Дозоры. От Ночного до Шестого - Владимир Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увидев нас, Игорь поднялся навстречу. У меня сразу вылетели из головы дурные предчувствия. Нет, насколько красивый мужик!
– Здравствуй. – Он перешел на «ты» очень легко. – Мы не начинали, ждали вас.
– Спасибо. – Я почувствовала, что теряюсь. Мои девчонки уже рассаживались, распихивали мальчишек – девчонок постарше они немножко сторонились, а я все стояла, словно дура, невольно притягивая понимающие взгляды.
– Ты здорово плаваешь. – Игорь улыбнулся.
Ага!
Все-таки находил он время на пляже смотреть по сторонам!
– Спасибо, – опять повторила я. Да что со мной, окаменела, как наивная неопытная девочка, даже притворяться не надо!
Злость на саму себя сразу придала сил. Я уселась на траву между Олечкой и Наташей. Моя маленькая гвардия, шпионка и советчица… Впрочем, сейчас им было не до меня – они были возбуждены предстоящим костром.
– Алешка, начинай! – весело сказал Игорь. Бросил крепенькому белобрысому пареньку коробок спичек. Тот ловко поймал его на лету, на четвереньках подобрался к костру, уселся по-турецки. Похоже, готовилось некое священнодействие.
Очень придирчиво мальчик выбрал из коробка спичку, сложил руки ковшиком, будто завзятый курильщик, зажег огонек. Склонился к костру. Бумаги для растопки там, похоже, не было, одна хвоя и мелкие щепки. Все затаили дыхание.
Цирк – одно слово.
И все-таки мне тоже было интересно, получится у маленького пиромана разжечь костер с одной спички или нет.
У него получилось. В сгущающейся темноте задрожал первый огонек пламени. Его приветствовали таким дружным воплем и визгом, будто вокруг костра собралось племя первобытных людей, замерзающих от непогоды.
– Молодчина! – Игорь протянул мальчику руку, крепко пожал и тут же с улыбкой взъерошил ему волосы. – Будешь у нас костровым!
Лицо Алешки выражало безмерную гордость.
Минут через пять костер разгорелся вовсю, а дети немного успокоились. Вокруг болтали, смеялись, шептались, отбегали от огня в сторону и возвращались, подбрасывали какие-то веточки и шишки, пытались поджарить нанизанные на палочки кусочки колбасы. В общем – веселье шло вовсю. Игорь восседал среди детей, то вставляя в разговор какие-то фразы, от которых все заходились хохотом, то дегустируя полуобгоревшие продукты, то одергивая слишком уж лезущих к огню. Душа компании… И Галина была облеплена своими подопечными. Одна лишь я сидела среди веселящейся толпы дура дурой, что-то невпопад отвечая девчонкам, запоздало смеясь вслед за всеми и отводя взгляд от Игоря, едва он смотрел в мою сторону.
Дура! Ну и дура же я! Не хватало по-настоящему влюбиться в человека!
Когда я в очередной раз не успела отвести глаза, Игорь улыбнулся мне. Протянул руку, поднял с травы гитару. От него сразу волной покатилась тишина – дети толкали друг друга и затихали, с каким-то немного наигранным вниманием готовясь слушать.
Я вдруг отчаянно захотела, чтобы он спел что-нибудь глупое и бездарное. Может быть, что-нибудь древнее, пионерское, про испеченную в огне картошку, море, пионерлагерь, крепкую дружбу и готовность к отдыху и учебе. Лишь бы прервалось это дурацкое очарование, лишь бы я перестала придумывать невесть что и видеть под красивой телесной оболочкой несуществующие достоинства!
Игорь заиграл, и я поняла, что пропала. Он умел играть. Мелодия была не слишком сложной, но красивой, и он не фальшивил.
Потом он начал петь:
Два мальчика видели, как
К ним ангел небесный влетел на чердак.
Мальчики кинулись втайне от всех
По пожарной по лестнице вверх…
Два мальчика влезли в окно:
Там пыльно, там нет ни души и темно,
Только шагах в четырех от угла
Там белеют два снятых крыла…
Да, мальчики, да!
Ангелы – не навсегда.
Но красть – это грех,
Крыльев не хватит на всех…
Им хочется в небо взлететь,
А нужно всего-то, что крылья надеть,
Но не посмели, учили не зря
Их, что есть в мире слово «нельзя».
Эта песня была не для детей. Нет, они слушали, в меру внимательно, хотя, наверное, им сейчас можно было спеть положенный на гитару учебник математики – все бы проскочило. Вечер, костер, гитара, любимый вожатый – в такой ситуации все понравится.
Но я понимала, что Игорь поет для меня. Пусть и смотрит лишь в огонь, пусть песня не о любви, пусть мы едва обменялись парой слов. Словно он почувствовал мои ожидания – и решил их опровергнуть. Может быть, так оно и было – многие люди обладают сильной интуицией, хотя и не принадлежат к Иным.
Два мальчика выросли и
Путями различными в жизни пошли.
Один стал бандитом, другой стал ментом,
И каждый жалеет о том…
Да, мальчики, да!
Ангелы – не навсегда.
Но красть – это грех,
Крыльев не хватит на всех…
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Его пальцы вновь пробежали по струнам, и он тихо повторил:
– Крыльев не хватит на всех…
Дети загалдели.
Песня им вроде бы даже понравилась, хотя что они могли в ней понять – ума не приложу. Может быть, их развеселила фраза про слово «нельзя», а может быть, они своим маленьким умишком представили настоящее приключение – забраться на чердак, куда ангел прилетел… А я думала про то, что эта песня подходит Иным. Причем и Темным, и Светлым.
Хорошая песня. Только чуть-чуть неправильная. Тот из мальчиков, что придет к нам, надел бы крылья. Или хотя бы примерил.
Потому что для нас не существует слова «нельзя».
– Хорошая песня. Только очень серьезная, – сказала Галина. – А чья это, твоя?
Игорь усмехнулся, покачал головой:
– Нет, что ты. Это Юлий Буркин. К сожалению, не очень известный исполнитель.
– Игорек, а можно что-нибудь… наше? – Галина изо всех сил кокетничала с ним. Дурочка…
– Можно! – легко согласился Игорь.
И ударил по струнам, с ходу задав бодрый ритм и запев незатейливые слова про «самый-самый лучший в мире лагерь песен и друзей».
Во, это то, что им надо! Уже со второго куплета все стали подтягивать, потому что угадать следующее слово труда не составляло. Припев про море, куда надо бегать купаться непременно с вожатым, потому что он тоже «любит брызги и песок», вопили с особым воодушевлением. Все были довольны, даже Галина и ее девочки-подростки. В какой-то момент Игорь пропел про найденный на берегу «камень с дырочкой внутри»… как будто можно представить камень с дырочкой снаружи. Я заметила, что многие потянулись к болтающимся на шее камешкам.
Это же надо! Верноподданные куриного бога! Может быть, в «Артеке» есть специальная должность – производитель камешков с дырочками? Сидит небритый пьяный мужик в мастерской, с утра до ночи сверлит в камнях дырочки, а вечером разбрасывает их по пляжу – на радость детворе?
