Лучший возраст для смерти - Ян Валетов

– Налегай! – заорал Книжник, понимая, что от того, поедет лифт вниз или нет, зависит их жизнь.

Он уже слышал, как хрустит под подошвами преследователей битое стекло. Погоня была уже в здании, рядом, на расстоянии вытянутой руки.

– Брать живыми! – это голос Айши.

Теперь он узнал бы его из тысяч голосов.

Белка застонала, налегая на створку. Тим почувствовал, как у него хрустят суставы – ноги скользили по металлу пола. Двери начали закрываться, медленно, рывками, но смыкаться. Книжник видел перед собой руку Белки, грязную исцарапанную, с тонкой кистью, с побелевшими от напряжения костяшками…

Погоня влетела в вестибюль: потная, разгоряченная преследованием, торжествующая – добыча была близко, добыче было некуда деваться из маленькой железной коробки, в которой пульсировал болезненный белый свет.

Тим впился взглядом в лицо Бегуна, в его кривую ухмылочку, от которой всех всегда бросало в дрожь – она и сейчас прилипла к исцарапанной физиономии вождя. Потом Бегуна заслонил Свин, который несся вперед, словно пиг-отец, и хрюкал от ярости.

Двери лифта почти закрылись, между ними едва можно было вставить руку. Ханна и Книжник не сговариваясь налегли на створки изо всех сил…

Свина опередил Грызун – разведчик был самым быстрым и самым ловким из всех преследователей, он умел везде успевать первым. Он прыгнул, отталкивая Свина в сторону, проехался на коленях по полу, всадил руку между створок, приподнялся, налег плечом…

Тим даже не успел выругаться, как Белка отпрянула назад, уворачиваясь от клинка, зажатого в кулаке разведчика, потом качнулась вперед, уже держа перед собой обрез. Стволы рубанули Грызуна по предплечью, хрустнула кость, полетел в сторону тесак, а потом Ханна уперла оружие в плечо врага и спустила оба курка.

Выстрелы в маленькой коробке лифта прозвучали, как пушечный залп. Книжнику показалось, что его ударили доской по левому уху, в глазах заплясали искры. Он пошатнулся и едва не упал. Тесное пространство заполнилось дымом от сгоревшего пороха и кровавой взвесью, заляпавшей все вокруг. Лицо Ханны с одной стороны покрылось блестящей алой пленкой, глаза сверкали…

Заряд картечи отбросил Грызуна прочь на несколько футов, и он был уже мертв, когда рухнул к ногам Айши, а его рука упала на пол в лифте, вместе с плечом и ошметками мяса и костей – прямо под ноги Книжнику. Пальцы на оторванной конечности сжались в кулак и тут же разжались. Мотор лифта взвыл на высоких тонах и дверь захлопнулась и тут же содрогнулась и даже слегка выгнулась от сильнейшего удара снаружи – скорее всего это был рассвирепевший Свин.

Но дело было сделано, кабина спускалась вниз, в Лабу, а преследователи, кроме небольшой части разведчика Айши, остались наверху.

Белка посмотрела на Книжника и рукавом вытерла с лица кровавые брызги.

– Есть другой путь вниз? – спросила она.

– Есть. Лестница. Но они не знают, как открыть дверь.

Ханна покачала головой. Она казалась старше своих лет.

Книжник присмотрелся.

Возможно, ему кажется.

– Они сообразят, как…

Он кивнул.

– Я знаю. Ты в порядке?

– А ты?

– Не совсем.

Он показал ей руку. По тыльной стороне кисти рассыпались желтоватые пигментные пятна.

– Поэтому спрашиваю тебя…

– Не волнуйся, – сказала Ханна. – У нас еще есть время.

Лифт остановился. Двери разъехались с легким дребезжаньем и они шагнули в коридор, который тут же осветился белым диодным свечением, идущим из-под полупрозрачных потолочных панелей.

– Уровень четыре, – прогудел голос за их спиной.

Ханна крутнулась на месте, словно деревянный волчок, выискивая говорившего стволом автомата.

– Это лифт, – объяснил Книжник. – Мы на четвертом подземном этаже. Добро пожаловать в Лабу, Первая Мать!

* * *

Свин еще раз ударил в двери лифта всем телом, а потом дал по ним короткую очередь.

– Патроны побереги, – сказал Облом. – Пригодятся.

Он сел на корточки рядом с трупом Грызуна и посмотрел на оскаленную крысиную мордочку мертвеца.

– Ты зря торопился, бро…

Он снял с разведчика подсумок и заглянул в залитый кровью рюкзак.

– Есть немного жратвы. Кто хочет?

Все молчали.

Облом пожал плечами и принялся жевать кусок вяленого мяса.

– Патроны я возьму себе, а то у меня кончаются, – сообщил он.

– Что делаем дальше? – спросил Сиплый.

– Ищем другой вход, – отозвалась Айша.

– Что это вообще за штука? – поинтересовался Бегун. – Я видел такие в Сити.

– Лифт, – пояснил Косолапый нехотя. – Это вместо лестницы, чтобы попасть на другой этаж.

– А если лифт сломался? – спросила Айша, ухмыляясь. – Вот у нас они не работают. И что мы делаем? Мы ходим по лестницам!

Бабах засмеялся, глядя на жрицу жадными, безумными глазами.

– Значит, ищем лестницу! – кивнул Сиплый.

Все двери в вестибюле оказались закрытыми.

Напрасно Свин с Обломом дергали ручки и били двери ногами. Лаба была построена добротно и не собиралась добровольно открывать свои секреты.

– Может, через окно? – спросил Бегун.

– Лифт пошел вниз, – ответила жрица, хмуря лоб. – Где ты видел там окна?

Бабах снова хихикнул и полез в рюкзак.

– Айша, – позвал он. – Хочешь, я открою для тебя лифт?

В руках у него был запечатанный брусок пластической взрывчатки.

– Ты только прикажи, – проворковал он, поедая жрицу взглядом. – Я для тебя все открою…

* * *

На четвертом подземном уровне царила тишина. Мертвая тишина. И воздух тоже был мертвым, совершенно лишенным вкуса и запаха. Книжник никогда не дышал ничем подобным – таким (он вспомнил слово) стерильным и безжизненным.

Зато посторонние запахи теперь шибали в нос с солидного расстояния. Вонь сгоревшего пороха из стволов оружия, смазки, крови, пропотевшей одежды, какой-то горькой травы, по которой они бежали…

– Куда теперь?

– Не знаю, – признался Тим. – Мы внутри. Надо искать холодильники…

Белка посмотрела на него с укоризной.

– Ах, да… – поправился Книжник. – Это такие большие ящики, в которых должны храниться лекарства. Там не обязательно холодно внутри, просто может быть постоянная температура…

– Зачем?

– При высокой температуре лекарства портятся.

– Тут не жарко.