Банкир - Петр Катериничев

Назначенный приз Должен их вдохновить. А «оперативные возможности» криминалов нередко превосходят подобные в МВД. Деньги и страх — более действенные стимулы, чем «чувство долга». Куда более действенные. Как только Дорохов и Альбер исчезнут навсегда, станет спокойнее. Призракам не место среди живых.

И еще одно — устранение Гончего. Чтобы он и его люди не могли помешать Замку уже нигде и никогда. Разработал эту операцию сам Магистр и относился к делу спокойно: ничто не предвещало неожиданностей, Гончарова должны убрать уже сегодня ночью. Секунду подумав, не упустил ли чего, Магистр поднял трубку аппарата связи:

— Приоритет Магистр.

— Вас слушают.

— Затравите Гончего.

— Есть.

Все должно пройти чисто.

Правда, что-то подспудно тревожило, он никак не мог ухватить нечто важное из своих ощущений… Никак. Возможно, он просто устал. Даже скорее всего.

Последнее время он работал с перегрузкой. С огромной перегрузкой. И мысли его текли вяло, неспешно, без прежнего азарта, и во всем теле чувствовал он ту ленцу, какая бывает при затяжной, пере-падной весне… Нужно просто поспать. И — расслабиться. Он поднял трубку:

— Пришлите кого-нибудь…

— Да?

Магистр подумал минутку…

— Трех.

— Да. Как скоро?

— Немедленно.

Подошел к бару, снова налил водки, выпил… Почувствовал пришедшее расслабление, но не совсем… Вышел в соседнюю комнату.

Девушки уже ждали. Это были подростки, едва ли старше четырнадцати… Все трое были одеты в школьные платьица, сшитые специально для них по заказу.

Увидев вошедшего, они встали, как по команде. Запустили руки под юбочки и сняли трусы. Магистр по-хозяйски уселся в кресло, закурил сигарету, включил музыку.

Две девочки, пунцовые от смущения, начали раздевать друг дружку. Третья — сама сбросила фартук, платьице и майку; оставшись нагишом, подошла к креслу, опустилась на колени и стала расстегивать мужчине брюки.

Девчонки разделись, оставшись в коротеньких сорочках. Одна повернулась спиной, нагнулась, чуть расставив ноги. Вторая взяла приготовленный ивовый прут и легонько хлестнула подругу по ягодицам. Еще, сильнее, еще… Та застонала, и стон ее слился со стоном мужчины, который почувствовал мягкие и влажные губы третьей…

На секунду она подняла глаза, взгляд — трогателен и беззащитен, произнесла полушепотом:

— Я все правильно делаю? Вам нравится?

Магистр только прикрыл на миг веки, не отрывая взгляда от подружек, играющих в наказание розгой. Девчонка с прутом стояла, широко расставив ноги, и мужчина видел, как она возбуждена. Она взмахивала прутом все чаще, кусая губы, на глазах ее блестели слезы… Та, которую «наказывали», извивалась в экстазе и стонала от наслаждения…

Магистр закрыл глаза, и стон его снова слился с ее вскриками… И еще…

Еще он успел подумать…

Высший профессионализм «куклы» — в имитации невинности…

Но продолжить эту мысль он не успел…

* * *

Обе группы боевиков Альбера начали выдвижение, как только стемнело. Здания стояли на подмосковной территории совсем особняком. Въезд-проселок был отмечен даже не «кирпичиком», а малопонятным значком «Х-во „Первомайское“. Если водитель проезжал по этой дорожке с километр, то оказывался после разбитой грунтовки на хорошей бетонке, путь ему преграждал стационарный пост ГАИ, вот только „гаишники“ были все как на подбор, как кремлевские „гвардейцы“: высокие ростом, крепкоподбороды, одеты ново и одинаково, безукоризненно и безразлично вежливы. Еще через полкилометра стоял уже высокий сплошной забор; на ширину хорошего шоссе вся растительность вокруг была истреблена; рядом с воротами — ничего не значащая табличка „Хозяйство «Первомайское“ и дальше — громадная территория, разделенная, в свою очередь, такими же заборами, со своей охраной, воротами, секретами…

Все это было в прошлом. Но и в настоящем — неприметные телекамеры, снабженные ночной оптикой, кропотливо и круглосуточно отслеживали каждого, кто пытался приблизиться как к их территории, так и к особой группе особнячков, стоявших за первым кольцевым забором. В систему сигнализации входила и неприметная глазу сплошная сеточка, какая раньше использовалась для «окольцовывания» ракетных точек в войсках стратегического назначения где-нибудь во глубине новгородских лесов или песках Кызылкумов… Но если на «точках» сеточка постоянно находилась под смертоносным напряжением, то здесь оператор включал убийственную мощь только при усилении охраны объекта «Первомайское».

Два джипа с отморозками подошли к воротам «на рывок». Люди по техобеспечению обезвредили следящие устройства просто: замкнули всю сеть на распределительном щитке охраны. Четверо дежуривших парней в модной пятнистой форме были мгновенно убиты четырьмя бесшумными выстрелами «группы поддержки», которая состояла из служащих «Первомайского» и давно перевербованных лично Альбером.

Взрывник подвел заряды под ворота. Собственно, можно было влегкую проникнуть на территорию обеим группам скрытно, но это было непрофессионально.

Пусть «территориалы» решат, что происходит наезд каких-то «оторванных», обкурившихся, обколотых «быков»… По такой мелочи они Магистра даже беспокоить не станут! Разберутся в ситуации сами, оценят уровень опасности и перещелкают придурков на выбор, как в тире. Альберу было нужно, чтобы разобрались не сразу.

«Как только громыхнет — прорывайтесь! Главное — побольше шуму! Мочите все, что движется, из всех стволов! И то, что не может двигаться, — тоже! Короче — показательное выступление, чтобы Магнат и его птенчики поняли, что Бог — не фраер!» — наставлял он отморозков на штурм. Прозвище авторитету он придумал самолично, чтобы ни с чем у этих дубков не ассоциировалось: как положено начинающим, они все перечли «Москву бандитскую» и другие книжки, где можно было почерпнуть «про братву и понятия», и Альбер не хотел, чтобы что-то в их мозгах «въехало» не с той стороны. Про авторитетов с таким «погонялом» он не слышал.

Отморозки готовились к развлечению. Изрядно подкаченные «ширевом», получившие крупнокалиберные «булл-папы» — «Маверик», «Калашниковы» и по две «трубы» РПО на брата, не считая гранат, — одетые в «броники», в усиленных броневыми листами джипах, они чувствовали себя даже не солдатами — рыцарями удачи! А когда неулыбчивый мужик с лицом, словно отлитым из единого куска, с тяжелым подбородком и узким, словно смотровая щель танка, ртом, почти не разжимая губ, между которыми была зажата сигарета, объявил изголодавшимся пацанам, что в особняках полно отборных баб и они приз! — тут парни готовы были реветь от восторга и поперли бы на особняк, даже если их вооружить одними топорами!

Альбер хорошо знал схему расположения Базы и тот сравнительно небольшой, высокий, похожий на средневековый замок особняк, в котором обретался Магистр.

Он находился у самого кольцевого забора, на западе территории «Первомайское», имел отдельный подъезд — затейливо вьющуюся в густом ельнике дорожку, как знак, и «секретки», расставленные техниками на всем пути.