Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью - Игорь Зимин

Отголоском этого события, возможно, является, архивное дело 1817 г., поименованное «О высылке устриц для составления лекарства». Судя по документам, лекарство из устриц применялось как «питательное средство в изнурительных болезнях». Из устриц предполагалось готовить особый высококалорийный «сахарный бульон», помогавший решить проблему дефицита веса при чахоточных заболеваниях.[1132] Именно в те годы в императорских резиденциях появились плевательницы.

Великий князь Алексей Михайлович

Туберкулезом болел великий князь Петр Николаевич (1864–1931), вынужденный долгое время прожить в Египте и в своем имении Благодатное с его живительным воздухом. Там за великим князем присматривал земский врач В. А. Тихонов (с 1897 по 1900 г.), который стал его домашним врачом.[1133]

От скоротечной чахотки умер внук Николая I – 20-летний великий князь Алексей Михайлович (1875–1895). В отличие от старших братьев не обладавший хорошим здоровьем. Закончив образование в Морском корпусе, он должен был отправиться в море. Во время плавания корабль попал в шторм, после чего у великого князя началась двусторонняя пневмония, переросшая в скоротечную чахотку. В 1894 г. Алексей Михайлович отправился на лечение в Сан-Ремо, где и умер, не дожив до 20 лет.

Александр I, у которого были очень непростые отношения с супругой, в последние годы их жизни стал к ней очень внимателен. Побывав в сентябре 1824 г. в Оренбурге, где его поили кумысом, и зная о болезненной худобе супруги, что тогда считалось несомненным признаком чахотки, император распорядился устроить на Царскосельской ферме кумысолечебницу. Тогда врачи императрицы, видимо, колебались между двумя основными диагнозами: аневризма сердца и чахотка. Поэтому они, перестраховываясь, прибегли к кумысолечению.

Миракль с видом императорской Фермы в Александровском парке Царского Села. До 1825 г. Фрагмент миракля. Акварель К. И. Кольмана

Лейб-медик Д. К. Тарасов упоминает, что «сведение о свойствах кумыса[1134] сделалось известным императору, и государь поручил генералу Эссену к будущей весне отправить из Оренбурга двух опытных башкирцев с несколькими кобылицами (дойными) в Царское Село на ферму с тою целью, чтоб они приготовляли там кумыс для ея величества императрицы Елизаветы Алексеевны, коей здоровье начало приметно ослабевать».[1135]

Распоряжение императора выполнили. В феврале 1825 г. последовало высочайшее распоряжение о покупке для Царскосельской фермы нескольких кобыл с жеребятами. Одновременно в Петербург вытребовали трех башкир и башкирку для изготовления экзотического напитка. Занимался покупкой кобыл садовый мастер Ф. Лямин, консультировал проект лейб-медик императора баронет Я. В. Виллие.

0 степени внимания императора к этому проекту свидетельствует его прямое распоряжение (9 апреля 1825 г.) «приготовить башкирам в Царском Селе приличную квартиру». Выполняя распоряжение, генерал Я. В. Захаржевский отвел «башкирцам» квартиру со службами «на Леонтьевской улице, при каменном доме, которую некогда занимал Н. М. Карамзин». Кроме этого, «башкирцы» получали ежемесячное содержание на еду 300 руб., на наем квартиры, кухарки, на дрова и свечи еще 92 руб..[1136] В результате императрица несколько недель пила в Царском Селе кумыс. Однако, по свидетельству лейб-медика Д. К. Тарасова, «приготовляемый в Царском Селе кумыс не оказывал такого действия, как в степях оренбургских, и императрица не имела от него пользы».[1137] Поэтому после отъезда в сентябре 1825 г. императорской четы в Таганрог уехали на родину и башкиры.

Причиной тому стало подозрение на развивавшуюся у императрицы чахотку:[1138] она постоянно простужалась и много кашляла. Так, в декабре 1824 г. Александр I писал Н. М. Карамзину: «Хотя есть некоторое улучшение в здоровье жены моей, но далеко еще до того, чтобы успокоить меня. Кашель не унялся и много ее беспокоит, но что еще важнее, мешает начать надлежащее врачевание, дабы уменьшить биение сердца и артерий».[1139]