и Инкой Паукаром был полон решимости «продолжать войну и сопротивляться до самой смерти». Затем Пума Инка совершил прямое предательство: он рассказал испанцам об «укреплении под названием Уайна-Пукара, нарисовал его план и показал, как его можно захватить, не подвергая опасности испанцев».