Ночная жажда - Скотт Сиглер

Слай усмехнулся, обнажив зубы.

– Именно благодаря ей мы смогли разыскать тебя, мой король. Тебе она понравится. Но не стоит расслабляться – там будет и Первенец. Вряд ли он будет рад тебя видеть. Но не волнуйся: мы защитим тебя.

Рекс посмотрел на Слая, затем на Пьера, Сэр Вога и Форта. Они такие большие и сильные. Как Первенец мог угрожать им всем?

С лежащего на боку судна послышался чей-то крик:

– Мой король!

На палубе стоял маленький человек. Рекс увидел, как он спрыгнул вниз, на землю. Высота составляла не меньше двадцати футов, и Рекс думал, что человек разобьется в лепешку. Но тот приземлился на ноги и даже не замедлил шаг. Он бросился навстречу, в считаные мгновения покрыв разделявшее их расстояние.

Этот парень и в самом деле очень ловок и проворен. Марко тоже был ловким. Может быть, здесь все такие?

Человек остановился в нескольких шагах от него. Рекс почувствовал, как заколотилось сердце. Ни с чем не сравнимое ощущение! Этот человек был из его семьи…

Он был невысокого роста – всего на несколько дюймов выше, чем сам Рекс. У него была лысая голова и желтая пятнистая кожа. Нос выглядел странным – он был крючковатым, острым и загнутым книзу; желтым, а на самом кончике – черным. По виду он больше напоминал клюв, чем нос. Выше клюва и ниже глаз Рекс заметил два небольших отверстия. Ах да, догадался он: это ноздри…

Человек широко улыбнулся. Внутри изогнутого клюва открылись ряды крошечных коротких зубов. Он был одет, как и другие, в потрепанную одежду – грязную, вонючую и рваную. Правая рука его была перевязана. Он был молод – как Слай, Пьер и остальные.

– Мой король! Меня зовут Сакка! Я сражался и убивал ради тебя, – он протянул левую руку, такую же желтую, как и его лицо. Он хотел пожать руку Рекса…

Рекс пожал ему руку.

Слай похлопал желтолицего по плечу.

– Сакка проявил себя молодцом, мой король. Он убил Айзека и мать Алекса. А потом схватился с самим монстром.

У Рекса от удивления перехватило дыхание.

– Ты сражался с монстром?

Сакка усмехнулся и кивнул.

– Он выстрелил в меня волшебной стрелой! Это было по-настоящему страшно. Он бы схватил меня, но в этот момент на крыше вовремя появился полицейский. Я удрал. Рана заживала плохо, но стрелу вытащили, и стало намного лучше.

Слай погладил Сакку по голове.

– Сакка храбрый. Он будет тебе верно служить.

Лицо Сакки приобрело бледно-оранжевый оттенок – он «покраснел».

Улыбка с лица Слая исчезла. Теперь он выглядел очень серьезным.

– Мой король, ты действительно готов отправиться на арену?

Это было опасно. Там его поджидает Первенец… Но новые друзья Рекса обещали, что защитят его.

Рекс кивнул:

– Готов. Отведи меня к моему народу.

Из белой темницы они вышли в такой же белый проход. Здесь стены были сложены из таких же плохо пригнанных камней, покрытых слоями эмалевой краски. Неравномерно расположенные лампочки освещали кривой потолок. Лампочки соединял между собой измазанный белой краской толстый коричневый провод, местами провисающий, а местами приколоченный гвоздями к деревянным балкам.

Там, где потолок состоял только из камней, они плотно прилегали друг к другу. Но во многих местах виднелась странная мешанина из отдельных камней, кирпичей и бревен.

Эгги увидел пятна крови на белом полу: здесь волокли подростка с отрезанным языком. Хиллари подтолкнула Эгги. Они прошли мимо одетого в белое человека в маске Ричарда Никсона: с длинным носом, прищуренными глазами и широкой усмешкой. Человек держал в одной руке швабру, а рядом стояло желтое поцарапанное ведро, из которого пахло отбеливателем. Обмакнув швабру в ведро, он затирал следы крови на полу.

– Постой, – сказал Эгги. – Можно мне задать вопрос?

– Можно, – ответила Хиллари.

– А как насчет масок? – спросил он. – Ты ведь не носишь маску.

Хиллари с отвращением фыркнула.

– Потому что я – la reine prochaine[51]. Ouvriers[52]носят маски в дань уважения к guerriers[53], которые рискуют жизнями, чтобы приносить нам пищу. Понимаешь?

Эгги мало что понял. Она по-итальянски с ним говорила, что ли?

На его лице, должно быть, отразилось смятение. Хиллари покачала головой, затем протянула руку и сняла маску Никсона с головы человека со шваброй. Эгги затаил дыхание, ожидая увидеть нечто ужасное, – но перед ним оказался обыкновенный человек. Чернокожий. Он стоял, выкатив от удивления глаза и все еще не выпуская швабру из рук. Его рот раскрылся, а кончик языка коснулся внутренней части нижней губы.

– Он, что, умственно отсталый? – спросил Эгги.

– Он – ouvrier. Он просто выполняет необходимую работу. А теперь хватит болтать и пошли. Иначе мы пропустим самое главное.

Хиллари подтолкнула Эгги вперед. Каждый ее толчок побуждал его к движению, и при каждом прикосновении ее руки он чувствовал странную силу. Они шли быстро. У Эгги возникло ощущение, что она не хочет, чтобы их заметили.

Узкий проход, изгибаясь и закручиваясь, уводил их все дальше и дальше. Вскоре белый цвет уступил место коричневым, черным и серым тонам – более свойственным подземелью. Куда-то в стороны уходили другие туннели. Ни четкой структуры, ни регулярности – просто бесконечный и запутанный лабиринт мрачных коридоров. Сначала они шли по камням и кирпичам. Потом Эгги почувствовал под ногами плотный грунт. Коридор расширился. Хиллари вытолкнула Эгги в один из боковых туннелей. Он послушно последовал туда, но она вдруг крепко схватила его и повернула к себе.

– То, что ты сейчас увидишь, еще никто не видел, – сказала она. – Веди себя тихо и иди туда, куда я тебе скажу. Если наделаешь шуму, тебя разорвут на кусочки. Понял?

Эгги кивнул.

После этого она втолкнула его в такой узкий и тесный проход, что Эгги вынужден был пригнуть голову и пробираться боком. Лицо и грудь быстро покрылись царапинами и грязью. Это было похоже на археологические раскопки: грунт и камень, почерневшие деревянные доски, подгнившие бревна, битое стекло, керамические черепки и куски ржавого металла от инструментов, газовых канистр и труб. Этот туннель, видимо, был прорыт на месте старой свалки.

Из-за крутого подъема Эгги, пройдя всего два десятка шагов, совершенно выбился из сил.

Пока он пробирался вперед, воздух наполнялся каким-то необычным, тяжелым запахом. Это не были духи – скорее запах… животного. Эгги остановился и вдохнул поглубже, но так и не смог разобрать.